Жемчужина Лабуана (сборник)
Шрифт:
– Есть воспоминания, которые страшны даже для тигра.
– Хочешь, поговорим об Аде Корихант?
– Давай, Янес.
– Ты веришь тому, что рассказал маратх?
– Верю, Янес.
– Что ты будешь делать?
– Янес, – сказал Сандокан грустно, – ты помнишь, что сказала мне моя жена?
– Да, помню. «Сандокан, мой храбрый друг, – сказала она тебе, – у меня есть любимая двоюродная сестра в далекой Индии. Она дочь сестры моей матери».
– Дальше, Янес.
– «Она исчезла. Говорят,
– Довольно! Довольно, Янес! – воскликнул пират страстно. – Эти воспоминания разрывают мне сердце. Никогда я не смогу забыть эту женщину!.. Марианна, моя обожаемая Марианна!..
Пират схватился руками за голову, и тяжелый вздох приподнял его могучую грудь.
– Мужайся, Сандокан, – сказал Янес. – Ты должен быть сильным.
Пират снова поднял голову.
– Да, продолжим разговор.
– Лишь бы ты оставался спокойным.
– Я буду спокоен.
– Что ты сделаешь для Ады Корихант?
– Что я сделаю? И ты еще спрашиваешь? Отправлюсь немедленно спасать ее, а потом поеду в Саравак освобождать ее жениха.
– Ада Корихант спасена, Сандокан, – сказал Янес.
– Спасена!.. – воскликнул пират, вскакивая на ноги. – И где она?
– Здесь.
– Здесь!.. А почему ты не сказал мне об этом раньше?
– Эта женщина похожа на твою покойную жену, хотя нет у нее ни золотых волос, ни глаз, голубых, как море. Я побоялся, что, увидев ее, ты испытаешь жестокое потрясение.
– Я хочу видеть ее, Янес! Я хочу видеть ее!..
– Ты увидишь ее немедленно.
Он отпер дверь. Каммамури в несказанной тревоге сидел на ступеньках лестницы, ожидая, пока его позовут.
– Господин Янес! – воскликнул он дрожащим голосом, бросаясь к португальцу.
– Спокойно, Каммамури.
– Вы спасете моего хозяина?
– Мы надеемся на это, – сказан Янес.
– Спасибо, господин, спасибо!..
– Ты поблагодаришь меня, когда мы его спасем. А теперь спустись в поселок и приведи сюда свою госпожу.
Маратх бросился вниз по узкой лестнице с криком радости.
«Славный малый», – прошептал португалец.
Он снова вошел в комнату и подошел к Сандокану, который в раздумье спрятал лицо в ладонях.
– О чем ты думаешь? – спросил он.
– О прошлом, Янес, – отвечал пират.
– Никогда не думай о прошлом, Сандокан. Ты знаешь, что это приносит страдания. Скажи мне лучше, дружище, когда мы отправляемся?
– Немедленно.
– В Саравак?
– В Саравак.
– Это будет крепкий орешек. Раджа Саравака силен и люто ненавидит пиратов.
– Знаю, но нас не зря зовут Тиграми Момпрачема.
– Мы сразу направимся в Саравак, или будем крейсировать у берега?
– Будем крейсировать в большой
– Понимаю твой план.
– Одобряешь его?
– Да, Сандокан, и…
Он вдруг остановился. Дверь неожиданно открылась, и на пороге появилась Ада Корихант, Дева восточной пагоды.
– Посмотри на нее, Сандокан! – воскликнул португалец.
Пират обернулся. Увидев эту женщину, стоящую на пороге двери, он снова побледнел и, шатаясь, отступил до самой стены
– Какое сходство!.. – воскликнул он. – Какое сходство!..
Сумасшедшая не двигалась. Она сохраняла абсолютную неподвижность и пристально смотрела на пирата, глядя как бы сквозь него. Неожиданно она заслонилась руками и воскликнула в страхе:
– Туги?
– Нет, – сказал Каммамури, который следовал за ней. – Нет, госпожа, это не туги.
Она недоверчиво покачала головой, осторожно подошла к Сандокану, который словно прирос к стене, и дотронулась до него рукой. Казалось, она что-то искала у него на груди.
– Туги? – повторила она.
– Нет, госпожа, нет, – сказал маратх.
Ада распахнула белую шелковую накидку и открыла золотое ожерелье, висевшее у нее на груди, в центре которого было изображение змеи с головой женщины.
Она дотронулась до этого символа индийских душителей и опять посмотрела на грудь Сандокана.
– Почему я не вижу змеи? – спросила она слегка взволнованно.
– Потому что эти люди не туги, – сказал Каммамури.
Какая-то искра сверкнула в глазах сумасшедшей, но тут же потухла. Поняла ли она то, что сказал ей Каммамури? Может быть.
– Каммамури, – сказал Янес вполголоса, – а если бы ты произнес имя ее жениха?
– Нет, нет! – с ужасом воскликнул маратх. – Она бы впала в безумие.
– Она всегда такая безучастная?
– Всегда, если не слышит звуков рамсинги и не видит аркан или статую богини Кали.
– А что тогда?
– Тогда она убегает в паническом страхе и несколько дней проводит в безумном бреду.
В этот миг сумасшедшая обернулась и медленными шагами направилась к двери. Каммамури, Янес и Сандокан, оправившийся от волнения, последовали за ней.
– Что она хочет? – спросил тихо Янес.
– Не знаю, – ответил маратх.
Выйдя из дома, безумица остановилась, пристально разглядывая траншеи и заборы, защищавшие дом, потом направилась к оконечности мыса, глядя на море, которое ревело у подножия его. Внезапно она наклонилась, как бы прислушиваясь к реву волн и, разразившись судорожным смехом, воскликнула:
– Мангал!
– Что она говорит? – спросили в один голос Сандокан и Янес.
– Наверное, она спутала море с рекой Мангал, которая омывает остров тугов.