Жена из другого мира
Шрифт:
У него даже глаза заблестели — вот что значит прирождённый политик.
— Понял. — Повернулся к телу и протянул измеритель, капсулы прибора побледнели до серого: магический фон у него был совершенно обычным. — Где проведёте вскрытие?
— В особом отделе. Уже запросил спецтранспорт. Ты приглашён.
Отводя от тела измеритель, внимательно следил за изменением цвета в капсулах с реагентом:
— А ты знаешь, что в анатомическом театре Быкослова…
— …ты с верхней галереи вывернул содержимое своего
У столбиков цвет реагента в капсулах снова потемнел, а через два шага от них высветлился до цвета нормального фона.
Через три шага цвет вновь потемнел. Через четыре с половиной шага высветлился. А когда я шёл от двери, зоны усиления и ослабления фона располагались на другом расстоянии друг от друга.
— Скажи… — задумчиво протянул я, — а у экспертов есть фотографические аппараты с магочуствительными пластинами?
— Везут из центральной лаборатории, он у нас один.
— Это хорошо… что везут.
Похоже, у них там совсем плохо с финансированием.
Жутко не люблю, когда посторонние в моей лаборатории хозяйничают, но ради такого важного дела, может, пригласить экспертов особого отдела к себе? И место преступления совсем близко…
Пол едва ощутимо содрогнулся, несколько хлопьев сорвались с балдахина, спланировали на тело и оплетавшие его корни.
Мы с министром переглянулись.
***
На улице раздался рёв.
«Да что там ещё?» — выглянула в окно.
Окна не было.
Лишь стена, обои которой светились, озаряя комнату «дневным» светом.
Потрогала стену: холодная и твёрдая.
Навернулись слёзы: да что за дом такой сумасшедший? То замуровывают, то… опять замуровывают. Сжав ладонь девочки, потащила её к двери… Коридор за ней оказался не тот, через который я пришла: окон не было, освещался он лампами без плафонов (как мой подъезд), и был в пять раз короче предыдущего. И двери были не фигурно резные пылесборники, а нормальные такие, гладкие, с прямыми гладкими ручками.
Я поняла.
На самом деле ничего этого не происходит.
Я просто не знаю как, не знаю откуда и непонятно зачем достала колёса…
Вот не надо было в прошлые выходные с племяшкой «Гарри Поттера» пересматривать с его говорящими портретами, своевольно перемещающимися лестницами, меняющим конфигурацию автобусом и прочей волшебностью. Ещё немного, и мне начнут мерещиться гиппогрифы, гримы и дементоры во главе с тем-кого-нельзя-называть.
Где-то за стеной опять громогласно взревели. От издавшего рёв даже в галлюцинации хотелось держаться подальше.
Пол завибрировал. Сначала мелко, едва ощутимо, потом осознала: землетрясение! Оно усиливалось, стены ходили ходуном. В комнате, где я нашла девочку, что-то звонко разбилось. Обхватив девочку, встала с ней в дверной проём: при землетрясениях это относительно безопасное место.
Дом заскрежетал.
«Только бы не упал. Держись, домик!»
Вибрирующие стены стонали, будто от боли. Казалось, дом сейчас треснет и развалится. Дрожание пола усиливалось, он пошёл волнами, словно был мягким. Коридор резко сплющился гармошкой, только дверные проёмы остались прежнего размера. Стены медленно разглаживались.
Хотелось зажмуриться: настолько фантастически и неестественно это выглядело. И страшно закрывать глаза.
Маленькие пальчики переплелись с моими. Опустила взгляд: девочка мне улыбнулась. И в общем испуганной не выглядела.
Тут что, меняющие архитектуру дома — норма?
***
Землетрясения здесь быть не могло, так что самое логичное предположение: причина вибрации — в источнике. Конечно, он мёртв, но вдруг в нём теплилась жизнь?
Вдвоём с министром мы, вооружившись светильниками, сбежали по дрожавшей винтовой лестнице на шесть этажей под землю.
Колодец чужого источника я видел впервые, и меня кольнуло разочарование: у меня такой же. Тот же цилиндр отверстия глубиной семь метров и диаметром три, те же выложенные магоупорными кирпичом стены и дно, те же цепи со звеньями толщиной в запястье, протянутые к обручам и постаменту в центре. Только здесь обручи и постамент не держали кристалл в два человеческих роста — его чёрные осколки мрачно блестели на полу, местами торчали в стенах, хотя магоупорный кирпич, отлитый из крайне редкого вещества, после застывания по плотности не уступал алмазу.
Я восхищённо выдохнул:
— Это с какой же силой должны были лететь осколки, чтобы воткнуться в стены?
— Это ты мне скажи, ты же у нас учёный. — Министр, опустив светильник в колодец, вглядывался в его центр. — Не чувствую ни малейших признаков магии.
Я сунул в колодец прибор: капсулы остались серыми.
Да и дрожь земли прекратилась.
— Но это не могло быть землетрясение, — озвучил мою мысль министр. — Что же тогда тряслось?
Вверху зашаркали шаги, замелькал жёлтый огонёк фонарика.
— Господин министр, господин министр… — позвали сверху.
— Что случилось? — Прислонившись к стене, он запрокинул голову.
— Вы… там… дом. Там один дом… в нём… его…
Встретившись с министром взглядом, прочитал в его глазах свою догадку: ещё одно убийство.
Одновременно бросились вверх, эхо шагов металось между каменными стенами, скакали тени и свет, создавая жуткое ощущение, что на нас со всех сторон кидаются духи бездны.
Вспомнив своё ночное приключение, остановился.