Жига с Крысиным Королем
Шрифт:
Кимбли дрался хорошо, и Мустанг скоро понял, что проигрывать ему будет совсем не трудно. Весь вопрос в том, чтобы не проиграть в самом деле. Или, по крайней мере, выиграть достаточно времени, чтобы Эд и Ал успели сделать задуманное.
«Когда моя собственная жизнь стала такой дешевой в моих глазах? — подумал он. — Нет. Я сам всегда говорил, что победа того, кто не выживает, не имеет цены».
Думая так, полковник Мустанг знал, что он лицемерит сам с собой. Его лучший друг Хьюз, который не носил никогда перед именем приставки сэр, погиб, но все-таки победил, потому что они
В следующий момент Рой пригнулся, проскочив под мечом Кимбли, и спрыгнул с лошади. Совершенное безумство и верная гибель. Но он все-таки сделал это, и даже не получил копытами в грудь, и его не затоптали. Кимбли даже инстинктивно придержал поводья, не зная, как реагировать на такое.
Вот когда пригодились их тренировки с Эдвардом. Теперь физическое отображение печати было ему не нужно, теперь стоило только соединить руки — и само его тело вспоминало о том, что оно — алхимическая формула.
Памятуя о прошло разе, он весьма осторожно изменил лишь небольшой объем воздуха — но успел сделать это несколько раз. У ног лошади Кимбли вспыхнуло сразу три или четыре огненных шара. Благородное животное отшатнулось, заржав от боли, сопровождавшие Кимбли люди с криками кинулись в разные стороны, а лицо самого Кимбли, как показалось Мустангу во вспышке, исказилось мгновенным узнаванием.
Неужели он тоже вспомнил о прошлом? Неужели он не помнил до сих пор, но сообразил сейчас?
Впрочем, Кимбли не успел ничего произнести такого, что мгновенно убедило бы Роя: да, помнит. Да, это именно его враг из далекого прошлого, никто иной. Из земли выросли каменные руки, которые мгновенно отгородили спутников Кимбли от него, приперли их к стенам домов — и отгородили самого Кимбли от Мустанга. Несомненно, работа Эдварда — и до чего же не вовремя. «Еще немного, и я достал бы его!» — Мустанг чуть было не ругнулся вслух.
Но вместо того, чтобы преследовать Кимбли, он развернулся и побежал назад, на площадь, к Эдварду. Потому что в глубине души уже понял: во-первых, Эдварду не могло быть видно, кто побеждает. Все, что он мог разобрать — это то, как Мустанг спрыгнул с лошади, а потом смутные силуэты и вспышки. Юноша сработал единственно правильным образом, попытавшись отделить Мустанга от остальных противников. Не только чтобы дать ему равные шансы — а еще и потому, что стычка с Кимбли сейчас была второстепенной, как бы Мустангу ни хотелось натянуть ему кожу с задницы поверх головы, на манер капюшона. Придется мерзавцу походить пока в монашеской рясе.
— Стой, подлец! — услышал Мустанг позади себя отчаянный вопль Кимбли. Что это? Откуда столько надрыва? В прежние времена Мустанг не подозревал за ним такой любви к театральным позам и выражениям.
Эдвард уже хозяйничал у эшафота.
— Полковник, — сказал мальчишка, — вы тут у нас спец по горючим материалам? Я берусь сделать саму статую, но, боюсь, трансформировать поверхность в нечто горючее у меня не выйдет.
— Селитру ты из почвы не трансформируешь, что ли? — Рой чувствовал, как у него самого по физиономии расплывается та еще усмешка.
— Слушай, я в школе восемьсот лет назад учился.
— Так и я тогда же.
— Ну, будем импровизировать?
— А ты уверен, что Ал сможет пробраться на колокольню?
Они оба синхронно посмотрели вверх, на черную громаду собора. Ни единого огня, ни намека на привычную для Столицы прошлого подсветку прожекторами. Громадина этажей в шесть нависала над ними, пронзая затянутое чуть более светлыми облаками темно-синее небо острым шпилем.
— Слушай, он тут правит, — сказал Эдвард. — Я бы поставил за.
Им понадобилось не так много времени, наверное, меньше минуты или две. Нужно было договориться, что они делают, а там уже не составило труда. Ошметки старого взаимопонимания возвращались, просочившись сквозь сито измененного времени. Когда Эдвард хлопнул в ладоши, поднимая из земли, из осколков эшафота, гигантскую статую ростом едва ли не выше собора, когда сам Мустанг одевал ее слоем легковоспламеняемого материала (по крайней мере, он надеялся, что материал окажется легко воспламеняемым), ему казалось, что он действует во сне. Возможно, в кошмарном. Возможно, в одном из тех бессмысленных снов, которые видишь под утро и которые кончаются ничем.
Но все-таки статуя вымахала высоко — вровень с собором. Мустангу даже удалось выбить искры, ударив мечом по мостовой — не хотелось возиться с изменением соотношения кислорода и водорода. Сперва ему показалось, что ничего не выйдет, что привычные алхимические формулы не сработают или сработают не так. И когда первые алые лепестки вспыхнули на покрове гигантской статуи — она не изображала никого конкретного, ибо и Эдварду, и Мустангу было далеко до талантов семейства Армстронгов — Рою подумалось: это мне кажется.
Нет, не показалось: фигура занялась огнем очень скоро, начиная от пят и заканчивая увенчанной короной головой. Только теперь стало видно, что Эдвард зачем-то наградил статую гигантскими клыками.
— Да, Стальной, тебе давно не говорили, что пора бы приобрести художественный вкус? — крикнул Мустанг, вытирая со лба пот: мгновенно стало очень жарко, потому что они с Эдвардом так и не позаботились отойти подальше.
— А ты все такой же зануда, огненный! — зло расхохотался Эдвард.
«И впрямь, зануда, — весело подумал Рой. — Какое мне сейчас дело до его вкуса?»
Сейчас ему и в самом деле было все равно: его наполняло безграничное ликование. Огонь, лучший товарищ, самая искусная партнерша, самая верная возлюбленная, танцевал от него в двух шагах. Глаза Эдварда сияли, грязной рукой — живой рукой — он смахнул со лба прилипшую прядь. Почти как тогда, когда пылали цистерны — восемьсот лет назад. Ну да, все начинается и заканчивается в огне.
— Пошли, мне еще надо сделать Алу заземление, — крикнул Эдвард. — Он сейчас скинет провода…
Когда они подбежали к подножию собора, Мустанг, честно говоря, не ожидал там увидеть никаких проводов. Но они таки оказались на месте: два кабеля свисали из небольшого круглого окошка под крышей. Когда бывший полковник запрокинул голову, он почти сумел различить высунувшийся из окна по пояс силуэт лорда Рэмси.