Женщина, которая легла в постель на год
Шрифт:
Ева успела посмотреть достаточно сериалов о полицейских буднях и думала, что знает все положенные по протоколу процедуры. Но по мере допроса она начала понимать, что вопросы констебля Хоука полностью сосредоточены на ней самой и на ее готовности принять ухаживания со стороны юного полицейского.
Последние реплики выдались особенно потешными.
– Как вы относитесь к полиции?
– Считаю, что полиция – необходимое зло.
– А вы бы смогли встречаться с полицейским?
– Нет, ведь я не встаю с постели.
Ева вздохнула с облегчением, когда зарумянившийся
– Последний вопрос. Почему вы не встаете с постели?
– Сама не знаю, – честно ответила Ева.
* * *
Вернувшись в участок, констебль Хоук спросил своего начальника, не согласится ли тот назначить его ответственным сотрудником по взаимодействию с Женщиной в Кровати.
– Она причиняет много хлопот, жители в том районе общественно активные, и ходят разговоры о петиции. А один из ее соседей – адвокат, сэр.
Сержант Прайс относился к среднему классу с опаской. Однажды он попал под суд за то, что ударил задержанного в камере. Откуда ему было знать, что отец шкодливого мальчишки – помощник юриста?
– Ладно, почему бы и нет? – кивнул он. – Сотрудницы, ответственные за взаимодействие с семьями, обе в декретном отпуске. А ты больше всех из нас похож на женщину.
Констебль Хоук весь покраснел, пока шел к машине. Он думал: «Да, сразу отращу усы, как только борода прорежется».
* * *
Пропавшую Эмбер нашел находящийся не на дежурстве полицейский по имени Дейв Стронг. Дочь безутешной Джейд попрошайничала у Корнишона [31] в компании семнадцатилетнего подростка по кличке Тиммо – производной от данного ему родителями имени Тимоти.
Констебль Стронг доверился чутью: ему показалось странным зрелище девочки с протянутой рукой в перепачканной школьной форме, умоляющей равнодушных офисных работников «подать, кто сколько сможет» под сопровождение Тиммо, фальшиво распевающего «Wonderwall».
31
Корнишон (англ. The Gherkin) Башня Мэри-Экс — 40-этажный небоскреб в Лондоне, конструкция которого выполнена в виде сетчатой оболочки с центральным опорным основанием. За зеленоватый оттенок стекла и характерную форму его прозвали «огурец», «корнишон».
Но во время последующего интервью с журналистами мать Эмбер назвала спасительницей дочери Еву, а не бдительного полицейского.
– У нее особый дар, – убежденно говорила Джейд скептически настроенному журналисту из «Дейли телеграф». – Она видит то, что от нас скрыто.
В качестве новостного повода история Эмбер была идеальной: подростковая любовь и возможный ранний секс для «Сан», и (потому что Тиммо сбежал, не сдав экзаменов) обзорная статья в «Гардиан»: «Не слишком ли мы давим на молодежь?».
Пресса с готовностью набросилась на лакомый кусочек новой информации о Женщине в Кровати. «Дейли мейл», которая собиралась разразиться статьей «Ева – бывшая библиотекарша», изменила макет первой страницы, вынеся туда заголовок «Экстрасенс Ева отыскала сбежавшую школьницу».
Глава 52
В полдень Дня святого Валентина Брайан и Титания пришли в комнату Евы.
Оба плакали. Ева не слишком встревожилась – по ее наблюдениям, британцы давно перестали считать нужным сдерживаться и теперь с готовностью рыдали на людях, причем нюням даже аплодировали. А тех, кто не мог с легкостью пустить слезу, клеймили «черствыми».
Брайан, всхлипнув, простонал:
– Мамочка умерла.
Обретя способность дышать, Ева уточнила:
– Твоя или моя?
– Моя, – проскулил он.
«Слава Богу», – подумала Ева и сказала мужу:
– Бри, мне очень-очень жаль.
– Она была прекрасной матерью, – взвыл Брайан.
Титания попыталась его обнять, но Брайан оттолкнул любовницу и устремился к Еве, которая почувствовала себя обязанной похлопать его по спине.
«Противоестественное проявление чувств для человека, который “не видел смысла” покупать матери подарок на день рождения по той причине, что “ей ничего не нужно”», – между тем думала Ева.
– Она упала со стремянки, пытаясь дотянуться до запасных сигарет, – срывающимся голосом поведала Титания со слезами на глазах.
Еве ни к чему было это знать, но истинной причиной слез Титании стало то, что Брайан не подарил ей ни валентинку, ни коробку турецких сладостей, как делал каждый год с начала их отношений.
– Еще одна потеря близкого человека из-за курения. Она уже три дня как мертва. Что у нас за общество, в котором труп пожилой дамы может пролежать на кухонном полу трое суток, и никто даже не заметит? – воскликнул Брайан.
– Кто же ее нашел? – спросила Ева.
– Питер, мойщик окон, – поморщился Брайан.
– Наш мойщик Питер? – уточнила Ева.
– Он вызвал полицию, они приехали и выбили дверь, – дополнила Титания.
– Да, и пусть Питер теперь оплачивает замену двери, – подхватил Брайан. – Ему прекрасно известно, что запасной ключ хранится у нас.
– Он потрясен, – шепнула Еве Титания.
– И будет еще больше потрясен, когда я вручу ему чертов счет на новую дверь из триплекса с ультрасовременным врезным замком! – крикнул Брайан.
– Нет, потрясен ты, – с нажимом сказала Титания.
– Она была лучшей матерью на свете, – с трясущимися губами выдавил Брайан.
Ева и Титания украдкой обменялись улыбками.
В дверь позвонили.
Титания взглянула на Еву в постели, на плачущего Брайана и резюмировала:
– Полагаю, открывать придется мне.
* * *
Открыв дверь, она получила в свой адрес порцию обычных воплей «Изменница!», «Грешница!», «Шлюха!». При всем старании, Титания не смогла привыкнуть к потоку оскорблений, с которым сталкивалась каждый раз, выходя в люди.