Женщина в озере (Сборник)
Шрифт:
— Деррас Кингсли. Он поручил мне найти его жену, которая удрала месяц назад. Она жила здесь, отсюда и исчезла. Я и собирался начать свои поиски тут. Есть предположение, что она убежала с мужчиной, хотя он и отрицает это. Я надеялся отыскать какой-нибудь след.
— Ну и?..
— Не нашел почти ничего. След ведет прямо в Сан-Бернардино, оттуда в Эль-Пасо и там обрывается. Но я только-только приступил к работе.
Паттон встал и открыл дверь.
В комнату ворвался живительный запах сосны. Паттон сплюйул на улицу, снова уселся и пригладил волосы. Без шляпы
— Так ты совсем не интересуешься Биллом Чейзом?
— Совершенно не интересуюсь.
— Мне всегда казалось, что вы, частные сыщики, занимаетесь преимущественно разводами. По-моему, это грязное занятие.
Я ничего не ответил.
— Ведь Кингсли мог обратиться в полицию, не так ли?
— Сомнительно. Он достаточно хорошо с полицией знаком.
— Из твоих слов я так и не понял, почему ты хотел обыскать жилище Билла,— подчеркнуто произнес он.
— Я вообще люблю развлечения такого рода.
— Это не объяснение.
— Ладно, признаюсь: меня действительно интересует Билл Чейз. Но только потому, что с ним произошло несчастье, да и дело необычное, хотя сам Билл — обыкновенный бездельник. Если он собственноручно прикончил жену, то, возможно, здесь мы найдем доказательства. В противном случае доказательства также могут найтись.
Паттон, словно птица, свесил голову набок.
— Что ты имеешь в виду?
— Платья, туалетные принадлежности, разные безделушки, все, что женщина тащит с собой, если не собирается возвращаться.
Паттон шевельнулся в кресле.
— Но она никуда не уезжала, сынок.
— Тогда все ее вещи должны быть здесь. И муж обязательно заметил бы, что она кое-чего не захватила. Он же понимает, что она не могла удрать с пустыми руками.
— Черт побери! Мне это предположение не нравится,— заметил Паттон.
— А если бы он убил ее,— продолжал я,— то наверняка бы избавился от вещей.
— А как, по-твоему, он мог это сделать? — спросил Паттон. В желтом свете лампы половина его лица отливала бронзой.
— Вероятно, часть вещей он сжег, а остальное закопал в лесу. Утопить их в озере было бы опасно. Однако я слышал, что она имела собственный «форд». Его бы он не сумел ни сжечь, ни закопать. Только угнать куда-то.
– — Понятно,— сказал Паттон.— Но Билл не может согнуть в колене правую ногу, значит, не в состоянии пользоваться педалями. Машина Билла, в отличие от обычных, имеет ручное управление.
Я стряхнул пепел в маленькую баночку на столе.
— Для него важнее всего было избавиться от автомобиля,— продолжал я.— Причем из любого места ему следовало вернуться так, чтобы никто его не видел. Просто бросить машину на шоссе он не мог, ее бы тотчас отыскали и установили владельца. Лучшим выходом было бы автомобиль перекрасить; но у Билла не было такой возможности. И тогда он решил спрятать ее в лесу, чтобы суметь добраться до нее пешком. То есть совсем недалеко отсюда.
— Для человека, утверждающего, что он не интересуется этим делом, ты провел тщательное расследование,— сухо заметил Паттон.— Ну, а если машина, спрятанная в лесу, найдется, что тогда?
— Он наверняка принял в расчет то, что ее могут отыскать. Хотя в здешних лесах никто не живет, туда ежедневно наведываются лесники и дровосеки. Если они наткнутся на машину, то лучше бы вещи Мэриел в ней обнаружились. Это бы оставило ему два выхода — не самых выгодных, но зато правдоподобных. Во-первых, что жену убил какой-то неизвестный, подстроивший все так, чтобы запутать Билла, если преступление раскроется. Во-вторых, что Мэриел покончила жизнь самоубийством, но обставила все таким образом, чтобы погубить Билла. Самоубийство из мести.
Паттон тщательно все обдумал, потом опять подошел к двери и снова сплюнул. Вернувшись, он сел в кресло и в очередной раз пригладил волосы. Взгляд, которым он подарил меня, был полон скептицизма.
– — Первое, пожалуй, возможно,— изрек он.— Только ума не приложу, кто мог это сделать. Надо сперва обмозговать историю с предсмертной запиской.
Я покачал головой.
— Допустим, послание сохранилось у Билла от предыдущего ухода Мэриел. Предположим, что теперь его жена уехала, не оставив записки. Прошел месяц без всяких известий, и Билл начал беспокоиться. А потому нашел старое письмо, чтобы иметь оправдательный документ на случай возможного несчастья с женой.
Судя по всему, Паттону мои рассуждения не понравились. Да и мне тоже. Он сказал:
— Твое второе предположение — сплошная чепуха. Я не представляю, как можно покончить с собой для того, чтобы обвинить другого в преступлении. Мне такие люди не встречались.
— Выходит, вы плохо знаете людей,— возразил я.— Подобные случаи бывают, и почти всегда с женщинами.
— Глупости! — воскликнул он.— За свои пятьдесят семь лет я сталкивался со множеством печальных историй, но за твою версию не дам и ломаного гроша. Я бы скорее предположил, что она, собираясь удрать, написала записку, а он жену поймал и в ярости прикончил. Потом он уже мог сделать то, о чем мы говорили.
— Я никогда ее не видел,— заметил я,— и потому не знаю, на что она была способна. Билл рассказал мне, что год назад познакомился с ней в одном риверсайдском ресторане. До этого она вполне могла вести темную жизнь, ведь никому о ее прошлом ничего неизвестно.
— Она была очень красивой женщиной, особенно когда подкрашивалась. Похоже, она крепко держала Билла и, по-видимому, умела молчать. Спокойная такая, хотя Билл утверждал, что нрав у нее пылкий. В моем присутствии она всегда проявляла исключительную сдержанность. Зато сам он был чересчур горяч.
— А вы не находите, что она походила на женщину с фотографии по имени Милдред Хавеланд?
Губы его перестали шевелиться, а Зубы сжались.
— Черт побери! — воскликнул он наконец.— Сегодня перед сном я загляну под кровать, чтобы проверить, не сидишь ли ты там. Откуда ты пронюхал об этом?
— Услышал от славной девушки Верди Кеп. Она, как представитель прессы, брала у меня интервью и при этом случайно вспомнила, что некий полицейский из Лос-Анджелеса, назвавшийся де Сото, показывал всем такую фотографию.