Жестокие игры
Шрифт:
Она выписывала счет, когда Джек, протирающий стойку, поднял глаза, выглянул в окно и бросился в кухню. Эдди, снедаемая любопытством, пошла за ним и увидала, что он протягивает Делайле заказ.
Она взяла бумажку из рук поварихи.
– Но за седьмым столиком никого нет, – сказала она.
– Скоро появится. Ты что, не видела его? Парень с длинными волосами и книгой по философии. Он вот-вот войдет.
Эдди тут же поняла, о ком говорит Джек. Этот студент относительно недавно стал их постоянным посетителем. Каждый день, кроме воскресенья, он приходил в двадцать минут третьего, занимал столик в глубине
Парень молча достал из рюкзака свою книгу и только потом спросил:
– Что, черт возьми, все это означает?
Джек кивнул в сторону окна.
– Я увидел, что вы идете. А в последние три недели вы каждый раз заказывали одно и то же.
– И что? – изумился студент. – Может быть, сегодня мне как раз не хотелось есть этот проклятый гамбургер. – Он оттолкнул тарелку, и она упала на сиденье. – К черту вас вместе с вашими интеллектуальными играми! – выкрикнул он и выбежал из закусочной.
Эдди стояла у дверей в кухню и все видела.
Джек сердито принялся вытирать майонез с пластмассового стула и собирать развалившийся гамбургер снова на тарелку. Когда он обернулся, то обнаружил, что Эдди стоит у столика.
– Я уберу, – сказала она.
Но Джек упрямо покачал головой.
– Извини, что я отбил у тебя посетителя.
– Я уверена, ты сделал это не нарочно, – улыбнулась Эдди. – Кроме того, он никогда не оставлял чаевых.
Что-то в напряженных плечах и потухших глазах Джека подсказало ей, что ему уже не раз приходилось несладко, когда он всего лишь пытался угодить другому человеку.
– Некоторые люди не знают, как реагировать на проявление заботы и доброты, – утешила его Эдди.
Джек посмотрел ей прямо в глаза.
– А ты?
«А что ты мне можешь сделать хорошего?» – подумала она и тут же одернула себя. Джек ее подчиненный. Они такие же разные, как ночь и день. Но потом она вспомнила, как сегодня утром он встал вместо Делайлы у плиты и испек блинчики в форме снеговика, а потом положил их на тарелку Хло, стоявшую на стойке. Она подумала о том, как они будут после закрытия двигаться по пустой закусочной, убирать со столов, расставлять солонки и сахарницы – будто в танце, выглядевшем таким непринужденным, словно они исполняли его вечно.
Неожиданно ей захотелось, чтобы Джек почувствовал то, что она сама чувствует в последние дни: наконец у нее есть друг, человек, который ее понимает.
– Стюарт ходит сюда уже много лет, и каждое утро я делаю вид, что не имею ни малейшего понятия, что он будет заказывать, хотя он всегда берет одно и то же – омлет с ветчиной и сыром, картофельные оладьи и кофе. Джек, я знаю, ты просто хотел как лучше, – сказала Эдди, – но большинство посетителей не любят, когда решают за них.
Джек сунул грязную тряпку за пояс фартука и забрал у нее тарелку.
– А кто любит? – спросил он и направился на кухню, оставив Эдди гадать: своими словами он воздвиг стену между ними или дал ей ключ к пониманию?
По мнению Мэг Сакстон, физкультура – бесчеловечная форма унижения. И дело не в том, что она была невообразимо жирной, как те люди, к которым приходил Ричард Симпсонс, потому что они не могли даже с кровати подняться. Мама уверяла, что она просто растет. Папа успокаивал, что она как раз такая, как ему нравится. Мэг могла поспорить на что угодно, что родителям не приходилось страдать, бродя по магазинам с подружками и делая вид, что ее ничего не заинтересовало на распродаже, чтобы они не заметили, что она выбирает вещи пятидесятого размера.
Две девочки, которых назвал учитель физкультуры, уверенно вышли вперед и встали перед строем – им уже не впервой. Сюзанна Абернати была капитаном команды по хоккею на траве, а Хейли Маккурт в прошлом году привела к победе женскую футбольную команду в окружном чемпионате. Обе уставились на группу девочек, мысленно отсортировывая спортсменок от неудачниц.
– Сара.
– Брианна.
– Ли.
– Иззи.
Потом выбрали Джилли – хотя она и не была спортсменкой, но отличалась быстротой реакции и сообразительностью. Выбор стал невелик – всего лишь кучка девочек с нарушенной координацией. Мэг вздрагивала, когда звучало чье-то имя, как будто каждый, кто отделялся от их группки, забирал с собой частичку защитной брони.
Наконец осталось всего двое: Мэг и Тесси, девочка с синдромом Дауна, которую в этом году перевели в их класс. Хейли повернулась к Сюзанне:
– Кого выбираешь? Дебилку или свиную тушу?
На Мэг обрушился взрыв хохота. Стоявшая рядом с ней Тесси радостно захлопала в ладоши.
– Тесси, ты будешь в команде Сюзанны, – решил учитель физкультуры.
Когда мяч оказался в игре, Мэг одарила Хейли испепеляющим взглядом, призывая ей на голову всевозможные ужасы: фурункулы, проказу и ожоги третьей степени – чтобы она лишилась золотистых волос, безукоризненной кожи девушки с обложки модного журнала и оказалась в одной лодке с неудачниками и аутсайдерами. И тут мяч полетел прямо к ней.
– Сакстон! – закричала Хейли. – Мне пасуй!
Мэг подняла ногу – насколько трудно ударить по футбольному мячу? – и замахнулась с такой силой, что поскользнулась и оказалась пятой точкой прямо в грязи.
Масла в огонь подлило хихиканье одноклассниц, а мяч, словно ракета, улетел ввысь. Мэг была даже несколько ошарашена тем, как далеко он оказался. Мяч полетел в совершенно противоположном от Хейли направлении, выскочил за пределы футбольного поля и приземлился на площадке для игры в бейсбол.
Хейли прошла мимо Мэг, намеренно забрызгав ее грязью.
– Если не можешь бить прямо, бегемотиха, пропусти мяч.
– Хейли! – строго одернул ее учитель. И со вздохом добавил: – Мэг, принеси мяч.
Мэг потрусила с поля, мучительно реагируя на шепот за спиной: Хейли отпускала едкие замечания о том, как она выглядит, когда пытается бежать. Однажды она станет худорбой. Или супермоделью. А возможно, и тем и другим одновременно.
Опустив голову, Мэг сосредоточилась на своих горящих огнем легких и животе, чтобы не обращать внимания на наворачивающиеся на глаза слезы.