Жестокие мили
Шрифт:
А потом, когда упряжки с сывороткой пустились в путь, снегопады и штормовой ветер, несколько дней терзавшие Джуно, обрушились на Средний Запад и северо-восток от штата Мэн до Джорджии. Температура в Нью-Йорке понизилась до рекордных отметок.
За окнами теплых нью-йоркских квартир было минус 18 градусов, и жители города могли получить хотя бы отдаленное представление о том, что значит жить в Арктике. По иронии судьбы, Манхэттен оказался в ледовом плену. Гудзон сковал толстый лед, баржи и паромы попали в ледяную ловушку. На причалах у 60-й Западной улицы были досрочно выгружены и отправлены на
Жители северо-востока, замерзавшие при минус 18 в Нью-Йорке, теперь начинали понимать, что значит ехать в собачьей упряжке при температуре минус 46 градусов одному и большей частью в темноте. В гостиных Америки писали рассказы и стихи в честь людей и собак, принимавших участие в эстафете.
Мейнард понимал, насколько притягательна история о людях, противостоящих холоду. Он понимал, что погонщики достойны всяческой похвалы. Но ему было ясно и то, что Аляске пора идти в ногу с прогрессом. Пора осваивать новые средства коммуникации и новые виды транспорта, чтобы в следующий раз любому аляскинскому городу, столкнувшемуся с новой угрозой, не пришлось бы полагаться на допотопные средства коренных жителей.
Мейнардом, Томпсоном и Садерлендом двигало не только это. Они просто устали от того, что федеральное правительство их игнорирует. Федеральные власти, приобретя Аляску у России в 1867 году, впоследствии почти не обращали на нее внимания. Уэлч прошлым летом просил прислать ему сыворотку. Его просьбу не выполнили.
Если кризис в Номе поможет сфокусировать всеобщее внимание на проблемах Аляски, очень хорошо. Мейнард бомбардировал телеграммами и эксклюзивными сообщениями радио, газеты и всевозможные организации по всей Америке.
Вскоре почти все американские газеты напечатали призыв Мейнарда о помощи на первых страницах и под броскими заголовками. ЭПИДЕМИЯ РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ, ГОРОД ПРОСИТ ЧИНОВНИКОВ ПРИСЛАТЬ ПОМОЩЬ ПО ВОЗДУХУ, – писала «Вашингтон пост». «Нью-Йорк сан» высказывала предположение, что доставка сыворотки по воздуху будет «величайшим гуманитарным актом, на который способна авиация в мирное время».
Вашингтон мгновенно начал пересматривать свою позицию относительно отправки самолета.
Делегат Садерленд первым из политиков предпринял решительные действия. В Вашингтоне еще не растаял снег, а Садерленд уже отправился в Министерство юстиции и Министерство военно-морского флота, чтобы получить официальное разрешение на полет Роя Дарлинга из Фэрбенкса. Разрешение было получено. Затем он стал настаивать на том, чтобы Министерство здравоохранения пересмотрело вопрос о полете в Ном. К его предложению, похоже, отнеслись благосклонно, и Садерленд сообщил хорошие новости Томпсону и мэру Мейнарду.
Однако новости от Садерленда не успокоили Мейнарда. На следующий день, в пятницу 30 января, у мэра появился новый повод для тревоги. Ночью скончался еще один человек, и, таким образом, число жертв эпидемии, начавшейся 20 января, достигло пяти.
Теперь доктор Уэлч и сестра Морган наблюдали за 22 больными и 33 пациентами с подозрением на дифтерию. Согласно медицинским отчетам доктора,
Выслушав отчет врача и его сотрудников, Мейнард вновь отправился в подразделение войск связи, на этот раз с гораздо более дерзким планом. Он понимал, что губернатор Боун способен воспротивиться отправке 5,5 килограмма сыворотки из Джуно самолетом. И Мейнард решил увеличить давление. Следующую телеграмму он направил своим коллегам в Торговую палату Сиэтла. Он хотел, чтобы члены палаты использовали свое влияние в Вашингтоне для подготовки самолета из Сиэтла с 1,1 миллиона единиц сыворотки, которую собирались на следующий день отправить пароходом «Аламеда» в незамерзающий порт Сьюард. Самолет мог доставить сыворотку в Ном уже через трое суток.
Бизнесмены Сиэтла, одобрив предложение, послали телеграмму представителю Торговой палаты в Вашингтоне Дж. Дж. Андервуду с просьбой встретиться с генерал-майором Мейсоном Патриком, командующим ВВС США.
Годом раньше Военно-воздушные силы с помощью Военно-морских сил осуществили первый успешный кругосветный перелет на самолетах с большим радиусом действия. Эти самолеты, «Дуглас-Уорлд-Крузер», с 15-метровым размахом крыльев и средней скоростью полета 145 километров в час, были построены производителем самолетов-торпедоносцев Доналдом Дугласом.
Торговая палата хотела, чтобы один из летчиков, лейтенант Эрик Нелсон, доставил сыворотку в Ном. Нелсон служил в эскадрилье «Блэк вулф», летавшей из Нью-Йорка в Ном через Фэрбенкс в 1920 году, и его шансы добраться до Нома на «Дуглас-Уорлд-Крузере» были гораздо выше шансов Дарлинга на хлипком самолете Авиационной корпорации Фэрбенкса.
Перелет, который предполагалось совершить с федерального аэродрома Санд-Пойнт на севере Сиэтла, должен был стать новым шагом в развитии авиации: спасательной операцией, являющейся одновременно самым длинным почтовым перелетом в истории США.
По достоинству оценив значение предложенного проекта, газеты пригласили экспертов обсудить вопрос о его воплощении в жизнь. Капитан-лейтенант Теодор Кениг, служивший на аэродроме Санд-Пойнт, подтвердил репортерам, что современный самолет с большим радиусом действия, вылетев из Санд-Пойнта, может оказаться в Номе раньше маленького самолета из Фэрбенкса. «Но даже в этом случае, – сказал Кениг, – полет из Сиэтла связан со значительными трудностями; к примеру, шансы на благополучное приземление и дозаправку по пути к северному городу практически равны нулю».
Пока эксперты обсуждали преимущества полета, один из читателей и генеральный директор одного из крупных телеграфных агентств США работали над совершенно иным планом. Читателем был Карл Лоумен, сын бывшего мэра Нома, находившийся в Нью-Йорке по делам. А генеральным директором телеграфного агентства – Лоринг Пикеринг из Североамериканского газетного альянса. Лоумен и Пикеринг предложили правительству послать крейсер с самолетом на борту к полосе льдов в Беринговом море, предельно сократив путь самолета к Ному.