Жестокий хозяин
Шрифт:
Со стоном я почувствовала, как он кончил. Горячая сперма покрыла мой рот, заполняя меня, и не было другого места для нее, кроме как вниз. Я кашляла рядом с ним, задыхаясь, но он не унимался.
— Глотай, Ангел, — скомандовал он, его взгляд опасно сверкал, когда он смотрел на меня сверху вниз и продолжал кончать в мое горло. — Глотай мое семя и помни, что есть другое место, которому оно принадлежит. — Мои губы сжались вокруг него при этом замечании. Он ухмыльнулся. — Правильно, малышка, еще до конца сегодняшнего вечера мое семя покроет и внутреннюю часть твоей киски. Ты не покинешь этот клуб сегодня вечером без напоминания обо мне внутри себя, плещущемся
Глава 20
Несмотря на то, что я только что кончил в тугое горло моей жены, когда я вынул свой член из ее припухших губ, я обнаружил, что снова твердею. Ее лицо было изуродовано. Глаза покраснели и слезились, когда она шмыгнула носом и вытерла его рукой. Черная тушь потекла по ее розовым щекам. Она делала вдох за вдохом, ее грудь быстро поднималась и опускалась.
Я еще не закончил. Отнюдь нет.
Заправив обратно штаны и застегнув молнию, я обошел ее и направился к стене с оборудованием. Я молча снял некоторые из удерживающих устройств и проверил их. Совершенно новыt — и вероятно, позже персонал либо тщательно почистит их, либо полностью заменит. Кожаные манжеты, которые я держал в руках, идеально подходили для того, что я задумал. Подходящая кожаная лопатка звала меня, но нет. Я бы предпочел, чтобы задница моей жены покраснела от моей ладони, чем от чего-то столь безличного.
Повернувшись обратно к ней, я приподнял брови, когда понял, что она ни на дюйм не сдвинулась с того места, где стояла передо мной на коленях перед креслом. Я снова прошел мимо нее, наслаждаясь тем, как напряглись ее плечи, но она по-прежнему не смотрела на меня. Я дошел до конца кровати с балдахином и отделил кожаные манжеты, отстегнув металлическую цепь, удерживающую их вместе, чтобы я мог прикрепить их к цепям, вделанным в торцевые стойки. Закончив с обоими манжетами, я поднял несколько подушек, разбросанных по полу, и бросил их в центр матраса. Наконец, я снова повернулся к женщине, тихо шмыгающей носом и вытирающей слезы со щек.
— Ангел.
Она подпрыгнула при звуке моего голоса, но этого было достаточно. Ее голова повернулась и приподнялась, подбородок выпятился, когда она прищурилась на меня. Такой маленький боец. Черт, это меня возбудило. Наблюдая за искрой вызова в ее глазах, когда они встретились с моими, я понял, что это было нечто совершенно отличное от всего, что я когда-либо испытывал раньше. Она боролась за то, чего хотела. Она сопротивлялась этому. Но она бы упала — я бы позаботился об этом — но все равно, в конце концов, я был бы там, чтобы поймать ее. Я был бы рядом, чтобы убедиться, что она никогда не пострадает непоправимо и что в конце своего падения она обнаружит, что я всегда буду рядом и буду ждать ее. Я протянул руку.
— Иди сюда, — приказал я.
Ее руки снова опустились на ковер, и мои губы дрогнули, когда она снова наклонилась на четвереньках и подползла ко мне. Ее попка покачивалась взад-вперед, на мгновение привлекая мое внимание, прежде чем оно вернулось к ее лицу. Она была чувственна в своих движениях. Груди свисали между ее рук, когда она ставила одну перед другой. Она могла бы стать идеальным домашним животным, если бы не ее непослушание.
Когда она подошла ко мне, я опустил к ней свою руку, и она поднялась, принимая. Мои пальцы сомкнулись вокруг ее, и я потянул. Она последовала за моим безмолвным приказом и встала, поднимаясь на ноги.
— Что ты собираешься теперь сделать? — спросила она, поднимая свои карие глаза, чтобы встретиться с моими.
— Ты достаточно скоро узнаешь, — уклонился я, прежде чем подвести ее ближе к краю кровати. — Наклонись над подушками.
Оглянувшись на меня один раз, она последовала за мной и сделала, как я приказал. Ее пышная, округлая попка приподнялась, когда она наклонилась. Я взял сначала одну руку и тянул ее до тех пор, пока не смог приковать ее наручниками к столбу, а затем быстро перебрался на другую сторону и повторил действие. У нее перехватило дыхание, когда она обнаружила, что привязана к столбикам кровати.
Что-то внутри моей груди ослабло. Казалось, только когда она была связана и выставлена напоказ для моего удовольствия, я наконец обрел утешение. Связанная таким образом, она не могла убежать. Она была в моей власти, и, к несчастью для нее, у меня было очень мало милосердия, когда дело касалось того, чего я желал.
Мои пальцы прошлись по внешнему краю ее стрингов. Я мог практически чувствовать ее запах. Она была мокрой. Моя маленькая грязная девочка. Убрав от нее ладонь, я с быстрым свистом опустил ее вниз. Она ахнула, и ее гладкая кожа цвета слоновой кости порозовела от моего удара. Я снова шлепнул ее по противоположной ягодице, и она вздрогнула, ее спина задвигалась, когда она заерзала на подушках.
Шлепок.
— Не двигайся, черт возьми, Ангел, — предупредил я ее, даже зная, что это невыполнимое требование.
Но это мне также понравилось. Выдвигать ей невыполнимые требования и находить причины для того, чтобы наказать ее снова и снова. Контроль был опьяняющим наркотиком, который я позволял себе так часто, что это стало моей самой большой слабостью. Моя зависимость. Я отвечал за все, начиная с моего бизнеса, заканчивая моими людьми и убийством. Но эта женщина, распростертая передо мной, как подношение, была другой. Контроль, который я осуществлял над ней, был заслуженным. Это было трудно, и от этого стало намного приятнее, когда она наконец сдалась и склонилась передо мной.
Мой член напрягся внутри штанов, готовый начать все сначала. Однако с этим придется подождать, потому что у меня были другие планы относительно моей маленькой вероломной жены.
Подцепив пальцами тонкие бретельки ее стрингов, я снял ткань с ее влагалища и оставил ее обмотанной вокруг колен. Она ахнула, и ее бедра напряглись, но я уже мог видеть то, что она, без сомнения, не хотела мне показывать. Ее киска была раскрасневшейся и розовой, набухшей от сока. Я прижал толстый палец к ее отверстию и засунул его внутрь, заставив ее выгнуть спину. Свободной рукой я нанес новую серию шлепков по ее заднице, от которых она вскрикнула.
— Я сказал не двигаться, — напомнил я ей.
Тяжело дыша, она ответила сквозь стиснутые зубы.
— Почему бы тебе не позволить мне связать тебя, засунуть палец тебе в задницу и посмотреть, сможешь ли ты стоять смирно, — огрызнулась она в ответ.
С глубоким смешком я ввел свой палец в ее влагалище, покрывая его ее влагой, прежде чем вытащить и двинуться вверх. Ее тело напряглось, когда я прижал его к ее темному бутону розы.
— Теперь, если ты хотела, чтобы это было у тебя в заднице, любимая, — сказал я, ухмыляясь. — Все, что тебе нужно было сделать, это попросить.