Женщина со шрамом
Шрифт:
Эта квартира никак не могла бы больше отличаться от тесных комнатушек на седьмом этаже Эллисон-Феаруэзер-билдингз, где Кейт росла под присмотром бабушки, от вони лестничных клеток, от искалеченных вандалами лифтов, опрокинутых мусорных контейнеров, от крикливых голосов и непроходящего ожидания опасности. Маленькой девочкой она просыпалась в этих городских джунглях испуганная, с настороженным взглядом. Детство ее определялось словами бабушки, сказанными соседке, когда Кейт было всего семь лет, и до сих пор не забытых: «Если уж ее мамочке надо было иметь незаконнорожденного ребенка, могла хотя бы остаться жить, чтобы за ней ухаживать, а не сваливать ее на меня. Она даже не знала, кто отец, а если и знала, не говорила». Подростком Кейт научилась прощать бабушку. Усталая, загнанная работой, полунищая, она пыталась без чьей-либо помощи справиться с ношей, которой не ожидала
Но теперь у нее была квартира, была та работа, какую она любила и умела хорошо делать, и еще полгода назад у нее был Пьер Таррант. Оба они подошли совсем вплотную к любви, и хотя ни он, ни она не произносили этого слова, она понимала, насколько ярче стала ее жизнь благодаря Пьеру.
Он в свое время ушел из Особой следственной группы Дэлглиша в антитеррористический отдел Столпола, и хотя многое в его теперешней работе было секретным, они могли вместе вспоминать те дни, когда работали бок о бок. Они говорили на одном языке, он понимал суть полицейских недоговоренностей, как не способен был бы понять ни один штатский. Кейт всегда находила Пьера сексуально привлекательным, но пока они работали вместе, прекрасно понимала, что роман с ним неминуемо приведет к катастрофе. А.Д. был абсолютно нетерпим ко всему, что могло помешать работе группы, и один из них, а возможно, и оба получили бы другое назначение. Но ей казалось, что годы работы бок о бок, когда приходилось разделять друг с другом опасность, разочарования, усталость и успех и даже порой соперничество за одобрение А.Д., так прочно их связали, что, когда они стали любовниками, это оказалось естественным и радостным подтверждением того, что существовало всегда.
Однако шесть месяцев назад Кейт положила конец их отношениям и не жалела о своем решении. Для нее стало непереносимым житье человеком, который ей неверен. Она никогда не надеялась на постоянство в каких бы то ни было отношениях: ни в детстве, ни в юности ничто ей ничего подобного не сулило. Но то, что для Пьера было всего лишь безделицей, для нее означало предательство. Она отослала его прочь и с тех пор его не видела и ничего о нем не слышала. Теперь, оглядываясь назад, она говорила себе, что была наивна. В конце концов, она же прекрасно знала о его репутации. Разрыв произошел, когда она в последний момент решила все-таки пойти на прощальную вечеринку Шона Макбрайда. Вечеринка грозила вылиться в очередную пьянку, а Кейт давно уже переросла такие прощальные сборища. Однако ей пришлось какое-то время работать с Шоном, когда она еще была констеблем-детективом: он был хорошим начальником, всегда готовым помочь и лишенным широко распространенного тогда предубеждения против женщин-полицейских. Она решила, что просто появится там, пожелает ему удачи и уйдет.
Пробиваясь сквозь толпу, она увидела Пьера в центре хрипло орущей группы. Блондинка, обвившаяся вокруг него, была так скудно одета, что мужчинам трудно было решить, где остановить взгляд — на ее промежности или на ее бюсте. Сомнений в характере их отношений быть не могло: это просто призовой заезд, и оба рады это продемонстрировать. Пьер увидел Кейт сквозь неожиданную брешь в беспорядочно движущейся толпе. На миг их глаза встретились, но прежде чем он успел пробиться сквозь толпу к Кейт, она уже ушла.
Рано утром он явился к ней, и разрыв был оформлен. Большая часть сказанного тогда уже забылась, но несвязные отрывки разговора по-прежнему звучали у нее в голове, словно мантра.
— Слушай, Кейт, это все не важно. Это ничего не значит. Она не имеет никакого значения.
— Я знаю. Именно против этого я и возражаю.
— Кейт, ты требуешь от меня слишком многого.
— Я ничего от тебя не требую. Если ты хочешь жить так, это твое дело. Я просто говорю тебе, что не желаю секса с человеком, который спит с другими женщинами. Возможно, это звучит старомодно в обществе, где постой на одну ночь означает еще одну победу твоей дубинки, но я такая, как есть, и не могу измениться. Так что для нас с тобой это конец. Хорошо, что ни ты, ни я не успели влюбиться. Обойдемся без обычной тягомотины слез и взаимных обвинений.
— Да я ее брошу.
— А следующую, и другую — после следующей? Ты еще даже не начал понимать, Пьер. Я не предлагаю тебе секс как награду за хорошее поведение. Мне не нужны объяснения, извинения, обещания. Это конец.
И это действительно был конец. На целых шесть месяцев он совершенно
Ей хотелось говорить с ним о будущем. У нее больше не было никого, кому она могла бы довериться. Следующее расследование вполне могло оказаться ее последним делом. Совершенно очевидно, что Особая следственная группа не сможет дольше существовать в ее теперешнем виде. До сих пор коммандеру Дэлглишу удавалось препятствовать планам чиновников рационализировать не вписывающийся в принятую систему подбор кадров, очертить ее функции в терминах современного полицейского жаргона, изобретенного для того, чтобы скорее затемнить, чем прояснить суть вопроса, и включить группу в какую-нибудь более ортодоксальную бюрократическую структуру. ОСГ выжила благодаря ее несомненным успехам, относительной дешевизне — что, на взгляд некоторых, являлось не очень-то удобным достоинством — и еще потому, что ее возглавлял один из самых выдающихся детективов страны. Столполовская мельница слухов молола без остановки, а в полове довольно часто попадалось и пшеничное зерно. Самые свежие слухи всегда достигали ушей Кейт: Дэлглиш, огорченный политизацией Столичной полиции и многими другими проблемами, сам собирается подать в отставку; А.Д. не собирается подавать в отставку, он вскоре возглавит особый межрегиональный отдел уголовной полиции, который будет заниматься подготовкой детективов; факультеты криминологии двух университетов предлагают ему преподавательскую работу; кто-то в Сити приглашает его на неназванную должность, которая оплачивается в четыре раза выше, чем нынешняя зарплата самого комиссара Столпола.
Кейт и Бентон отвечали на все вопросы молчанием. Это не требовало самодисциплины. Они и в самом деле ничего не знали, но были убеждены, что, как только А.Д. сделает свой выбор, они будут среди первых, кому он сообщит об этом. Через несколько месяцев начальник Кейт, с которым она работает с тех самых пор, как стала сержантом-детективом, женится на своей Эмме. После всех этих лет совместной работы он и она не будут больше единой частью одной и той же группы. Кейт получит долгожданное повышение — звание старшего детектива-инспектора, скорее всего уже через несколько недель, и может надеяться подняться по служебной лестнице еще выше. Вполне вероятно, что будущее сулит ей одиночество, но даже если так, у нее есть ее работа — единственная, какую она хотела, та самая, которая дала ей все, что она теперь имеет. А Кейт знала лучше многих других, что есть судьбы гораздо более тяжкие, чем одиночество.
Звонок раздался в десять пятьдесят. Кейт не нужно было являться на службу до тринадцати тридцати, так что она собиралась выйти из дома, чтобы заняться каждодневными делами, которые вечно отнимали у нее часы из свободной половины дня: сходить в супермаркет за едой, к часовщику за починенными часами, сдать в чистку кое-какие вещи. Звонил ее специальный мобильный телефон, так что она знала, чей голос услышит. Кейт слушала внимательно. Как она и ожидала, это было дело об убийстве. Жертва, журналист-расследователь Рода Грэдвин, обнаружена мертвой в своей постели в семь тридцать утра, по всей видимости, задушена, после операции в частной клинике в Дорсете. А.Д. назвал адрес: Шеверелл-Манор в Сток-Шеверелле. Никаких объяснений, почему задействована именно их группа, но скорее всего тут вмешался Номер Десять. Они должны поехать на машине — либо на ее, либо на машине Бентона, и их цель — прибыть туда всем вместе.
— Хорошо, сэр. Я сейчас же позвоню Бентону, и мы встретимся у него дома. Думаю, мы возьмем его машину. Моя должна пройти техосмотр. Следственный чемоданчик при мне, и я знаю, что у Бентона он тоже под рукой.
— Прекрасно. Я должен явиться в Ярд, Кейт, так что я встречусь с вами в Шепардз-Буше, надеюсь, как раз когда вы туда подъедете. Остальные детали, насколько они мне известны, сообщу, когда мы встретимся.
Закончив разговор, Кейт позвонила Бентону и за двадцать минут переоделась в брюки и пиджак из твида — она надевала их, когда расследование приходилось вести в сельской местности. Дорожная сумка с вещами, которые могли ей понадобиться, всегда стояла наготове, заранее упакованная. Быстро проверив окна, розетки и штепсели, Кейт подхватила следственный чемоданчик, повернула ключи в двух сейфовых замках и отправилась в путь.