Жестокий мир мужчин
Шрифт:
– Спасибо, – сказала я Мише, тут же подумав, что это, должно быть, выглядит глупо.
– Не за что, – ответил он. – Я же говорил, ничего не бойся.
Я хлопнула дверью и зашагала к своей машине, не удержалась и помахала Мише рукой на прощание. Он ответил тем же. А я поторопилась покинуть данное место.
Однако минут через пять передо мною возник вопрос: куда направиться? Домой не хотелось – там могли появиться Сашка, Лерка или Севка, чего доброго. А видеть сейчас кого-либо из них желания не было. Поколесив немного по узким улочкам, я решила покинуть город. Погода вполне подходящая, а чужая дачная жизнь вдохновила меня на загородную прогулку.
Через час я остановила
Открыла двери машины настежь, а сама легла в траву. Закинула руки за голову и стала разглядывать облака, из-за яркого солнца делать это было трудно даже в очках, пришлось сложить руки козырьком. Одно облако очень походило на бегемота, и я принялась наблюдать за ним. Бегемоты мне всегда нравились. Большие, толстые, добродушные, смешной нос, крохотные ушки. Как-то я прочитала, что животные эти весьма опасны и коварны, и очень возмутилась. Не бегемотами, а теми, кто это написал. Верить в такое не хотелось, вот я и не поверила… Облачный бегемот лишился трех лап (четвертой не было с самого начала) и вообще стал распадаться на куски, а я перевела взгляд на огромного голубя, он был больше бегемота и почему-то раздражал…
– Сукин сын, этот Яков Васильевич! – разозлилась я. – Однако для чего-то он меня нашел и мило болтал со мною почти целый час. Любитель ребусов. Он очень точно сравнил себя с пауком. Действительно паук, злой, хитрый, плетущий невидимую паутину… Ну его к черту! Завтра, максимум через два дня, вернется мой муж. Бывший. Может, для него бывший, а для меня – настоящий.
Я зажмурилась и попыталась представить нашу встречу. Я открываю дверь, он стоит, улыбается мне… Видение распалось на части, как бегемот из облака. Давай, подумай об этом пенсионере на хорошенькой дачке! Он вроде бы сделал комплимент твоим мозгам, и ты обязана разобраться… Да пошел он! Неужели Севка действительно продажная сволочь, работает на неведомого хозяина и хладнокровно подставил Илью? В конце концов, особой признательности к моему мужу он испытывать не должен, в свете событий нашей юности…
Трудно поверить, что человек так мастерски притворялся долгие годы. Копил злобу, готовился отомстить? Полнейшая чушь. Севка хорошо относился к Илье, более того, он относился к нему дружески. Хотя был сдержан, что неудивительно: Илья числился в стане преступников, и с точки зрения профессиональной этики встречаться с ним Севке вообще не следовало.
– Не могу я в это поверить, – вроде бы пожаловалась я.
Сашка в данной истории тоже выглядит подозрительно. Очень злился из-за того, что я заинтересовалась расстрелом на Катинской… Правда, у него был повод злиться… это он так сказал. Возможно, Сашка отлично знает, кто устроил эту бойню, потому и не хотел, чтобы я совала туда свой нос… Допустим, все это учинил Севка. Вопрос: для кого? Он сам – во главе хорошо законспирированной криминальной группировки? Что его подвигло на это? Деньги? В настоящее время он снимает квартиру, правда, машина у него теперь вполне приличная… Какой прок от денег, если ты вынужден прятать от людских глаз свое богатство? Ходить каждый день на службу, с нетерпением ждать зарплаты, а дома выгребать из сундуков золото-бриллианты? Севка в роли миллионера Корейко? Что-нибудь глупее и вообразить невозможно. Он привык к линялым джинсам и стоптанным ботинкам, а от дорогого костюма его бросает в дрожь. Так было всегда… Нет, Корейко из Севки никудышный.
Есть еще власть… Она тем более приятна, что ты в тени, и большинство людей даже не
От мудрых мыслей к действительности меня вернули комары. Солнце спряталось в облаках, и от них просто покоя не стало, пищали, лезли в уши и путались в волосах. Пришлось спасаться в машине, однако и там их было полным-полно. Я размахивала полотенцем, освобождаясь от нежданных гостей, потом на возможной при такой дороге скорости покинула полянку.
На шоссе комары оставили меня в покое, солнце выглянуло из-за облаков, но возвращаться в лес уже не хотелось.
Въехав в город, я стала выбирать место, где могла бы перекусить. Не то чтобы в городе наблюдался дефицит таких мест, просто я привередничала.
В конце концов я выбрала кафе «Атлантис», название показалось мне странным, и я решила взглянуть, что же это такое. Как выяснилось, зря. Кафе внутри выглядело забегаловкой средней руки с очень скверной кухней. Что такое этот самый «Атлантис», выяснить так и не удалось, официантка не знала, а приставать с вопросами к грозного вида парню, томящемуся за столом возле двери, я сочла неразумным.
За несъедобную дрянь в глиняном горшке с меня взяли немыслимые деньги. Может, в кафе решили, что я переодетый арабский шейх? Мучаясь этими мыслями, я брела к своей машине, правда, по сторонам поглядывала и кое-что увидела. Например, новенький белоснежный «Мерседес», который замер возле моей машины, точно крейсер, а из «Мерседеса», завидев меня, вышли два мальчика лет двадцати пяти. Смотрели они сурово, и как-то угадывалось, что у них ко мне дело. Несколько прохожих с любопытством обернулись и заспешили прочь. Спасаться бегством я сочла неразумным и неторопливо продолжила свой путь, при этом теряясь в догадках, откуда их черт принес, точнее, от кого?
Делая вид, что не обращаю на них внимания, я взялась за дверцу своей машины.
– Не торопись, – послышался мужской голос.
Я повернулась и в салоне «Мерседеса» сквозь распахнутую дверь увидела Мирона.
– Здравствуй, милый, – кивнула я.
– Здравствуй. – Он вроде бы хохотнул, но вышло это больше похожим на икоту. Белки его глаз покраснели, взгляд был мутным, и запах алкоголя доходил даже до меня. В общем, Мирон был здорово пьян. – Садись, – сказал он. – Прокатимся.
Я подумала и ответила:
– Нет.
Мирон вроде бы удивился, а парни заметно подобрались, правда, не испугали меня: вряд ли их хозяин решит вести себя невежливо.
– Садись, – настойчивее повторил он, а я усмехнулась:
– Если Илья узнает, что я с кем-то раскатываю на «Мерседесах», ему это может не понравиться.
– Ко мне он ревновать не будет, – хмыкнул Мирон, а я решила ему польстить:
– К тебе – особенно. Большим другом он тебя никогда не считал.
– Ну и как мы будем разговаривать? – Он пожал плечами. – Прикажешь орать на всю улицу?
– Зачем? Пересаживайся ко мне, ты вроде бы еще не старый и вполне способен приподняться.
Пока Мирон соображал, что на это ответить, я устроилась в своей машине на заднем сиденье, дверь предусмотрительно закрывать не стала. Вроде бы чертыхнувшись, он полез следом. Захлопнул дверь и посмотрел на меня. Не без удовольствия. Впрочем, к его взглядам я давно привыкла и особого внимания на них не обращала. Однако сейчас Мирон мне был чрезвычайно интересен, точнее, не он сам, а то, что он собирался сказать.