Жесткй вариант
Шрифт:
2
Мне было приказано занять место на развилке — в нескольких метрах от начала лесопосадки. Если стать лицом в направлении краевого центра, вправо уходила грунтовка, огибавшая поле, а полуразрушенный копер «Южной» оказался приблизительно в двух километрах по левую руку — в бескрайней степи — и плохо просматривался даже в полевой бинокль.
Магистраль была широкой и оживленной. Преступники действовали с расчетливостью профи высокого класса (так что в жаргончике блатарей из числа абонентов Онуфриева был прокол): даже время передачи денег было продумано. Шахтенка, может быть, и была «Южной» — в бассейне или системе других горнодобывающих предприятий ПО «Азовуголь», — но по отношению к трассе Градинск — Краснодар стояла как раз на западе, так что именно теперь, в девятнадцать тридцать пять по местному времени, вместо давно снятой с копра красной звезды висело яркое, как надраенный медный таз, солнце, и в пунктире железного потока машин ничего, кроме протуберанцев, видно не было.
Единственным источником информации был Онуфриев, но он молол какую-то чушь, по мере приближения к месту встречи затухал, а поток на дороге к вечеру, как назло, увеличился. Так и хотелось выскочить на дорогу и попросить тишины.
«Вижу капот какой-то светлой машины справа от здания… похоже на «ниву»… номер не разберу… людей нет… сто метров осталось, прекращаю связь…»
Видимо, так его проинструктировал Иевлев: связь была односторонней, давать ему в «пежо» рацию побоялись. Я подумал, что среди сотен мчащихся по дороге в обоих направлениях машин наверняка есть связные киднапперов. Тогда они видят меня и всех наших. Стоило бы, конечно, открыть капот, инсценируя поломку, но тогда бы я ограничил видимость и мог пропустить что-нибудь важное по аудиосвязи. А кроме того, я на секунду представил себе, что так сделают все оперативники — ради конспирации пооткрывают капоты. То-то будет хохма: на каких-нибудь пяти-семи километрах стоит семнадцать машин с открытыми капотами!
Интересно, догадался Яковенко установить слежку за Демьяном и Шорохом? Вот их бы Иевлеву со своими разыскниками попасти, а здесь РУОП вполне достаточно — без сопливых разберемся.
«Третий», Титаренко, ты где, отзовись!» — запросил Яковенко земляка по рации.
«Первый», я — «Третий», иду в западном направлении, по грунтовке объезд, породой завалило».
«Кого, е… мать, тебя завалило?!»
«Та не, грунтовку!»
«Пятый»!.. «Пятый»!.. Титаренко, «Пятый» с тобой?»
«Та не, он кудысь на серпантин полез».
«Что-о?!. Какого хрена он туда полез?!»
«Оттуда, с запада, мабуть, плацдарм хорошо видать».
«Первый», я — «Пятый»! Стою на терриконе за выступом. Меня им не видно, а они как на ладони».
«Крайнев! Я тебя за самодеятельность под суд отдам. А если они тебя засекут — самолично расстреляю, ты понял?!»
«Не засекут, товарищ полковник. И не самодеятельность, а инициатива. Так что я сверлю дырочку для ордена… Вижу автомобиль «волга» «ГАЗ-24», салатового цвета… «Нива» жопой торчит, номера не видать, бежевая… Какая-то иномарка в развалинах шахтоуправления… зеленая… вроде «ауди»…»
«Людей давай, орденоносец!»
«Люди по машинам… нет, вижу троих, курят… Едет!.. Вижу объект, товарищ полковник!..»
«Молчи, Крайнев. Все сосредоточились на объекте! Внимание всем! Тишина в эфире!..»
«Третий» и «Пятый» пошли в обход. Грунтовка разветвлялась: с территории шахты уводила на террикон, к скиповому подъемнику, где уже все должно было порасти травой: восемнадцать лет тому, когда я учился в Градинске, «Южную» уже демонтировали. Третье ответвление от рудничного двора тянулось до «железки», рельсы которой, надо думать, давно пошли на переплавку или поржавели.
Слышно было в динамике: мотор «пежо» заглох, хлопнула дверца…
Голос неизвестного.Привез?
Голос Онуфриева.Да.
Пауза.
Голос неизвестного.Пересчитай!
Голос Онуфриева.Где моя семья?
Голос неизвестного.Сейчас увидишь.
Металлический щелчок (дверь?.. капот?..).
Пауза.
Ну, что там?..
Голос (издалека).Сто по пятьдесят, пятьдесят по сто.
Голос неизвестного.Кто выдал? Менты?
Голос Онуфриева (обиженный).Кредит. Банк «Восток». Под цех ликеро-водочнрго.
Голос неизвестного.Сколько?
Голос Онуфриева.Двести пятьдесят. Четыреста — в офисе взял, из зарплаты. Остальные мои.
Голос (издалека).Номера и серии разные, купюры наполовину «бэу».
Резкий свист.
Голос неизвестного.Что там?!
Голос (издалека).Чисто!
Голос Онуфриева.Где мои жена и сын?!
Голос неизвестного.Не скули. Готово?..
Ответ — неразборчиво.
Пауза.
Я обратил внимание на «москвич» последней модели, который минут десять тому назад прошмыгнул в направлении Градинска, а теперь возвращался со скоростью километров семьдесят в час. Значит, он курсировал на отрезке восемь-девять километров.
Над шахтой пролетел вертолет. О наблюдении с воздуха мне ничего не было известно, но если этот «Ми-34» — наш, то Яковенко и Турбин просто недоумки!
Голос ребенка.Папа! Папа!
Все! Поверили! Неужели поверили?
Женский голос.Боря! С тобой все в порядке?
Голос Онуфриева.Все, все… Не плачь. Как вы?..
Голос неизвестного.Подойдите сюда! Все! Быстро!
Пауза.
Что это, знаешь?
Голос Онуфриева.Двигатель?
Голос неизвестного.А это, под капотом, на трамблере?
Голос Онуфриева.Нет.
Женский голос.Боря, это бомба! Вы хотите нас убить?! Зачем вы это сделали?! За что? Он ведь привез деньги! Мы никому не…
Голос неизвестного (близко, отчетливо).Заткнись, я сказал!.. Слушай сюда, жирный. Это — радиоуправляемое взрывное устройство. Вполне достаточно, чтобы вас не смогли опознать даже по зубным пломбам. Если хоть одну из наших машин попытаются остановить менты, мы нажмем кнопку дистанционного управления. Понял?.. Не слышу?..