Жена чудовища
Шрифт:
— Я не могу судить об этом, мне не с чем сравнивать. Но почему неожиданно, ваше величество?
— В вашем случае — неожиданно, согласитесь.
Тьяна лишь кивнула, решив больше не задавать вопросов. К тому же, обряды как-то и не принято обсуждать.
— Я никому об этом не скажу, разумеется, — добавил король, — подробности брачного обряда касаются лишь вас и Валантена. С моей подачи это не станут обсуждать.
— Благодарю вас, ваше величество.
Как много может значить одно присутствие короля. Оно делало иным это торжество, и настроение гостей тоже. На Тьяну теперь почти не смотрели со снисходительным любопытством. Король ясно показал свое отношение к происходящему, к браку Валантена Айда и к новой леди Айд. А Тьяне было странно, что можно вот так идти под руку с королем и непринужденно беседовать… почти непринужденно.
— Что ж, леди Айд, раз я до вечера буду притворяться вашим супругом, попросите у меня что-нибудь, — великодушно предложил король, — у вас есть какое-нибудь желание, которое не нанесет большого ущерба нашему не слишком богатому государству?
Король изволил шутить.
— Да, ваше величество, — не стала отказываться Тьяна, — прошу вас, обещайте мне, что никогда не отнимете у нас с лордом Айдом права на наших детей. Если, конечно, Всевышний подарит нам детей.
— Что? — король даже приостановился, — разумеется, а что, кто-то на них претендует? Ах, да. Я понял, — он засмеялся, — да, конечно, я обещаю вам это, леди Айд. Но ваш сын так или иначе станет наследником Нивера, то есть, его зависимость от дяди будет велика, вы понимаете. Есть разные моменты.
— Да, ваше величество, я понимаю. Благодарю вас, — обрадовалась Тьяна.
— И больше ничего?..
— Позвольте мне подумать, ваше величество. Обещаю, что мое желание не нанесет ущерба Грету.
— Что ж, хорошо, — король опять засмеялся, — вы хитры, как женщина, а я охотно попадаюсь в расставленные ловушки!
— Что вы, ваше величество, нет-нет…
— Вам ведь известно, что ваш муж наследственных прав лишен? Он ни при каких обстоятельствах не сможет наследовать герцогство, — заметил вдруг Клайдергар.
— Я, кажется, об этом слышала, — Тьяна посмотрела на него.
— Из-за заклятья, разумеется. Испокон веков так делалось. А при снятии заклятья права возвращаются. Да-да, какое-то время у его семьи и друзей была надежда. Увы, но теперь надежды нет. Вам не сказали об этом?
— Об этом речи не было, ваше величество. Я ничего не знала ни о надежде, ни о том, что ее нет. А почему так, ваше величество?..
— Потому что людей, которые, по условию, могли бы заклятье снять, уже нет в живых, — король нахмурился, — простите, я не должен был говорить об этом сегодня. Я забылся. Но вы, конечно, узнаете все потом, спросите у Валантена, может быть. Это грустная история о несчастье и разочарованиях. А сегодня вам не нужно грустить. Улыбайтесь, леди, мы пришли.
Король завел Тьяну на ступени парадного крыльца, так, что она оказалась выше всех, и сам остался рядом. К ним подходили по очереди, поздравляли, герцог с леди Овертиной, леди Уна, потом тетя, которая расплакалась, обнимая Тьяну, потом графиня Каридан и еще великое множество благородных персон. Все поздравления были многословными и очень-очень любезными, может быть, потому, что рядом возвышался король. Кто бы мог подумать, что так получится — похоже, гости тоже недоумевали. И огромный стол был завален подарками, на каждом имелась соответствующая надпись — от кого…
— Леди Айд, вы прекрасно держитесь, — заметил потом король, — я восхищен. Вот ваши сокровища, — он достал из кармана и отдал ей полученное от шута стекло, а розу она давно уже, как только выдалась возможность, приколола к корсажу платья. — Возьмите и это, для Валантена, — он протянул ей и золотой тоже, — в знак того, что вам с ним не грозит бедность.
— А что же грозит леди Айд? Ослепнуть за рукоделием? — весело поинтересовалась подошедшая леди Оветрина, из-за плеча которой выглядывала графиня Каридан, — я бы почла за счастье на ее месте.
Что ж, чего-то иного Тьяна от ее милости уже и не ждала.
— Миледи! — рявкнул его милость, который, конечно, тоже был тут
— Ах, простите, милорд, — герцогиня виновато взмахнула ресницами, — и вы, ваше величество. И вы, леди Айд, надеюсь, тоже не обиделись. Просто, знаете ли. Всевышний обделил меня способностью шутить мило.
— Да нет же, леди Овертина, вы можете, когда хотите, — насмешливо возразил король.
Тьяна только улыбнулась — после всего сегодняшнего колкость ее милости действительно не задевала.
— Это надо отдать на полировку, чтобы можно было пользоваться, — заметила Овертина, — оно долго провалялось в песке на берегу, не иначе.
— Позвольте мне, прошу вас, — графиня Каридан взяла у Тьяны стекло, повертела его в пальцах и с неохотой вернула.
— Возможно, мне придется рассмотреть что-то такое, не всем заметное? Подарок шута говорит об этом? — осторожно предположила Тьяна, на что герцог и король переглянулись.
— Неплохая идея, — кивнул король.
Позже, когда Тьяна в сопровождении тети и колдуна направлялась к тенистой беседке, где можно было посидеть, графиня ее окликнула. Извинившись перед леди Фан, она отвела Тьяну на несколько шагов в сторону и тихо сказала:
— Дитя, вам, может быть, не следует показывать супругу это стекло. Я помню его на зеленой шелковой ленте. Кайрен… то есть герцог его не узнал, но Валантен может узнать. Это стекло леди Тьяны, прежней герцогине Нивер. Я сама видела, как герцог… то есть отец Валантена, бросил его в море.
— Почему?.
— Сейчас не время. Поговорим после, если хотите. Так или иначе, это прошлое, и уже не стоит переживаний.
— Оно имеет отношение к тому, что когда-то лорда Айда можно было расколдовать, а теперь нельзя?
— Да, отчасти, — графиня, видимо, не ожидавшая от новобрачной даже такой осведомленности, удивленно моргнула.
— Хорошо. Я буду вам очень признательна, миледи, — сказала Тьяна.
Это было любопытно, но вряд ли она скоро решилась бы расспрашивать Валантена, и тем более еще кого-нибудь.
— Вот и решено, — заулыбалась графиня, — такая чудесная у вас свадьба, моя дорогая, и вы прекрасно и держитесь, и выглядите. Отдыхайте и набирайтесь сил, они пригодятся. А ведь вы, кажется, понравились королю! — леди понизила голос и шутливо погрозила Тьяне пальцем, — осторожнее, еще немного, и будет недовольна королева!