Женщина приручает лаской, мужчина - терпением
Шрифт:
Она лишь пожала плечами.
— И такая профессия оказалось весьма нужной и востребованной.
Гермиона так смотрела на меня, что я все понял. На меня намекает. На то, что даже я — тот, кто пытается достучаться до ее сознания, — хожу к ней, трахаю ее, в конце концов… А потом еще пытаюсь укорить, задеть. Твою мать… докатился!
Я одевался, а она по-прежнему сидела, не шевелясь, в лоскутах разорванного платья. Не знаю, наблюдала или просто находилась рядом… Уже застегнув пряжку на мантии, я подошел опять
— Жаль, что вы превратили себя в бесхребетное существо, мисс Грейнджер. Но раз так, довольствуйтесь тем, на что променяли свои великолепные способности!
И ушел.
Мадам Харрис бежала за мной. Видно, хотела проверить, как все прошло. Молча отсыпал ей деньги и трансгрессировал. Последнее, что увидел перед перемещением — гримасу беспокойства на лице женщины.
Через полчаса я вернулся.
Мадам Харрис чуть не упала в обморок, когда вновь лицезрела меня в своем заведении.
— Мистер Снейп… вы…
Молча протянул ей флакон с зельем. Но потом все же решил пояснить:
— Это ранозаживляющее. Самое эффективное. Отдайте Гермионе.
И отвернулся.
— Сколько… — ошарашено проговорила сутенерша.
— Нисколько, — выплюнул я и хотел уйти, но опять повернулся к ней лицом.
— Как Грейнджер оказалась у вас?
Я же обещал не спрашивать! Обещал не интересоваться! Что я делал? Зачем?
— Мистер Снейп, я… я не имею права отвечать, — проговорила женщина. — Только девушка сможет ответить на все вопросы. На мне непреложный обет.
Я видел, что она не лжет. Что ж, ладно. В конце концов… а нужна ли мне была эта правда?!
В комнату ввалился широкоплечий парень: я вроде видел его тут. Кажется, один из телохранителей.
— Мадам, я могу уже уйти? — скользнув по мне ничего не выражающим взглядом, спросил юнец.
— Мистер Снейп, мы же с вами решили все вопросы? — вежливо обратилась ко мне Мадам Харрис.
Я кивнул. А женщина отошла и протянула парню пергамент и мешочек с деньгами.
— Чарльз, завтра принеси все пораньше. Нужно порадовать девочек.
Телохранитель развернул пергамент и пробежался по нему глазами. Молодое лицо вдруг озарила улыбка.
— Гермиона, как всегда…
Я все еще находился в комнате. Почему-то медлил. Услышав знакомое имя, весь напрягся. Не сомневался, что речь идет о Грейнджер.
— Вот нет, чтобы купить себе побрякушки или сладости, как все девчонки… Все свои деньги во «Флориш и Блоттс» оставляет, — не унимался посыльный.
Я хмыкнул. Книги…
Кажется, я поспешил и зря решил, что Грейнджер растратила свой потенциал. Объяснений от этого открытия не прибавилось, но настроение чуточку улучшилось. Покидая заведение, я не испытывал первоначальной ярости.
========== Глава 5.
– Четвертая ночь. ==========
Я
Теперь я был наркоманом, который нашел тот незабываемый, неиссякаемый источник удовольствия. Но за эти дни я не гнал от себя мысли о девчонке, наоборот, позволил им себя поглотить. Позволил самому себе признаться в том, что сотворила со мной Грейнджер. Она не была для меня обычной проституткой. Нет. Я все равно не смог смириться с этой ее ролью. Нужно сказать, с очень хорошо, слаженно, убедительно сыгранной ролью.
Девчонка затронула в моей душе какую-то струну, о существовании которой я и не подозревал. Мы провели с ней всего три ночи. Это даже ночами не назовешь, просто несколько часов страсти и удовольствия, но их хватило, чтобы чертовка своими ласками что-то надломила в таком истукане как я.
Как ей это удалось?
Я не понимал. Я не мог ответить на этот вопрос. Знал только, что с нетерпением жду новой встречи, нового образа этой чувственной, сексуальной, на удивление невинной девушки.
Мисс Харрис только сдержанно улыбнулась и провела к знакомой двери. Теперь я уже и сам бы смог ее найти…
Сегодня Гермиона находилась внутри. Она с улыбкой смотрела на застывшего меня. А я опять пожирал ее взглядом, понимая, что не могу дождаться продолжения. Казалось бы, я брал эту женщину три раза, но мне все равно было мало. Мне все равно хотелось еще…
Грейнджер сидела на кровати в шелковом нежно-розовом халатике, выставив на обозрение свои стройные ноги. Я с жадностью любовался невероятно тонкими, изящными щиколотками, округлыми, сведенными вместе коленками, и будоражащим видом обнаженного до середины бедра.
Поднял взгляд выше: все прелести скрыты шелком, вот только шея, изящные ключицы и соблазнительная ложбинка между аккуратными грудками были выставлены напоказ. Грейнджер продолжала улыбаться. Казалось, ей все равно, на какой ноте мы расстались в прошлый раз.
— Я рада вас снова видеть, профессор…
Ее обращение задело, отдалось жгучей болью внутри моего потревоженного сердца, напомнило, кто я, а кто она… Точнее, кем мы были когда-то…
Я застыл. Думаю, выражение моего лица ничего ей не поведало.
— Я уже давно не профессор, — чистая правда. Я бросил это гиблое дело еще до Финальной битвы, — а вы уже не ученица.
Спокойно, цинично, холодно, отчужденно. Как я умею.
— Разумеется, — полуулыбка блуждала по ее миловидному личику.
Продолжая пристально смотреть мне в глаза, Гермиона отбросила гриву волос за плечи, провела ладошкой вниз от шейки, по грудям, сделала легкое движение пальчиками — и шелковый узелок распутан. Соблазнительная окружность груди, плоский живот и маленький треугольник трусиков замелькали в раскрывшихся полах одежды…