Жемчужина Лабуана (сборник)
Шрифт:
– Однако у нас только восемьдесят человек.
– А ты знаешь, что это за люди?
– Я знаю, они храбрецы, но…
– Они даяки, мой дорогой.
– Ну и что?
– Это люди, которые не побоятся броситься на железную стену, защищенную сотней пушек, если знают, что по ту сторону ее есть головы, которые можно отрезать.
– Они охотятся за головами, эти даяки?
– Да, юноша. Даяки, которые живут в самых густых лесах на Борнео, зовутся охотниками за головами.
– Но это страшные люди.
– Ужасные.
– А что, если однажды ночью им взбредет в голову отрезать головы нам?
– Не
– Когда мы прибудем в Саравак?
– Через пять дней, если не случится ничего непредвиденного.
– Бури, может быть?
– Ну, – пренебрежительно пожал плечами португалец, – когда «Жемчужину Лабуана» ведет такой морской волк, как Сандокан, ей не страшны никакие бури. Я говорю о крейсерах, которые время от времени охотятся за нами.
– Так их здесь много?
– Понатыкано, как ядовитых колючек. Португальцы, англичане, голландцы и испанцы… Все объявили войну пиратам.
– Тогда в один прекрасный день пираты исчезнут.
– О! Никогда! – с глубоким убеждением воскликнул Янес. – Пиратство будет существовать, пока на свете есть хоть один малаец.
– Это почему?
– Потому что малайцы невосприимчивы ни к какой цивилизации. Они не признают ничего, кроме обмана, поджога, грабежа, убийства – всех этих ужасных средств, которые позволяют им жить в достатке. Пиратство у них насчитывает уже много веков и будет продолжаться еще много веков. Это кровное наследство, которое передается от отца к сыну.
– Но почему не скудеет эта нация? Постоянные сражения должны бы обескровить ее.
– Чепуха, Каммамури, чепуха! Малайская нация плодовита, как ядовитые растения, как вредные насекомые. Умер один – родился другой, и этот не менее храбрый и кровожадный, чем его отец.
– А Тигр Малайзии – малаец?
– Нет, он родом с Борнео, причем принадлежит к знатному роду.
– Скажите, господин Янес, как же случилось, что этот страшный человек, человек, который нападает на суда, истребляет целые экипажи, который грабит и сжигает деревни, который сеет повсюду ужас, так великодушно предложил спасти моего хозяина, которого он никогда не знал?
– Потому что твой хозяин – жених Ады Корихант.
– Он что, знал Аду Корихант?
– Никогда и в глаза не видел.
– Тогда я не понимаю…
– Сейчас все поймешь, Каммамури. В 1852 году, то есть пять лет назад, Тигр Малайзии был на вершине своего могущества. У него было множество людей, много кораблей, много пушек. Одно его слово заставляло трепетать народы Малайзии, англичане боялись его.
– Вы тоже тогда были вместе с Тигром?
– Да, уже несколько лет. Однажды Сандокан узнал, что на Лабуане живет прекрасная девушка, о которой ходили легенды, и захотел во что бы то ни стало увидеть ее. На одном из своих прао он отправился на Лабуан, но был обнаружен крейсером, побежден в морском сражении и ранен. Истекая кровью, он добрался до какого-то богатого поместья и здесь окончательно потерял сознание. Его подобрали, выходили, а когда он пришел в себя, то… Кого бы ты думал он увидел у своей постели в качестве сиделки? Ту самую девушку, которую так стремился здесь встретить.
– О какое странное совпадение!
– До этого Тигр Малайзии
– Кто? Тигр?.. Это невозможно! – воскликнул Каммамури.
– Поверь, именно так все и было, – сказал Янес. – Он полюбил ее, она полюбила пирата, и они договорились вместе бежать.
– Почему бежать?
– У девушки был дядя, морской капитан, человек суровый и жестокий, непримиримый враг Тигра Малайзии. Я не буду рассказывать о всех драматических событиях, которыми полна эта история. Прежде чем Сандокану удалось похитить любимую и бежать, состоялось множество кровавых сражений, он множество раз подвергался опасности, сама его жизнь висела на волоске. А в конечном счете все это кончилось разгромом нашего Момпрачема. Сандокан со своей возлюбленной укрылся в Батавии [1] . Я и еще тридцать человек последовали за ним.
1
Батавия – голландское названия г. Джакарта на о. Ява в Индонезии.
– А другие?
– Все остальные погибли.
– Как звали эту девушку, которая стала невольной причиной гибели Момпрачема? – спросил маратх.
– Марианна Гвиллок.
– И она в самом деле родственница Ады Корихант?
– Кузина, Каммамури.
– Вот почему Тигр обещал спасти Тремал Найка и его невесту! Скажите, господин Янес, Марианна Гвиллок жива?
– Нет, Каммамури. – с грустью сказал Янес. – Уже два года, как она нашла свой приют в могиле.
– Умерла!
– Умерла.
– А ее дядя?
– Жив и все еще ищет Сандокана. Лорд Джеймс Гвиллок поклялся повесить его вместе со мной.
– А где он сейчас?
– Этого мы не знаем…
– Вы боитесь встретить его?
– Видишь ли, у меня есть предчувствие… но… в предчувствия я больше не верю! – он закурил сигарету и принялся быстро расхаживать по палубе.
Маратх заметил, что, закончив свой короткий рассказ, этот человек, всегда такой бодрый и жизнерадостный, был подавлен и грустен.
«Эти воспоминания явно расстроили его», – прошептал он и спустился в каюту своей госпожи.
На следующий день, при первых лучах зари показался остров Вале, отстоящий на сто двадцать миль от Момпрачема и защищенный многочисленными скалами, которые не позволяли пристать к нему. Какая-то голландская канонерка, которая, без сомнения, осматривала эти берега в поисках какого-нибудь корсарского судна, укрывавшегося там после дерзкого набега, заметила «Жемчужину Лабуана» и бросилась преследовать ее на всех парах. На палубе канонерки показались матросы с карабинами, а канониры расчехлили по правому борту тяжелое орудие.
– Дружище! – воскликнул Янес, подойдя к Сандокану, который спокойно разглядывал канонерку. – Эта тварь что-то почуяла, раз бросилась за нами в погоню.
– Не думаю, – отвечал Тигр. – Она просто хотела проводить нас, опасаясь, что мы заблудимся.
– Мне не слишком по душе такой провожатый.
– Ты боишься?
– Нет, дружище. Но что, если она будет следовать за нами до самого Саравака?
– Едва ли. Если у нее есть претензии к нам, она вступит в бой, и мы отправим ее на дно.