Женщины-масонки
Шрифт:
– Я – это совсем другое дело.
– Почему же?
Филипп понял, что сказал лишнее.
Какими бы ни были его отношения с господином Бланшаром, он ощутил бы вполне естественное неудовольствие, если бы произнес вслух следующие слова, которые, впрочем, совершенно точно определяли бы его положение: «Я разыскиваю мою жену, которая только что, в девять часов вечера, вошла одна в сад, окружающий дом на бульваре Инвалидов».
Как замечает судья Бридуазон [80] , такие вещи можно говорить только самому себе.
80
Бридуазон – персонаж из комедии Бомарше «Женитьба Фигаро».
К счастью, господин Бланшар, всецело занятый своими мыслями, не обратил серьезного внимания на слова Филиппа.
– Так вы уже на меня не рассчитываете?– спросил господин Бланшар.
– Почему вы так думаете, господин Бланшар?
– Потому что вы пришли сюда по своим делам.
– Но… я…
– Кстати сказать, после нашей последней встречи прошло три недели, и вы могли подумать, что я либо позабыл о вашей просьбе, либо не добился удачи у Гедеонова. Но – успокойтесь!
Имя Гедеонова несколько утешило Филиппа.
– Гедеонов на нашей стороне,– продолжал господин Бланшар.– Благодаря моим дифирамбам он спит и видит Марианну; прибавьте к этому, что сам император просил его найти певицу, и все это как нельзя лучше для нас.
– Да, лучшего и желать нельзя.
– Речь идет лишь о том, чтобы заполучить Марианну но Марианна, естественно, должна подумать… Вы видели, как она вошла туда сегодня вечером?
– Нет, не видел,– отвечал Филипп, удвоив внимание.
– Она должна была прийти сюда либо с улицы Плюме, либо с улицы Принца.
– Вы так думаете?
– Она никогда не входит дважды в одну и ту же дверь,– заявил господин Бланшар.
– А часто она сюда приходит?
– Как и все остальные, два раза в неделю.
– Как и все остальные! – повторил Филипп, удерживаясь от всяких проявлений тревоги.– А кто эти остальные?
– Вы прекрасно их видели: это женщины всех кругов общества – знатные дамы, работницы, лоретки [81] . Одни пришли сюда пешком, других на некотором расстоянии отсюда поджидает карета. Вы, наверное, видели эти кареты и простые наемные экипажи – они стоят на соседних улицах.
81
Лоретки – женщины легкого поведения, селившиеся в XVIII в в квартале Нотр-Дам де Лорет.
– Нет,– пролепетал Филипп,– я ничего не заметил.
– Ничего не заметили? Не может быть!
– Уверяю вас…
– Но это же невероятно! Какой плохой шпион вышел бы из вас!
– Я тоже так думаю… Но скажите, господин Бланшар: не заметили вы какого-нибудь мужчину, сопровождающего этих женщин?
– Никаких мужчин тут нет, дорогой господин Бейль.
– Странно,– прошептал господин Филипп Бейль.
– Да что вы! Так вы ничего не знаете?
– Почти ничего.
– Вы, наверно, пришли сюда впервые?
– Вы правы, впервые.
– Ну, тогда мне понятно ваше изумление: я тоже был поражен.
– Значит, вы часто сюда приходите, господин Бланшар?
– Каждый день.
– И теперь вы на пути к открытию какой-то тайны?
– Еще бы, черт побери!
Филипп постарался не выдать своего волнения.
Но какая бездна подозрений открылась перед ним: два раза в неделю сюда приходили Амелия, Марианна, Пандора и маркиза де Пресиньи!
Чем же могли здесь заниматься эти женщины, которых разделяли и ненависть, и интересы, и общественное положение?
Филипп не верил свои глазам, он думал, что лишился рассудка.
– Так, значит, господин Бланшар, вы приходите сюда каждый вечер?– прерывающимся голосом продолжал Филипп.
– И каждое утро.
– И утром тоже?!
– А иногда и днем.
– Ну и терпение же у вас!
– А я здесь не скучаю. Как раз наоборот: открытия, которые я сделал, страшно меня заинтересовали, а те открытия, которые я непременно сделаю, обещают стать для меня источником никогда еще не испытанных чувств.
– Открытия? Так вы расспрашивали местных жителей?
– Сперва я так и поступил, и с моей стороны это было весьма наивно и глупо. Одни просто не поняли, о чем я их спрашиваю, другие смотрели на меня косо и советовали обратиться в префектуру полиции.
– Но вы, конечно, не последовали этому совету? – спросил Филипп Бейль, затрепетавший при мысли о том, что разоблачение всех этих тайн может скомпрометировать и его самого, и его жену.
– Если бы я это сделал, все это закончилось бы давным-давно,– отвечал господин Бланшар.– Когда я пускаюсь в приключения, я ни за что на свете не допускаю, чтобы меня сопровождал полицейский комиссар. А кроме того, по какому праву и под каким предлогом мог бы я обратиться к правосудию? На что, собственно говоря, стал бы я подавать жалобу в суд? Какой ущерб причиняют мне люди, когда они, более или менее соблюдая тайну, собираются в каком-то доме?
– Никакого ущерба, вы правы.
– Такой поступок наверняка был бы нелепым, а быть может, и опасным.
– Я с вами вполне согласен. Но что же вы предприняли?
– Я принялся размышлять.
– Само собой; ну а потом?
– Я стал упорно стремиться к достижению своей цели.
– Каким же образом?
– Поначалу моя цель, как вам известно, заключалась в том, чтобы разыскать Марианну и узнать, где находится ее убежище. Но затем моя цель изменилась, вернее, она стала гораздо серьезнее. Этот ночной спектакль, свидетелем которого я оказался, возбудил мое любопытство. Я увидел другие миры, и я захотел эти миры открыть.
– Превосходно!
– Прежде всего мне нужно было снять план с этих групп домов, расположенных на одном огороженном пространстве. Но где установить наблюдательный пост? На Вавилонской улице установить его невозможно: там стены монастыря Сердца Христова. Равным образом невозможно это и на улице Плюме: там находится школа Братьев конгрегации Христианского вероучения. Оставались улица Принца и бульвар.
– И вы отправились на улицу Принца?
– Совершенно верно. Я снял там мансарду в самом высоком из домов, стоящих напротив этой ограды, и, вооружившись большим количеством оптических приборов, принялся за свое исследование.