Женщина приручает лаской, мужчина - терпением

Svetarinara

Люциус отстранился первым и тут же отошел к столику с выпивкой.

А я, стремясь достигнуть того единения, которое было утрачено, притянул к себе девушку и поцеловал. Почувствовал, как она вздрогнула, но послушно впустила мой язык в свой рот, с готовностью отвечая на поцелуй.

Но я понимал: девушка устала. Удовлетворить одновременно двух мужчин не самое легкое занятие. Не желая больше мучить, я разорвал поцелуй и пересадил ее с себя на диван. Девушка оперлась спиной о подлокотник, подтянув колени к груди, а голову прижала

к спинке. Она казалась такой уязвленной. С трудом заставив себя отвернуться, я принялся за пуговки на рубашке.

Люциус оделся первым. Вытащив щедрые чаевые, он опять подошел к Грейнджер, склонился, обхватывая за подбородок аристократическими пальцами.

— А ты ничего, грязнокровочка, знаешь толк в сексе. В следующий раз я загляну к тебе с Драко. Думаю, ему будут весьма любопытны твои успехи!

Издевается, сволочь.

Я, конечно, не знал, да и не очень стремился, как Гермиона оказалась в борделе, почему такая ласковая и покорная, но у любой, даже самой продажной женщины есть капля гордости и самолюбия.

— С нетерпением буду вас ждать, — ответила Грейнджер, погладив мужчину по щеке. Он легко дотронулся поцелуем до ее губ и, оставив монеты у ног, вышел за дверь.

Я молча разглядывал девушку.

Гермиона вдруг распахнула глаза и уставилась на меня. В ее глазах отразилось такое отчаяние, что я опешил. Но она тут же закрыла глаза, а когда опять посмотрела на меня, уже улыбалась непринужденно и ласково.

— Вы еще не ушли, мистер Снейп?

Риторический вопрос.

Мне вдруг столько захотелось у нее спросить, но я молча положил деньги на стол. И ушел.

Всю оставшуюся ночь я гнал от себя последний образ девушки: она как будто молила о спасении, о помощи, о понимании.

Что же на самом деле произошло с Гермионой Грейнджер?

Все. Я не хочу этого знать! Не хочу! Я не буду специально искать информацию! Не за чем… Для меня она просто сладкая девчонка, с которой можно так приятно провести ночь.

Но что-то в груди тихонько кололо, будто опровергая мои мысли и убеждения. Я заставил себя этого не замечать. Хотя все равно в голове нет-нет, да всплывал образ плачущей девушки…

Стараясь заглушить нарастающее беспокойство, я приказал себе думать о чем-то более приятном… Например, о том, когда в следующий раз туда наведаюсь…

========== Глава 4.
– Третья ночь. ==========

Прошло почти два месяца прежде, чем я трансгрессировал в ухоженную гостиную публичного дома мадам Харрис. Хозяйка тут же вышла навстречу гостю, то есть мне.

— Мистер Снейп, давненько вы к нам не заглядывали, — приветливо улыбнулась женщина.

— Дела не отпускали, — холодно обронил я.

И это была правда: несмотря на победу, заданий от Темного Лорда не убавилось.

— Какие у вас сегодня пожелания и предпочтения? — завела излюбленную шарманку сутенерша.

И

она еще спрашивает? Неужели не понятно, что теперь я прихожу сюда ради одного предпочтения — Грейнджер. Видно, в моих глазах блеснул нехороший огонек, потому что женщина даже отступила на шаг от холодного меня.

— Сожалею, мистер Снейп, но сегодня Гермиона не может вас принять.

— Почему? — мой тон стал еще холоднее.

В груди внезапно сжалось: а вдруг с девчонкой что-то случилось?

— Она занята сегодня, — спокойно, как что-то само собой разумеющееся, ответила мадам Харрис.

Я даже зубами скрипнул от злости и разочарования. Хотя, это действительно нормально. Грейнджер же проститутка, а не верная, преданная жена, терпеливо ждущая около окна мужа и бросающаяся на шею с распростертыми объятиями, стоило тому переступить порог.

— Вечер только начался… Я могу вернуться позже.

— Простите, сэр, но это невозможно. Она будет занята всю ночь, — беспрекословно вступилась за подопечную женщина.

Я не хотел представлять, не хотел думать о Грейнджер, зажатой среди мужских тел, но мое буйное воображение тут же разгулялось.

— Думаю, стоит подыскать замену, — выдавил я из себя.

— Конечно, мистер Снейп!

**

Я вошел в незнакомую комнату.

Здесь удушающе пахло лавандой. Терпеть не могу лаванду. Не успел осмотреться, а чьи-то руки уже расстегивали мой сюртук, рубашку, уверенно взялись за брюки… и утащили на кровать.

Ухоженная брюнеточка, как заведенная, скакала на мне и так громко, фальшиво стонала, что меня обуревало раздражение, а не страсть и возбуждение. Ни тебе ласк, ни тебе томных вздохов… Все не то.

Удовлетворения я так и не почувствовал, но чаевые девчонке оставил неплохие. Она же не виновата, что и в подметки не годилась Гермионе Грейнджер.

**

Оказавшись в своем доме, я тут же отправился к мини-бару. Надираться до беспамятства — удел слабаков, но сегодня мой организм этого требовал.

Кое-как добравшись до спальни, я рухнул на кровать прямо в одежде.

Плевать. Как хочу, так и засыпаю. Это была последняя осознанная мысль. А дальше кромешная тьма.

Мне давно не снились кошмарные сны. С тех пор, как я достиг непревзойденного мастерства в искусстве окклюменции, я научился убирать из своего подсознания все плохое.

Но сегодня что-то пошло не так.

Я метался по покрывалу и слышал жуткий женский крик. И почему-то я был уверен, что кричала Грейнджер. На грани сна и реальности тьма рассеялась, и я увидел испуганное лицо Грейнджер. В ее карих глазах было то же самое отчаяние, которое я заметил в прошлую встречу. Они манили, они умоляли. О чем? О помощи? Или…?

Я резко проснулся. В комнате стоял полумрак: вот-вот в окно проберется первый луч восходящего солнца. Просыпаться на рассвете — гиблое дело. Откинувшись на подушку, устало потер глаза. Приснится же…