Жизнь и необычайные приключения менеджера Володи Бойновича, или Америка 2043
Шрифт:
– Нет, разгружать не будем. Бизнес – превыше всего! Покажи вторую тачку, нам некогда!
"Да здравствует великая американская мечта! – подумал я. – Вот она, полная свобода личности в действии!"
Мы выпили кофе, старик вывел нас на улицу, и осветил крохотным фонариком обычный чёрный универсал.
– Машина на ходу, стёкла и двери держат до девяти миллиметров, в днище четверть дюйма композита. Единственное слабое место – крыша! – пояснил дед.
Мы открыли дверь водителя, в кабине зажглись три ярких лампочки. Над водительским сиденьем в потолке была вшита заплатка, а само сиденье было уляпано чем-то чёрным.
– Сказал же Антонио, чтобы отмыл машину! Ему бы только стрелять!- вздохнул дед. – Сейчас отправлю парней, они всё приведут в порядок. Но на Антонио обижаться – грех. Стреляет хорошо. Талант у парня.
Эфиопы
– Ненавижу собак! Чем они тут питаются? Поедем через Эрхард, тут, видимо, все дороги затоплены.
Туман перешёл в мелкий дождик, подул утренний ветерок. Мы ехали по мёртвому городу. Я, конечно, читал, что после трёх катастрофических ураганов восстанавливать всю инфраструктуру раз за разом стране оказалось не под силу. Читал про бурный нрав Миссисипи, поднявшийся уровень океана и чёрную плесень. Но одно дело – читать и смотреть фото, а другое – увидеть собственными глазами руины, которые когда-то назывались "Беззаботным городом". Как-то давно Джонни показывал мне фильм ужасов, где по мёртвому городу, затянутому таким же туманом, бродили какие-то чудища, и сдирали с грешников кожу, а с неба сыпался пепел вместо снега. Тут не было чудищ и пепла, но веселее от этого не делалось. Центральная часть города с трамвайными рельсами, мостами, церквями, многоэтажным Сити осталась позади, и мы ещё долго ехали по одноэтажному пригороду. И везде – и в Сити, и на окраине, – была одна и та же картина: апокалипсис. И один и тот же запах: гниения, плесени, тины. Словно слева от нас была городская свалка, а слева – открытый погреб с тонной гнилой картошки.
Только к обеду, когда мы подъехали к городку с табличкой "Галфпорт", я увидел первого человека. Вернее – десять человек. Колёсный трактор перегораживал дорогу, около него и на нём загорали молодые парни, большей части из которых вряд ли исполнилось шестнадцать лет. Они выпучили глаза, и стали что-то оживлённо обсуждать, пока мы не подъехали вплотную к трактору. Карлос высунул голову из машины, и сказал, что нам надо проехать. Меня заранее предупредили, чтобы сидел на заднем сидении и не высовывался. Молодёжь продолжала бурно жестикулировать, и из их ругани я понял, что они не въезжают: откуда по эту сторону их трактора вообще взялись люди? Видимо, этот трактор олицетворял для местных жителей что-то типа края Ойкумены, за которой живут только духи мёртвых и прочая нечисть. Карлос вышел из машины и спросил – где тут обитает ближайший апостол? У него к нему дело. Есть товар, нужен купец. При словах "Дело" и "Товар" компания оживилась. Девять оттолкнули трактор в сторону, а десятый подошёл к Карлосу, и засыпал его вопросами:
– Как вы там оказались? Откуда вы едете? Ведь там нельзя жить? Вы – живые? Или только тени? Вы видели прозрачные грибы-убийцы? А оборотни там попадаются? Правда, что если пять минут постоять под большим синим кубом, то станешь бессмертным?
– Мы пришли из-за моря, и три года прожили в мёртвом городе среди скелетов, – не моргнув глазом, заявил кубинец, – Идём поклониться вашему апостолу, и предложить ему стать нашим компаньоном. Нас было три родных брата, но один пять минут постоял под кубом. И вот что с ним стало. Покажись, Стив! Удачи вам, братья!
Я опустил стекло, высунулся наружу, свёл глаза к переносице, высунул язык в сторону и замычал. Мы проехали мимо десяти остолбеневших негритят, и рванули дальше. Но радоваться пришлось недолго. Начинались густо заселённые районы. И чем дальше мы ехали, тем больше попадалось людей с оружием. Благо, что наша машина была не одна, и на нас никто не обращал внимания. Многие машины были с дырками от пуль, или без дверей, или без капотов. Попадались повозки, запряжённые конями и быками, сновали велосипедисты. На въездах и выездах из городков местами стояли открытые шлагбаумы, но около них никого не было до той поры, пока не показалась табличка с надписью "Монтгомери", а около неё – три бочки с песком прямо посреди дороги, за ними – будка с пулемётом, и вагончик, около которого курили солдаты в униформе. Всё было по-взрослому, и нам пришлось притормозить. К машине подошёл офицер и, держа руку на рукоятке пистолета, нагнулся к окошку Карлоса:
– Лейтенант Каннингем! Куда едем? Что везём? Оружие? Наркотики?
– Нам надо к вашему апостолу. Кто нынче тут у власти? Оружие и наркотики – всё есть. Не впервой тут катаемся.
– С вас три дозы и сто тысяч баксов. Кассовый аппарат только что сломался, так что чек выдать не могу. Тут третий месяц командует апостол Смит, но мы ему не подчиняемся. Мы из пограничного фронта имени Мартина Лютера Кинга. Наш начальник – генерал Моррисон. Он сейчас в Далласе. А вы, судя по всему, с островов? Колитесь, парни, вы с Ямайки или с Кубы? И те, и другие – наши союзники, так что тут вам бояться нечего. А вот с апостолами связываться я бы никому не советовал. Они сами порой не знают, за что воюют и чего добиваются. Сидеть бы им дальше по тюрьмам, да вот беда – выпустили всех. Что в шприцах? Ого! Мировая дурь!
– Мы везём человека в Атланту, – сказал Педро, – Он белый, у него важное задание от правительства Мексики и Кубы. Если дальше есть ваши люди – передайте, чтобы прикрыли нам спины!
– Шутки у тебя, парень, как у моей жены! Она тоже, бывало, идёт в сортир и говорит…
Тут лейтенант настроил зрение через переднее окошко на заднее сиденье, замолчал на полуслове, а потом выдавил медленно:
– Обосраться!
– Да, у вашей жены тонкий юмор! – заметил Педро.
– Ребята, вы в своём уме? Двое чёрных везут белого через Миссисипи и Алабаму! Такая картина дорогого стоит! Я понимаю, если бы вы везли его вешать. Какие могут быть дела у чёрных с белыми? Или я проспал какие-то важные новости? Если у вас на заднем сидении сидит белый, то страшно представить – что вы везёте в багажнике!
– Он не белый. Он русский! – веско заметил кубинец. – А мы с Кубы. Я из фирмы "Савон", мы поставляем вашей армии много хороших вещей, в том числе и из России. Этот парень спит и во сне видит, как бы разровнять Вашингтон бульдозерами и посадить на этом месте вишнёвый садик.
Лейтенант почесал нос, подумал и сказал:
– Русские – это хорошо. Сто лет назад мы вместе с русскими воевали против каких-то ацтеков в Европе. У меня всегда был с собой русский автомат. Но наших людей дальше на этом направлении нет. Все наши сейчас в Миссури и Айове. Там идёт настоящая война. А тут пока тихо. Относительно тихо. Банды воюют между собой каждый день, гибнет много гражданских. Продовольствия не хватает, в магазинах очереди, дороговизна. Поэтому, всё, что я могу для вас сделать – дать пару гранат, и налить рюмку дерьмового пойла.
– Спасибо, брат, ничего не надо. У нас багажнике – атомная бомба.
Каннингем был настоящим служакой: он не понимал чужих шуток, не смеялся, и не лез никуда без приказа. Устав караульной службы он знал наизусть, а в свете последних событий в стране плевать хотел и на службу, и на устав.
– Езжайте по шестьдесят пятой, и никуда не сворачивайте! Дольше проживёте! – он постучал ладонью по капоту. – Удачи, русский!
Я убрал "Торус" под пиджак, застегнул слегка похудевший кошелёк, и мы поехали дальше. Вдоль дороги тянулись огороды, на которых работали женщины в цветных одеждах. Около них крутились голые дети. То тут, то там виднелись загоны с гусями и козами. Почти около каждого столба был припаркован велосипед или мопед. Такие фото я видел в сети: кенийская деревня середины шестидесятых годов. Мужчины ушли ловить слона, а женщины собирают маис и таскают на головах кувшины с водой. Мир не сильно меняется со временем!