Жига с Крысиным Королем
Шрифт:
— Благодарю за доверие, — бледный, мальчик кивнул. — Милорд, а… могу я сопровождать вас?
— Не сейчас, — Альфонс улыбнулся и потянулся, как будто хотел потрепать мальчика по голове, но не сделал жеста. — Но спасибо вам за предложение. Ах да, познакомьтесь… — он бросил на Эдварда неуверенный взгляд. — Это мой… это двойник Его Величества из другого времени: если помните, я обсуждал с вами возможность. Эдвард Элрик.
— О! — воскликнул мальчишка. — Из прошлого?! Приятно познакомиться, милорд… сэр… — он, кажется, запутался.
— Нам пора, — сказал Альфонс. — Мне еще нужно убедить Его Величество с нами не ходить… До свидания, Эдуард, — он обнял мальчика, поцеловал Винри в щеку.
После чего они с Эдвардом вышли из кабинета на узкую винтовую лестницу и начали спуск.
В общем коридоре к ним присоединился Грайвз с небольшим отрядом. «Телохранители», — сказал про них Ал. При них же были и доспехи.
— Дорогой мой, — сказал Ал королю, — боюсь, тебе придется остаться здесь.
— Я пойду с ним, — Крысиный Король взял Эдварда за рукав.
— Нет, не пойдешь, — Эдвард стряхнул его руку. — Ты останешься здесь. Ал прав: еще не хватало, чтобы тебя заметили!
Он почти физически почувствовал волну тоски и разочарования, исходящую от доспехов, но его приказ решил дело. Монарх всея Аместрис за ними не пошел, а позволил Мэй Чань, молчаливой тенью выскользнувшей из-за шпалеры, увести себя. На прощание Альфонс и Мэй Чань обменялись какими-то странными взглядами, тень пробежала по лицу лорда Рэмси.
Остальные воины должны были собраться перед городскими воротами.
Про себя Эдвард думал о том, что Эдуарду-младшему — будущему Эдуарду VIII? — двенадцать лет. А нынешний король (Эдвард предпочитал не думать о нем, как о двойнике) еще двадцать лет назад утратил всякую возможность зачинать детей. Значит, что?.. Ответ очевиден. Тем более, если вспомнить, что наследники для этого времени — государственная необходимость.
У него не было ни малейшего права для ревности — но на душе стало пусто, глухо и муторно. Не самое подходящее настроение, чтобы ввязываться в бой.
34
Их посадили не в камеру, а в яму — оттуда едва ли можно было выбраться без специальных приспособлений. У пленников их, разумеется, не было. Впрочем, Рой не сомневался, что за прошедшее время — весьма скромное — они уже успели полностью обследовать подвал и даже выработать какой-нибудь план побега. Не исключено, что рабочий.
— Как их спустили туда? — приглушенно спросил Мустанг, разглядывая каменный колодец. — На веревках?
— Отчего же, сэр, там есть дверь, внизу, — безразлично пожал плечами Виркрафт или как там его звали — тот самый человек, который отрядил с ним Грайвз. Мустанг чувствовал себя не слишком уютно в присутствии стражей Рэмси. Та часть его, что жила восемьсот лет назад, доверяла Элрикам всецело и испытывала не большее неудобств, чем прежде в компании какого-нибудь сержанта, подчиненного тому же Армстронгу или иному из его товарищей-офицеров. Та его часть, что разрезала обломком меча корни на опушке Сарагонского леса, чтобы выкопать могилу (на Восточных полях из-за многолюдья мертвецов не хоронили, а сжигали, но своего оруженосца Мустанг не мог оставить без честного погребения), яростно протестовала. Виркрафт — человек его врага, один из тех, кто продался бесчестной короне в намерении сгубить страну.
Нет, все-таки, ему придется разобраться с собой; но в начале придется что-то придумывать для тех, кто сидит в этом колодце.
— Отец Филипп… Миледи Хоукай, — позвал Мустанг, перегнувшись через край.
Рой пока не успел осмыслить в точности то, что рассказал ему лорд Рэмси, но внутренне он чувствовал его правоту благодаря некой полуосознанной цепочке размышлений. Он понял, что эта Лиза не была его лейтенантом Хоукай — и ощутил к ней внезапную, почти болезненную нежность. Очень странную нежность: в ней будто бы смешались все его чувства к прежней Лизе, тоска по ней, и его неразделенная страсть к этой, новой, которая с таким спокойным достоинством всегда держалась за его плечом, с такой горячностью требовала когда-то не смотреть на нее, как на женщину. Больше, чем может вынести сердце; он должен сейчас отмести все это в сторону, потому что оно будет мешать.
— Сэр Мустанг?! — раздался снизу ее сдержанный голос; любой другой человек выразил бы вопросительную интонацию сильнее, но только не Лиза. — Вы там?
Ее голос тут же затерялся за другими, гораздо более сильными, голосами находящихся там же мужчин: все они заговорили разом, пытаясь одновременно рассказать о своих злоключениях и выведать у Роя о его; ему еле удалось повысить голос и, перекрикивая их, потребовать, чтобы говорила одна только Лиза — при этом душа Роя ушла в пятки. Шрам не призвал людей к порядку раньше него: что с ним случилось?..
«Вот и отлично, если с ним что-то случилось, — заметил полковник из прошлого внутри него, — я никогда не доверял этому убийце», — но Рою (которому из?..) удалось подавить эту непрошенную мысль.
— Я там и на свободе, — ответил Рой, — и немедленно освобожу вас. Вы все здесь? Сколько живы? Лиза, отвечайте только вы.
— Живы все, — ответила Лиза. — Монах Парео сломал руку, Фарман получил несколько царапин, и отец Филипп без сознания — кажется, его ударило по голове. Как вам удалось?..
— Долгая история, — бросил Рой. — Миледи Хоукай… друзья мои. Сейчас я буду вынужденным просить вас об одолжении, которое еще не скоро смогу оплатить. Вас, безусловно, немедленно выпустят — это без вариантов. Но сейчас все государство стоит на краю гибели. Брэдли предал нас.
По яме прокатился короткий ропот, однако он тут же стих; иного и не ожидали. Мустанг мысленно извинился перед своими соратниками, которых ему предстояло сейчас обмануть — но слишком долго, непозволительно долго было бы объяснять им все, как есть.
— В королевском дворце я выяснил вот что, — глухо сказал Мустанг. — Это Брэдли стоял за многими из тех бедствий, которые мы приписывали Крысиному Королю; это его мы должны благодарить за наше бесчестье на Восточных Полях! Это из-за него голод и мор воцарились в южных землях. Он собрал под свою руку значительную часть церкви — и поощрял мздоимство, нечестность, разврат. Король не предавал нас. Я вовсе не говорю, что Его Величество не виновен ни в одном из бедствий, произошедших в его правление, — продолжил Мустанг, дождавшись, пока утихнет короткая волна ропота. — Я хочу только сказать, что мы были обмануты и введены в заблуждение. Я видел доказательства. Друзья мои — вы знаете, что меня нельзя купить. Вы видите, что на мне нет следов пыток, которые могли бы сломить меня. Поверьте, что я говорю искренне и говорю то, во что верю. Теперь Брэдли затеял переворот. Его люди уже стоят на порогах домов знатнейших из семей королевства, они уже громят здания ночной Столицы, они уже приготовились лишить Аместрис ее силы и захватить ее безоружной. Пойдете ли вы за мной? Поможете ли?