Жена дракона
Шрифт:
Жрецы в ярких радужных одеждах вышли им навстречу. Он спустился с подножки экипажа и протянул руку свой невесте. На этот раз под взглядами тысяч глаз она вложила свою ледяную ладонь в его руку, и Раэм, переплетя пальцы, больше не выпустил её. Так, держась за руки, они и предстали перед статуями Светлых богов.
Всю церемонию лицо Карибы не выражало никаких эмоций, даже когда жрец полоснул ножом по её нежной ладони, не дрогнул ни один мускул на лице. Зато дракон Раэма взвился, желая убить тех, кто посмел заставить показаться кровь его подруги. Огромным усилием Раэму удалось успокоиться, потому что и самому хотелось оторвать руку, нанесшую эту рану.
Их рассеченные ладони соединили, и мгновенная ослепляющая боль пронеслась по их венам, пропитывая сущностью друг друга. Оба не смогли сдержать вскрика от неожиданности, впились взглядами друг в друга. Взгляд Раэма ясно говорил о ликовании, а в глазах Карибы плескался ужас. Из них вырвалось пламя - алое, как кровь, из тела Карибы и черное, как ночь, из Раэма, и, поднявшись к потолку храма, закружилось в диком танце, а на стенах храма ясно отразились тени двух переплетенных в страстном объятии драконов, и восхищенный вздох вырвался из десятков раскрытых ртов наблюдавших за действом людей.
– Светлые боги признали брак ИСТИННЫМ!
– громовым голосом возвестил жрец, и по толпе побежал ропот, окончившийся взрывом ликующих криков на улице.
– Нет!
– побелевшими губами прошептала Кариба.
– Да, жена моя. Навечно!
– торжествовал Раэм, притягивая безвольное тело к своему и впиваясь в твердые, холодные губы властным поцелуем.
Кариба сначала не сопротивлялась, хоть и не открывалась для поцелуя. Раэм бесстыдно терзал её губы, требуя, заявляя права. Неожиданно её рот приоткрылся, впуская его. Кариба ответила на поцелуй не менее жестко, чем он сам. Его легкие мгновенно окаменели, лишившись воздуха. Тело завибрировало от так давно сдерживаемого дикого желания и раскаленная, расплавившаяся сталь, прокатившись по телу волной, собралась в паху, становясь опять твердой. Раэм застонал и сжал жену в железных объятьях, уже не понимая, где находится.
Но Кариба резко оборвала поцелуй, возвращая его на землю.
– Ненавижу!
– прошептала она в его губы.
– Я сделаю всё, чтобы наша жизнь стала для тебя таким же адом, каким она является для меня, муж.
– Идём, нас ждут наши гости, - громко сказала она, отвернувшись, улыбаясь окружающим ангельской улыбкой...
Когда они вышли из храма, никто вокруг не подумал бы, что они не счастливые молодожёны. Кариба, обливавшая до этого всех льдом своих глаз, теперь сияла и расточала улыбки, покоряя сердца тех, кто смотрел на неё. Уже на свадебном пиру Раэм давился от лютой ревности, то и дело ловя восхищенные, влюблённые взгляды мужчин, которым посчастливилось удостоиться её улыбки. А улыбалась она всем, кроме него. Когда её лицо обращалось к нему, оно тут же меркло, как будто на прекрасный лик луны набегала черная туча. Раэм терпел пару часов, пока дракон не взбунтовался, желая вырваться и уничтожить каждого мужчину в этом зале. Раэм явно почувствовал, как чешуйки прорвали кожу на спине и, решив не омрачать кровью собственную свадьбу, вскочил и увлек жену за собой.
– Дорогие гости, оставляем вас праздновать и дальше, а нам с моей молодой женой не терпится уединиться. Думаю, глядя на неё, меня поймет каждый мужчина, - и, повернувшись к Карибе, он тихо произнес только для неё: - И поверь, тебе завидует каждая присутствующая здесь женщина.
– И он увлек её из зала.
– Я с радостью готова уступить эту ночь, как и последующие, любой желающей, - прошипела Кариба.
– Зато я не готов уступить ни минуты твоего внимания, любимая. И запомни это.
Вместо спальни Раэм практически потащил жену к кабинету. Втолкнув внутрь, плотно закрыл за ними дверь.
– Мой повелитель, госпожа, - им навстречу поднялась старуха.
– У тебя всё готово, Аграна?
– спросил Раэм.
– Да, повелитель. Я давно вас жду, - и старуха протянула ему дрожащей рукой тяжелый серебряный кубок.
– Как долго это будет работать?
– Раэм поднес его к носу и понюхал.
– До тех пор, пока мы не решим дать госпоже противоядие, - с поклоном ответила старуха.
– Что это такое?
– с тревогой спросила Кариба.
– Это не позволит тебе забеременеть раньше, чем я этого захочу, любимая, - с усмешкой сказал Раэм.
Кариба в ужасе отшатнулась.
– Ты не посмеешь поступить со мной так!
– воскликнула она.
– Ты не можешь лишить меня даже этого! Твои шлюхи рожали от тебя регулярно, это все знают. А мне, твоей жене, ты отказываешь в праве иметь детей?
– Успокойся, Кариба, это не навсегда. Лишь до того времени, пока я буду готов разделить права на обладание твоим телом с собственным ребенком. Шлюх, когда они беременели, я с легкостью менял, но тобой намерен наслаждаться так долго, как это только возможно. И беременность не входит в мои планы. Я не позволю тебе ускользнуть из моих объятий даже на те месяцы, что нужны для вынашивания ребенка. Ты моя и только моя.
– Ты просто чудовище! Я не стану это пить, - Кариба попятилась к двери.
– Станешь. Ты ведь не хочешь неприятностей для тех немногих гостей, что приехали на нашу свадьбу из твоего родного замка?
– Ненавижу тебя!
– ответила Кариба, принимая кубок.
– Я тоже тебя люблю, жена моя. Поверь, я сделаю тебя очень счастливой женщиной. И так будет лучше.
Кариба, зажмурившись, выпила до дна.
– Ты прав, - сказала она, презрительно скривившись.
– Если случится такое счастье, и ты вдруг сдохнешь, не хочу, чтобы во мне осталась хоть частица тебя.
В ответ он расхохотался.
– Поверь, ты устанешь ждать моей смерти, любимая. Лучше смирись и прими счастье, выпавшее тебе, - ответил он, увлекая её прочь из кабинета.
– Ты свободна, Аграна. Но не смей покидать поместье на случай, если мне понадобятся твои услуги, - бросил на прощанье Раэм старухе.
Если бы он тогда не был таким слепым глупцом и заметил, как загорелись надеждой глаза жены при взгляде на старую ведьму, и как та слегка кивнула в ответ совсем не ему. Если бы тогда его голова не полыхала в огне вожделения, то он непременно заметил бы незримый договор, заключенный двумя женщинами.
Ясмина проснулась одна в пустой комнате. Дверь была чуть приоткрыта, но это лишний раз продемонстрировало ей, что она пленница, и отсюда ей не сбежать. Где-то были слышны приглушенные мужские голоса. Оглядевшись, она увидела на стуле опять приготовленное платье, взамен того, что вчера с неё сорвал сумасшедший. Хотя надо было признать, что, каким бы он ни был психом, происходящее с его глазами было необъяснимо. А может, ей просто померещилось от стресса? Хотя, чем больше она об этом думала, тем меньше у неё оставалось надежды, что это было просто галлюцинацией. Желудок настойчиво напомнил о том, что жизнь продолжается.