Женщина в озере (Сборник)
Шрифт:
— Полиция?
— Помимо прочих своих занятий,— хмуро сказал Кингсли,— моя жена время от времени ворует разную мелочь в магазинах. Я полагаю, это возбуждает ее, подобно виски. Мне неоднократно приходилось улаживать там чрезвычайно скверные дела. До сих пор я кое-как удерживал владельцев от составления протоколов в полиции, но, если она выкинет что-то подобное в другом городе, где ее никто не знает...— Он поднял руки и с силой ударил по столу.— Это может закончиться тюрьмой, не правда ли?
— У нее когда-нибудь брали отпечатки пальцев?
— Ее ни разу не арестовывали,— ответил Кингсли.
— Неважно. Иногда в крупных универмагах в качестве условия сохранения тайны требуют согласия на снятие отпечатков. Это удерживает любителей-клептоманов и позволяет расширить .о них сведения. Если кто-нибудь попадается несколько раз, магазин возбуждает дело.
— Насколько мне известно, ничего такого до сих пор не случалось.
— Отлично. Тогда можем об этом пока не думать, — сказал я.— Если бы ее задержали, то неизбежно обыскали бы. Даже зарегистрировав ее под. вымышленной фамилией, полицейские непременно вам сообщат. Да и сама она начнет звать на помощь, попав в беду.— Я постучал пальцем по голубому бланку телеграммы.— Депеша отправлена месяц назад. За такое время полиция уже предприняла бы какие-то шаги, обязательно поставив вас в известность.
Он налил себе очередной бокал и выпил.
— Слушая вас, я вновь обретаю уверенность,— сказал он.
— Помимо того, могли случиться и другие вещи, прибавил я.— Например, ваша жена могла уехать с Лавери и поссориться с ним. Она могла удрать с другим мужчиной и телеграфировать вам ради шутки, убежать одна или с какой-нибудь женщиной. Могла выпить столько, что теперь вынуждена проходить курс лечения в частном санатории. Она могла .попасть в беду, о которой мы даже не подозреваем. Наконец, ее могли убить.
— Ради бога, не говорите так! — воскликнул Кингсли.
— А почему бы и нет? Нельзя отбрасывать любой из вариантов. У меня конечно скудные данные о миссис Кингсли, но, как я себе представляю, она молода, красива, легкомысленна и порывиста. Ваша жена пьет и любит острые ощущения. Она легко сходится с мужчинами и потому может познакомиться с неизвестным, который окажется гангстером. Верно?
— Вполне.
— Сколько денег она предположительно взяла с собой?
— Ей всегда нравилось иметь под рукой крупную сумму. У нее личный счет в банке, где я держу свои сбережения. Она бы сняла оттуда сколько угодно.
— Дети у нее есть?
— Нет.
— Ее дела вели вы?
Он покачал головой.
— Она не имеет никаких дел, только выписывает чеки и транжирит деньги. Она не вложила ни во что и пяти центов. Из ее капитала я не извлек ничего, если вы это имели в виду.— Помедлив, он прибавил: — Но, пожалуйста, не думайте, что я не пытался. Я всего лишь человек. Любому было бы неприятно видеть, как двадцать тысяч долларов ежегодно просеиваются, как через сито, на виски и проходимцев вроде Криса Лавери.
— Какие у вас отношения с ее банком? Могли бы вы получить сведения о чеках, реализованных ею за последние два месяца?
— Боюсь, что нет. Когда-то я пытался получить такую информацию, заподозрив, что ее кто-то шантажирует. Банк отказался мне что-либо сообщать.
— Попробуйте еще раз,— посоветовал я.— Может, теперь удастся; Правда, придется обратиться в бюро по розыску пропавших людей. А вы, вероятно, хотели этого избежать?
— Конечно. Иначе бы я не вызвал вас.
Я кивнул, собрал все документы и положил их в карман.
— В этом деле наверняка возникнет гораздо больше трудностей, чем может показаться сейчас,— заметил я,— Я начну с Лавери, затем поеду к озеру Оленят и там тоже кое о чем побеседую. Сообщите мне адрес Лавери и черкните записку человеку, охраняющему ваш дом.
Кингсли достал листок бумаги, написал несколько слов и передал мне. Я прочитал:
«Дорогой Билл, рекомендую Вам мистера Филипа Марлоу, который желает познакомиться с нашими владениями. Покажите ему все и помогите, чем сумеете.
Деррас Кингсли».
Я сложил листок и убрал его в конверт, на котором Кингсли написал адрес.
— А как другие дома?
— В этом году они пустуют. Один из владельцев служит в Вашингтоне, а второй находится в Форт-Левенворте. Их жены уехали вместе с ними.
— А теперь сообщите, пожалуйста, мне адрес Лавери,— попросил я.
Некоторое время он смотрел поверх моей головы, потом наконец буркнул:
— Он живет в Вай-Сити. Найти его дом я бы сумел, йо номер забыл. Думаю, мисс Фромсетт вам его сообщит. Если она о чем-то спросит, не отвечайте. Кроме того, вы хотели получить сто долларов?
— Ах, нет,— ответил я.— Я потребовал их только потому, что вы начали разговор в неподобающем тоне;
Он улыбнулся. Я встал и внимательно посмотрел на него.
— Вы ничего не скрываете?.. Ничего существенного?
Он принялся рассматривать свои пальцы.
— Нет, ничего. Я просто беспокоюсь. Дьявольски беспокоюсь. Если вы что-то выясните, звоните в любое время днем или ночью.
Я пообещал, мы пожали друг другу руки, и я вышел в приемную к мисс Фромсетт, которая по-прежнему сидела за своим столом.
— Мистер Кингсли заявил, что вы можете сообщить мне местонахождение Криса Лавери,— сказал я, внимательно вглядываясь в ее лицо.
Она не спеша достала толстую адресную книгу и начала ее перелистывать. Когда она заговорила, ее голос звучал приглушенно и холодно:
— Здесь указан следующий адрес: Вай-Сити, Элтер-стрит, 623. Телефон: 1-25-23. Но мистер Лавери не посещал нас более года. За это время он мог переехать.
Я поблагодарил ее и направился к выходу. Потом снова обернулся. Она сидела неподвижно, положив руки на стол, взор ее был задумчив и печален. На ее щеках выступили красные пятна. Похоже, воспоминания о Крисе Лавери не доставили ей удовольствия.