Жемчужина Сиднея
Шрифт:
Он неохотно отпустил Джека, взял жену под руку и, не оглядываясь, повел ее к распахнутым дверям. Джек Кэмерон остался стоять в одиночестве.
Половина гостей сожалели, что не стали свидетелями повторения знаменитой стычки у мадам Фебы, но другая половина, сочувствующая Тому, вздохнула с облегчением.
Пат Рамси повернулся к своим сослуживцам и протянул:
— Хотелось бы мне знать, как догадался этот хитрый дьявол, что из дурнушки Эстер Уоринг может получиться такая красавица? Подобная проницательность не продается, дети
В саду Том отвел жену к скамье из белого камня, окруженной кустами акации.
Они оба молчали, пока Эстер решительно не заявила:
— Дорогой, не стоило так выходить из себя. Я знаю, тебе не понравилось, что Кэмерон заговорил со мной, но это еще не повод для убийства.
Заметив, как прояснилось мрачное лицо Тома, Эстер продолжила:
— А это действительно очень странно. Ты уверен, что не вышиб ему мозги у мадам Фебы? Он обратился ко мне, словно к царице Савской, осыпал комплиментами и притворился, будто не узнает меня!
Том осторожно заметил:
— Возможно, он действительно вас не узнал, миссис Дилхорн.
— Чушь! Вероятно, это из-за одежды. Но это твоя заслуга, Том, а вовсе не моя.
— И все же… — с улыбкой сказал Том, а затем обнял ее за плечи. — Но в обморок падать вы не собирались, миссис Дилхорн?
— Нет, конечно. Я хотела увести тебя от Джека Кэмерона. Я ведь была права?
— Естественно. Ты была права. Жаль было бы угодить на виселицу из-за такого осла. И все же мне хотелось бы видеть его лицо, когда он узнал тебя.
Эстер встала.
— Думаю, нам пора возвращаться. Времени было достаточно, чтобы перемыть нам косточки, и теперь сплетники переключились на другую тему.
Том усмехнулся.
— В этом я сомневаюсь, но да, мы вернемся. Надо успокоить Уилла Френча… я, мягко говоря, прервал наш разговор на полуслове. Не хватало еще упустить часть прибыли из-за Кэмерона.
Их возвращения в бальный зал ждали с нетерпением. Том подвел Эстер к Люси Райт и ее приятельницам.
Он поклонился дамам.
— Ваш покорный слуга, леди и джентльмены. Не будете ли так любезны, миссис Райт, присмотреть за моей женой. Она все еще чувствует слабость.
Все дружно повернулись к его жене. Такой «слабости» можно было лишь позавидовать. Эстер никогда не выглядела более очаровательной и невозмутимой.
Те самые офицеры, которые не обращали не нее внимания, когда она была бедной Эстер Уоринг, теперь смущали ее своей чрезмерной любезностью.
Она застенчиво сказала подруге.
— Сегодня все словно с ума сошли. Сначала Джек Кэмерон с его бредом, затем капитан Паркер, сравнивший меня с прелестной нимфой, и даже Френк от друзей не отстает.
Люси пристально на нее взглянула. Неужели Эстер не понимает, насколько она изменилась?
— Ты когда-нибудь в зеркало смотришься, Эстер? — спросила она. — Неужели ты не замечаешь, как сильно похорошела? Здесь же все об этом только и говорят.
Не успела Люси закончить, как к ним подошел губернатор Макуайр и, к смущению Эстер, засыпал ее комплиментами (он питал слабость к хорошеньким женщинам).
— Жаль, что с вами нет вашего мужа, миссис Дилхорн, а то я осмелился бы похвалить его жену. Если бы мы, как в прежние времена, выбирали на балах королеву красоты, корона была бы вашей. Я всегда знал, что Том Дилхорн возьмет себе в жены первую красавицу Сиднея.
Земля разверзлась под ногами у Эстер. Губернатор добился того, чего не удалось Джеку Кэмерону, — нарушил ее душевный покой. Своими словами он подтвердил, что уверения Тома не были пустой любовной болтовней. Она решила внимательнее присмотреться к себе по возвращении домой.
Перед уходом губернатор поцеловал ее руку. Все гости видели, как он выразил ей свое восхищение.
По дороге домой Эстер обратилась к Тому:
— Вы были правы, мистер Дилхорн.
— Я всегда прав, миссис Дилхорн. Но в чем же я оказался прав на этот раз?
— В том, что я похорошела. Должна признать, я действительно преобразилась, и не только из-за одежды и ваших подарков.
— О, да, миссис Дилхорн. Конечно, я был прав.
— Но почему? — воскликнула Эстер. — И как? Что меня так изменило?
Том усмехнулся в ответ.
— Хорошая еда, Эстер, моя любовь, вино и радости плоти. Особенно радости плоти. Вот приедем домой, и я сделаю тебя еще красивее!
Каким бы счастливым ни чувствовал себя Том, Джек оставался для него постоянной угрозой. Поговаривали, что Джек собирается отомстить Тому за оскорбления, а также за сломанный нос и испорченную внешность.
— Он взбесился, Том, — утверждал Натти Джемсон. — Я бы на твоем месте поостерегся. Он на все способен. Так что будь осторожнее.
Том направился в свою контору, размышляя над словами Джемсона. Бешеные собаки опаснее остальных, хотя бы потому, что непредсказуемы.
И все-таки, Эстер не должна ничего знать. Том не хотел омрачать ее счастье, и поэтому Джека надо было обезвредить как можно скорее.
Войдя в контору, Том отдал распоряжение Джозефу Смиту:
— Я хочу, чтобы ты перерыл весь Сидней и скупил все долговые расписки капитана Кэмерона, которые сможешь найти.
Смит усмехнулся в ответ.
— Незачем. Тут уже с полчаса Ларкин сидит. Он сам пришел и предложил его расписки… явно избавиться от них хочет. Я заморочил ему голову разговорами, зная, что тебя это заинтересует. Я был прав?
— Конечно. Заплати ему как можно меньше. Они ни для кого не представляют ценности, кроме меня.
Этим вечером за ужином Том был особенно весел. Эстер, улыбаясь, сказала ему:
— Если бы я не знала вас, мистер Дилхорн, то подумала бы, будто вы пьяны.
— Отличная идея, дорогая. Позже мы раздавим бутылочку.