Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Житие Дон Кихота и Санчо
Шрифт:

А Санчо, бедняга Санчо, хотя и знает кое-что о фарсе, ибо видел закулисные приготовления к спектаклю, верил все-таки героической верой в королевство Микомикон и даже размечтался о том, как будет вывозить оттуда негров на продажу и разбогатеет. О незыблемая вера! И пусть нам не толкуют, что веру в нем разжигала алчность; напротив, именно вера-то и пробуждала алчность в Санчо.

Тут священник разыграл сцену нечаянной встречи и приветствовал односельчанина Алонсо Кихано как славного своего соотечественника Дон Кихота Ламанчского, как «цвет и сливки благородства (…) квинтэссенцию странствующих рыцарей»; и тем самым наш герой был с благословения особы духовного звания утвержден на роль игрушки для всей округи; хитроумный же идальго, как только узнал сеньора лиценциата, попытался было спешиться, ибо священник шел пешком. Так Рыцарь наш уплатил дань шутнику: ведь как-никак тот был пастырем душ у них в деревне.

Из-за незадачи с мулом у цирюльника отвалилась борода; и священник

водворил ее на место с помощью заклинания, чем «Дон Кихот был чрезвычайно удивлен и попросил священника при случае сообщить ему это заклинание». Ах, бедный мой Рыцарь, как начал ты клевать на наживку, что подсовывают тебе насмешники! Уже не ты выдумываешь чудеса, а тебе их выдумывают.

Священник, однако ж, не удовольствовавшись ролью насмешника, взял на себя заодно и роль карателя и адресовал весьма язвительную диатрибу храбрецу, освободившему каторжников; причем притворился, что не знает, кто это сделал. А Рыцарь, который «при каждом слове менялся в лице», помалкивал и делал вид, что сие к нему не относится, поскольку говоривший-то был все-таки его священником и его исповедником.

Глава XXX

в которой рассказывается об уме прекрасной Доротеи и многих других вещах, приятных [24] и занимательных

И промолчал бы, не выдай его Санчо: оруженосец возьми да брякни, что освободил этих закоренелых лиходеев не кто иной, как его господин. Проговорился тот, кто был частицей Донкихотова мира. «Глупец, — сказал тут Дон Кихот, — не надлежит и не подобает странствующим рыцарям проверять, виновны или не виновны те удрученные, оскорбленные и закованные в цепи, которых они встречают на больших дорогах; им подобает только помогать нуждающимся, обращая внимание на их страдания, а не на их преступления», — и добавил все прочее, вызвав на бой тех, кому покажется дурным его донкихотовское деяние, но исключив из их числа почтенную особу сеньора лиценциата. Великолепный ответ, достойно венчающий доводы, приведенные Рыцарем в момент освобождения каторжников. Естественно было, что священник, как и прочие священники, с которыми на протяжении своей истории сталкивался идальго, рассуждал как человек мирской и земной, ибо платили ему — за то, чтобы служил священником, — люди земной и мирской природы; но Дон Кихоту подобали чувства природы божественной и небесной. О владыка мой Дон Кихот, когда же научимся мы видеть в любом каторжнике — прежде и превыше всего — человека, нуждающегося в помощи, и вглядываться в те мучения, которые его преступление причиняет ему самому! Пока не доживем мы до той поры, когда при виде самого ужасного преступления у нас вырвется само собою восклицание: «Бедный брат мой!», относящееся к преступнику, до той поры христианский дух разве что коснулся оболочки души нашей, но внутрь не проник.

24

В издании 1932 г. напечатано: «простых»; видимо, это опечатка (в тексте Сервантеса: «cosas de mucho gusto у pasatiempo»).

Тут, во исполнение замысла насмешников, принцесса Микомикона наплела Дон Кихоту всяческого вздору себе в оправдание. И как ни грустно, но Дон Кихот и Санчо все приняли на веру, ибо героизм доверчив по природе. Вот уж повеселились насмешники. Дон Кихот повторил свои обещания, но не согласился жениться на принцессе, что пришлось весьма не по нраву Санчо, и тут оруженосец повел такие речи, поставив Микомикону выше Дульсинеи, что господин его «не стерпел и, подняв копьецо, без всяких слов и предупреждений закатил Санчо таких два удара, что тот растянулся во весь рост».

Эта безмолвная кара, единственный поступок всерьез средь столь плоских насмешек, возвышает наш дух; серьезности, глубочайшей серьезности были исполнены доводы, приведенные в ее обоснование Дон Кихотом: объявил он, что если бы Дульсинея не давала силы его руке, он не мог бы убить и блохи, ибо Дульсинея избрала его руку орудием своих подвигов и тем довела их до счастливого завершения. Так оно воистину и есть, и когда мы побеждаем, то победу одерживает за нас Слава. «Она сражается во мне и побеждает мною, а я живу и дышу ею, и от нее моя жизнь и бытие». Героические слова, которые нам должно запечатлеть в сердце! Слова, которые для кихотианства то же, что для христианства слова апостола Павла: «Я сораспялся Христу, и уже не я живу; но живет во мне Христос» (Гал. 2:19—20).

И всякое великое дело меж людьми так вершится, а причина в том, что если дело и впрямь великое, то вершиться оно должно в дар человеку; любому — мужчине или женщине, но лучше женщине. Цель человека — человечность, но человечность, воплощенная в каждом человеке, индивидуализированная; и если человек избирает целью природу, то прежде всего ее очеловечивает. Бог есть идеал человечности, Он Человек, проецирующийся в бесконечность и в ней увековечивающийся. Так и должно быть. К чему вы толкуете о заблуждении антропоцентризма? Разве не утверждаете вы же, что у бесконечной сферы центр повсюду, в любой ее точке? Для каждого из нас центр находится в нем самом. Но человек не может действовать, если не поляризует этот центр; не может жить, если не переместит его. А куда переместить, как не на другое существо, ему подобное? Любовь к человеку, мужчины к женщине, хочу я сказать, — источник всех чудес на свете.

«Я живу и дышу ею, и от нее моя жизнь и бытие». Когда говорил ты это о своей Дульсинее, о мой Дон Кихот, не вспоминал ли твой Алонсо Добрый о той Альдонсе Лоренсо, по которой томился двенадцать лет, так и не решившись сознаться ей в безмерной своей любви? «Живу и дышу ею!» В ней жил, и дышал, и обрел жизнь и бытие твой Алонсо Добрый — тот, кто всегда с тобою, сокрытый в твоем безумии; в ней жил он и дышал на протяжении двенадцати долгих лет жестокого и мучительного здравомыслия. Она стала предметом тайных его мечтаний; нежный ее образ, который видел он всего четыре раза, и то мельком, питал его упования, раз уж не было суждено ему услаждаться воспоминаниями. В ней обрел он жизнь и бытие, жизнь, которая протекала в тайная тайных его сознания, подобно тому как воды Гуадианы немалую часть своего пути протекают под землей; но тайная эта жизнь питала в том укромном русле корни будущих подвигов, которые Рыцарю суждено было совершить. О мой Алонсо Добрый, вот удел твой — жить и дышать Альдонсой, которая знать о том не знала и ведать не ведала, вместить и жизнь, и бытие в нежный образ, питающий душу!

Но Санчо, плотский человек, не сдался, а совсем напротив, стал настаивать, чтобы господин его женился на принцессе: потом пускай себе, если хочет, слюбится с Дульсинеей. Что сказал ты, Санчо, что сказал ты! Откуда тебе знать, что, уязвив душу Дон Кихота, ты затронул самую чувствительную жилку в сердце Алонсо Кихано! К тому же Дульсинея не соглашается ни на совместное владение, ни на раздел, и тот, кто хочет, чтобы она принадлежала ему одному и всецело, должен отдать себя всецело ей одной. Много есть охотников вступить в брак с Фортуной и взять в любовницы Славу, да радости мало: одна разбередит их ревностью, а другая, насмешница, от них ускользнет.

Рыцарь и оруженосец продолжали беседу, и в конце концов Дон Кихот попросил у Санчо прощения зато, что поколотил его: ведь Санчо, оказывается, видел Дульсинею недолго и не успел «со всех сторон рассмотреть ее красоту и все ее прелести; но так, в общем, — заключил оруженосец, — она кажется мне хорошенькой». Таким-то манером наши Санчо, если их поколотить, идут на попятную и врут, выхваляя Дульсинею, которой в глаза не видели и знать не знают. Затем по настоянию принцессы Санчо испросил у Дон Кихота прощения, приложившись к руке его, и великодушный идальго даровал оруженосцу оное и благословил его. Да будут благословенны два удара копьем, друг мой Санчо, ведь зато ты получил благословение своего господина. А получив столь полновесное прощение, ты уж наверняка счел благом наказание, за которое его сподобился.

Затем слуга и господин немного опередили остальных, беседуя о своем; и тут Санчо вновь обрел своего осла: им повстречался Хинес де Пасамонте, переряженный цыганом и ехавший на Сером; и при виде Рыцаря и оруженосца он спешился и дал тягу.

Глава XXXI

о замечательной беседе Дон Кихота с его оруженосцем Санчо Пансой и о других происшествиях

И сразу вслед за тем произошла эта самая замечательная беседа меж Дон Кихотом и Санчо о встрече последнего с Дульсинеей. Когда Санчо сказал, что во время их встречи она «на заднем дворе просеивала две фанеги зерна», Дон Кихот ответил: «Да, но имей в виду, что зерна, к которым прикасались ее руки, превращались в жемчужины», а когда сообщил Санчо, что зерно было желтое, Дон Кихот сказал: «Уверяю тебя (…) это провеянное ее руками зерно дает несомненно белый хлеб». Добавил оруженосец, что когда подал он письмо, то услышал приказ положить его на мешок, ибо просеивавшей было недосуг читать, покуда не кончит работу, на что Дон Кихот промолвил: «Мудрая сеньора! (…) Она хотела прочитать его не спеша, чтобы полностью им насладиться». Еще заметил Санчо, что от Дульсинеи исходил дух, как от мужчины; «Не может этого быть! — вскричал Дон Кихот, — просто у тебя был насморк или ты почуял свой собственный запах. Но я-то знаю, как благоухает эта роза меж шипов, эта полевая лилия, этот раствор амбры». Затем сообщил Санчо, что Дульсинея, не умевшая ни читать, ни писать, взяла да порвала письмо на мелкие кусочки, «не желая, чтобы кто-нибудь его прочел и чтобы в деревне узнали про ее секреты», с нее довольно было и того, что передал ей Санчо на словах насчет покаяния своего господина; и сказала, что ей желательно повидать Дон Кихота и пусть бы он отправился в Тобосо. На вопрос своего господина, чем одарила его Дульсинея на прощание, Санчо отвечал, что получил от нее не драгоценность, а кусок хлеба с сыром, который она протянула ему через забор; и молвил Дон Кихот: «Она обыкновенно щедра (…). Должно быть, в эту минуту у нее не было под рукой драгоценности, оттого она тебе и не дала. Впрочем, рукава и после Пасхи не лишни; я с ней поговорю и все улажу».

Поделиться:
Популярные книги

Не грози Дубровскому! Том VII

Панарин Антон
7. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том VII

Дайте поспать! Том II

Матисов Павел
2. Вечный Сон
Фантастика:
фэнтези
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Дайте поспать! Том II

Адмирал южных морей

Каменистый Артем
4. Девятый
Фантастика:
фэнтези
8.96
рейтинг книги
Адмирал южных морей

Проклятый Лекарь. Род II

Скабер Артемий
2. Каратель
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Проклятый Лекарь. Род II

В теле пацана

Павлов Игорь Васильевич
1. Великое плато Вита
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
В теле пацана

Сумеречный Стрелок 3

Карелин Сергей Витальевич
3. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 3

Лорд Системы 3

Токсик Саша
3. Лорд Системы
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Лорд Системы 3

Совок 11

Агарев Вадим
11. Совок
Фантастика:
попаданцы
7.50
рейтинг книги
Совок 11

Аномалия

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Аномалия

На границе империй. Том 7. Часть 2

INDIGO
8. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
6.13
рейтинг книги
На границе империй. Том 7. Часть 2

Попаданка в Измену или замуж за дракона

Жарова Анита
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.25
рейтинг книги
Попаданка в Измену или замуж за дракона

Кодекс Охотника. Книга IX

Винокуров Юрий
9. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
городское фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга IX

Толян и его команда

Иванов Дмитрий
6. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.17
рейтинг книги
Толян и его команда

Неудержимый. Книга XIX

Боярский Андрей
19. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XIX