Женщина приручает лаской, мужчина - терпением
Шрифт:
Я занял свое место по правую руку от господина, предварительно преклонив колено и поцеловав ледяную кожу его руки. Получил благосклонный кивок к дальнейшим действиям.
Люциус уже сидел рядом и рассеянно кивнул в знак приветствия. У меня зародилось сомнение, что я единственный, кто не знает, ради чего мы тут все собрались… Оглядев зал, я даже опешил: тут были все. Абсолютно все, а не только самые приближенные. Значит, дело серьезное. Теперь я не мог дождаться начала.
Наконец Лорд поднял голову и смерил всех холодным взглядом своих алых глаз. Другого знака о начале собрания и не потребовалось. В зале
— Мои верные подданные, — зашипел Лорд, — все вы наверняка гадаете, зачем я созвал вас в столь ранний час…
В точку. Обычно он предпочитал позднее время суток.
— Сегодня ночью нагрянула беда. Мы потеряли верного соратника. Того, кто приложил немало сил, дабы было достигнуто такое величие. Того, кто всегда был мне предан и делом доказал это…
Я уже понял, о ком идет речь. Волан-де-Морт, конечно, не выглядел расстроенным, да и Белла была не сильно огорчена для новоиспеченной вдовушки, но что-то мне подсказывало, что я прав.
— Сегодня Родольфус Лестрейндж был подвергнут гнусному нападению и больше никогда не вернется в наши ряды, — громко закончил свою речь Волан-де-Морт.
Тишина сменилась удивленным шепотом, который перерос в гул возмущенных голосов.
— Кто?! Кто это сделал?!
Крики, глупые вопросы, наигранное возмущение. Но на самом деле все просто тряслись за свои шкуры. Противника нужно найти, иначе каждый из этих подпевал может стать следующим… Хотя о чем это я… Ведь сам являюсь одним из них. Всю молодость пробыть двойным игроком, чтобы в итоге вылизывать ботинки тому, за кем, собственно, и шпионил. А судьба — еще та стерва. С характером. Но без чувства юмора.
Когда гул перерос в рев, Лорд наконец-то прошипел:
— Молчать!
Стало тихо, как ночью на кладбище.
— Подробности нам поведает начальник службы по истреблению Повстанцев.
Да, теперь в Министерстве был и такой отдел. После Великой победы.
Я видел, как из задних рядов выходит широкоплечая, высокая фигура молодого человека. Не знай я, кто занимает этот пост, никогда бы его не узнал, хотя много раз оставлял юнца на своих отработках. Как и любого гриффиндорца. Все-таки жестокость и убийства меняют людей. Очень сильно.
И все же, какой поворот событий: даже гриффиндорцы теперь в рядах Пожирателей Смерти.
Перед нами стоял Кормак Маклагген.
Признаться, я всегда считал, что такому самодовольному чистокровному задаваке место в Слизерине. И что только Распределяющая шляпа в нем нашла от храбрых львов? Наверное, только фамилию всех родственников с этого красно-золотого факультета.
Маклагген переметнулся на сторону Лорда еще во время Финальной битвы, клялся и божился, что всегда поддерживал идеи властелина. Том принял его к нам, а, чтобы доказать свою преданность и незаменимость, Кормак стал самым настоящим цепным псом: жестокостью парень, как оказалось, не уступал ни Пожирателям, ни своему господину. Будто одержимый быстро поднялся по карьерной лестнице и встал во главе. С каким упоением, с каким восторгом он докладывал обо всех операциях и жестоких пытках, которым были подвергнуты Повстанцы. Казалось, от такого ищейки, как Маклагген, никто не мог скрыться: выслеживал, настигал и медленно, мучительно, доводя до грани сумасшествия, истреблял. Иногда казалось, что он даже Беллатрису обскакал…
О какой
Я гнал от себя все неуместные мысли, но они все равно роились в моем подсознании. Хорошо, что Лорд сегодня был сосредоточен не на мне… Можно было позволить такую вольность. Но я все же закрыл мысли щитом: теперь я в ответе не только за свою шкуру. Теперь от меня зависит еще одна жизнь. Чем быстрее разберусь, что все-таки стряслось, тем скорее решится вопрос, как помочь Грейнджер. Но нужна ли ей моя помощь? Вот, что тоже не давало покоя…
Я наконец-то прислушался к долгой речи Маклаггена о его планах и уже принятых попытках отыскать обидчиков.
— …мы уже вышли на след. Предателям не скрыться, мой Лорд, — с придыханием и фанатичным блеском в глазах, закончил парень.
— Что ж, Кормак, — голос Лорда был спокоен, но я давно служил у этого тирана, поэтому сразу определил, что он чем-то недоволен и раздражен, — надеюсь, на этот раз ты не расстроишь меня.
Он еще ниже склонился перед властелином.
— В прошлый раз я простил тебе самоуправство, но сейчас хочу, чтобы ты лично мне в руки привел главу этих глупцов. Свободен.
Маклагген, почти касаясь лбом пола, отошел от трона Волан-де-Морта.
Так вот, что взбесило Темного Лорда!
В прошлый раз без его команды убили зачинщика. Какая жалость, черт возьми!
Я попытался вспомнить, когда все это было, мысленно припоминая и просчитывая. Прошлая группировка появилась около года назад. Кормак выслеживал главаря долго, больше двух месяцев, а потом… что же было потом? Ах, да… он пришел на наше собрание с заявлением, что уничтожил зачинщика.
В голове вспыхнули картины корчащегося в агонии Круцио Маклаггена: позволил себе больше, чем требовалось.
Вычисленные даты мне очень не понравились.
— Люциус, — склонился я к другу, — а кто был главарем прошлой группы?
Этого я так и не смог вспомнить. Имени в памяти не было…
— Какое-то поганое грязнокровное отродье, — пожал плечами Малфой.
— Мужчина или женщина? — вопрос сам слетел с языка… А в голове возникло лицо Грейнджер.
— Мужчина, конечно! — Малфой удивленно вытаращился на меня, будто я сморозил небывалую глупость. — У женщин мозги не под это заточены, — самодовольно добавил аристократ.
— Не соглашусь с тобой, мой добрый друг. Вон наша Беллочка — великолепный полководец, — заметил Долохов, сидящий рядом с Люциусом.
Моя подозрительность никуда не делась. А желание покопаться в архивах еще больше возросло.
***
Домой я вернулся поздним вечером. Несмотря на ранний сбор, мы еще долго находились в поместье Темного Лорда, провожая его любимчика в последний путь.
В голове слегка шумело от алкоголя, но в целом я чувствовал себя сносно.
Тинки радостно предложила отужинать, но я отказался. Заметив, как она поникла, попросил горячего чая. Усевшись около камина и пригубив обжигающий напиток, поинтересовался, как себя вела Гермиона. Эльфиха тут же возмутилась, что девчонка совсем ничего не ела! За весь день упертая домовая умудрилась только яблоко в ту впихнуть, и то лишь мольбы и попытки самобичевания помогли. А так девушка все время провела в комнате.