Жестокий мир мужчин
Шрифт:
– Разве я смогу не обращать внимания? – возмутилась я.
– Если любишь, сможешь.
Он оказался прав: я смогла.
…В дверь позвонили, я пошла открывать, опасаясь того, что увижу на пороге разгневанного брата. На пороге стояла соседская девчонка Марина с черным котенком в руках.
– Тетя Ася, возьмите котика, – со слезой в голосе начала она. – Я принесла, а мама не разрешает. У него и блюдце есть…
– Заноси, – улыбнулась я.
Мы накормили котенка, а потом, устроившись
– Можно, я схожу с ним во двор? – попросила Марина.
– Можно, – согласилась я.
Марина с котенком, которого мы решили назвать Мурзиком, ушла, а я перебралась в кресло и взяла папку с бумагами. Минут через пятнадцать позвонила Артемову. Трубку взял он сам.
– Володя, извините, это Ася.
– Возникли вопросы?
– Пока только один. Сегодня, разговаривая с дворником, я узнала об убийстве соседа, который якобы что-то увидел в ту ночь.
– Да-да, в бумагах это есть. Перфильев Иван Игнатьевич. Я с ним не разговаривал, не успел. Точнее, о том, что он якобы что-то видел, я узнал уже после его гибели. Горький пьяница, нигде не работал, в квартире его вечно кто-то выпивал, ну и ему кое-какие крохи перепадали, вы понимаете… Очень сомнительно, что он в самом деле что-то знал… Да и его убийство больше было похоже на драку по пьянке. Не поделили что-то собутыльники, один другого ударил, да не рассчитал. А про то убийство он мог все выдумать, просто так, чтобы кто-то послушал да рюмку налил…
– Понятно, – вздохнула я и попрощалась. Потом посмотрела на часы. Адрес в бумагах был, отчего не съездить наудачу? Вдруг кто-то из соседей вспомнит его рассказ?
Я быстро собралась, отыскала во дворе Марину, оставила ей ключ, попросила присмотреть за Мурзиком и на машине отправилась на бывшую Катинскую.
Дом номер пять тонул в кустах акации. Пенсионеры на скамейке отсутствовали, а жаль…
Я вошла в подъезд и позвонила во вторую квартиру. Дверь открыл мужчина неопределенного возраста, нечесаный, заспанный и явно страдающий с перепоя.
– Простите, – улыбнулась я. – Я ищу родственников Ивана Игнатьевича Перфильева.
– А зачем они вам? – удивился мужчина.
– Я работаю в газете, – с ходу принялась врать я, надеясь, что, страдая с перепоя, человек забудет спросить у меня документы. – Пишу статью о нераскрытых убийствах, происшедших в нашем городе. Одно из таких, очень загадочное, произошло пять лет назад в соседнем доме. В редакции мне сказали, что…
Парень не дал мне договорить, мотнул головой и посторонился.
– Ладно, проходите, зовут меня Серега, я сын Ивана Перфильева. Батина квартира мне по наследству досталась, на беспорядок внимания не обращайте, живу один, а сейчас в запое. Сами понимаете, не до уборки.
Квартира была однокомнатной. Выглядела она так, точно пережила землетрясение и минимум один пожар.
– Не очень, да? – хмыкнул парень, наблюдая за мной. – На кресло садитесь, оно чистое, свое шикарное платье не испачкаете.
Он плюхнулся на диван, посмотрел на меня оценивающе и спросил:
– Курите?
– Курю.
– А сигаретой
– Пожалуйста.
Мы закурили, я приглядывалась к хозяину, силясь определить, что за человек передо мной.
– У меня два высших образования, – весело сообщил он. – И неуемная тяга к этому делу. – Парень щелкнул себя пальцем по горлу. – Наследственное. Батя был хронический алкаш, ну и я следом… Значит, тем убийством интересуетесь? – сменил он тему.
– Интересуюсь, – кивнула я. – Отец вам о нем что-нибудь рассказывал?
– Батя хоть и алкаш, но дураком не был. А также на тот свет не спешил. Поэтому рта не раскрывал. Уже когда его убили, мамаша соседям похвастала, что, мол, батю из-за этого дела пристукнули.
– Ясно. Значит, ваш отец на самом деле ничего не видел, а это все выдумки вашей матери?
– Нет. Батя что-то видел. Но языком не трепал, рассказал только менту, который здесь крутился, следствие вел. Они вот в этой комнате вели задушевную беседу. Мамаша пыталась подслушать, но батя ее шугнул. А когда мент ушел, стал беспокоиться, мол, не свалял ли он дурака, все рассказав, теперь затаскают по судам и все такое. Мамаша опять к нему с расспросами полезла, а он ее отшил: «Не лезь и все, мол, чем меньше знаешь, тем дольше проживешь». Вечером батя пошел в соседский двор в домино играть и назад уже не вернулся. В пять утра возле подъезда его дворник обнаружил с пробитой головой. Вот и вся история.
– Если ваш отец никому не рассказал о том, что увидел в ту ночь, возможно, его убили по другой причине. Пьяная ссора…
– Вы не поняли. Отец все рассказал менту. И через несколько часов был убит.
Видимо, на моем лице слишком явственно отразилось изумление, потому что парень неожиданно расхохотался.
– Что, не верите? – спросил он через пару минут и покачал головой. – Еще бы… А вы знаете, кого здесь расстреляли из автоматов? Троих авторитетов. Кому это было нужно и что такого увидел мой отец? И почему испугался, когда менту все рассказал?
– Кажется, я поняла, что вы имеете в виду, – подумав, кивнула я.
– Такая версия для газеты не подходит? – усмехнулся он.
– Не в этом дело. Просто маловероятно, что убийство было совершено сотрудниками милиции.
– В милиции тоже люди. Причем разные. Собрались единомышленники с автоматами, предъявили документ, вошли, открыли пальбу и избавили город от криминальной верхушки. Неплохо, правда?
– Это вы сами придумали или отец вам все-таки что-то рассказал?
– Отец что-то рассказал менту и поплатился за это жизнью.
– А фамилию этого самого мента вы не запомнили?
– Нет, меня в то время не было в городе, но, как он выглядел, могу сообщить: молодой, высокий, светлые волосы, симпатичный, и улыбка у него хорошая – вот так примерно. Я ведь этим тоже интересовался… Можете съездить к маме, адрес я дам. Только о том убийстве она точно ничего не знает. А вот про мента, возможно, и расскажет чего. Память у старушки железная.
– Вы ведь не думаете всерьез, что вашего отца убил милиционер? – спросила я.