Жёнка
Шрифт:
– Прекращай шептаться с ним по углам. Хочется тебе внимания мужа, так попроси. Приди к нам, в конце концов.
Я просто задохнулась от возмущения. Она как себе се представляет? Спят они вдвоём на печи, прихожу я и втискиваюсь между ними? И Голуба просто лежит в сторонке или тоже целует мужа?
Помотала головой, стараясь отогнать видение.
– Васька, ты меня поняла? Никаких обжиманий в сторонке!
– она взглянула на меня сурово.
– Ты мне грозишься?
–
– Да нет. Но ты вряд ли войну выиграешь, мы с Бером долго вместе прожили и знаем друг друга. И ты ему просто больно сделаешь. Оно тебе надо? Неужели ты не желаешь ему счастья?
Я обиделась и ушла к реке, в заводь, где бабы купались. Огляделась по сторонам - нет никого. Разделась до нижней сорочки и влезла в воду, думая о своём.
Нет, я понимаю, что Голуба в чём-то права, но как же больно признать се.
Принять мужчину, а вместе с ним его жену. Как? Разум говорил, что се правильно, а сердце не могло покориться.
Как же Голуба смирилась? Она ведь его любит. Как она пошла на се? Без сомненья, она мудрее меня, она привыкла уступать мужу, она его чувствует так, как я не ощущаю.
Я вылезла на берег и стала отжиматься, сняв мокрую одёжку. Вытерлась рушником, стала одеваться в сухое.
Ко мне подбежала Веснянка и схватила за руку, как только я была готова. Ждала, пока я закончу?
– Мама, пойдём ко всем, что ты тут одна?
– я присела и просто обняла кроху. Дети ведь всё чувствуют, всё понимают. Странно, что она сказала лишь "мама".
Мы какое-то время просто обнимались.
– Как мне принять се?
– прошептала я себе под нос.
– Мамочка, пойдём, надо быть вместе.
Даже дитя се понимает. И я пошла. Как там Голуба говорила, постараемся быть подругами?
Я попробую, ради него.
Голуба, увидев меня, улыбнулась. Я попыталась тоже, но, как мне показалось, вышло кривенько.
Села напротив, Голуба протянула мне мешочки со старым рваньём и нитками да иголками, и я занялась починкой одежды, которую захватили с собой, а то скоро стемнеет, уже не пошьёшь.
Мужчины натянули полотна меж редко стоящими деревьями, под ними полагалось спать, прямо на траве. Всё же начало липеня*, жарко. Земля уже достаточно прогрелась за засушливый червень*.
Детей разместили посерединке, меж взрослыми. А мне куда податься? С большухой рядом не хотелось находиться, а с Бером я не осмелилась.
– Васька, ступай сюда, - позвал муж.
Помотала головой. Нет! Голуба на меня зыркнула недобро. Они что - сговорились?
Бер ждал. И взгляд не сулил ничего хорошего. И где ж тот нежный муж, который сегодня сделал меня своей женой?
Я легла рядом, накрываясь полотнищем. Широкая ладонь легла мне на живот, согревая своим теплом. Всякие мысли лезли в голову, но я решила ни о чём не думать.
Сон не заставил себя ждать.
Проснулась от лёгкого шёпота, на сей раз не в моей голове.
– Ну и долго ты будешь тянуть?
– говорил кто-то.
– Ты предлагаешь мне взять её прямо тут, при тебе и детях?
– се Бер, что ли?
– А что такого? Дети спят. Чем раньше она станет твоей, тем быстрей свыкнется, - а се, видно, Голуба.
– А как же ты?
– Бер вздохнул.
– А что я?
– Тебе будет приятно, что я милуюсь с другой прямо у тебя на глазах?
– А ты думаешь, мне приятнее, ежели ты где-то с ней будешь прятаться по кустам?
– И как ты предлагаешь разорваться мне между вами двумя?
– Скажи, что ты к ней чувствуешь?
– Я люблю тебя.
– А её?
– Тоже люблю. Но вы разные, я не могу с двумя быть сразу. Нас с тобой многое связывает. Вы разные и каждая хороша по-своему.
– А ежели б меня не было?
– вновь большуха.
– Не говори так. Се как спросить, кто мне больше нравится: Веснянка или Вран.
И наступила тишина. Рука Бера скользнула чуть выше моего живота, развязала завязки на сорочке, протиснулась внутрь.
Я перестала дышать, а он повернулся на бок, спиною к детям, вычерчивая коловоды* на моей груди.
Бер, что же ты творишь? Зачем соблазняешь? Я ведь не железная. Ты ведь только жене говорил о том, что не можешь вот так, при детях...
– А знаешь, я передумал, - шепнул он. Мне?
– Я попробую.
И он наклонился надо мною, пробуя на вкус мою грудь.
Я глядела на него, не в силах пошевелиться. Ночь была тёмная, без Месяца, он заметил, что я не сплю? Борода приятно щекотала тело. А я ощущала смущение. Ведь ОНА не спит, всё слышит... Как же так, при ней? А что же она должна чувствовать?
Муж отстранился от меня и лёг на место, прошептав мне в самое ухо "прости".
– Так я и думал, - прошептал он .
И только сейчас я услышала сбившееся дыхание Голубы, она плакала.
– Прости, - услышала её слова. А она-то за что извиняется?
– Видишь, никто из нас не готов к такому. Давай, положимся на волю Богов, - сказал муж.
– Угу, - только и смогла выдавить она из себя, скрывая свой расстроенный голос. Мне стало обидно за Голубу, она ведь его так любит! Даже готова была пойти на такое... А он, он... Как же он может глядеть на меня, ежели любит её? Как же больно, должно быть, быть ею! Слёзы сами потекли из глаз.