Жизнь в зеленом цвете - 7
Шрифт:
– В общем и целом… - Гарри лучезарно улыбнулся, надеясь, что челюсти не сведёт зевком в самый неподходящий момент.
– Я верю в вас.
– И мы в тебя!
– выкрикнула из-за гриффиндорского стола Ромильда Вейн, которую Гарри сегодня утром на собственной спине доставил в Хогвартс, и зааплодировала. Почин Ромильды подхватили остальные, и Гарри почувствовал, что готов банально оглохнуть от оваций.
Помахав всем на прощание рукой, Гарри выскользнул из Зала и сел на ближайший подоконник, прислонившись виском к холодному стеклу. Несколько спокойных
– Гарри?..
– Да, Кевин?
– Гарри взглянул на Кевина и снова поразился сходству двоюродных братьев - бывает же такое… сам Гарри был похож на своего кузена, как такса на сенбернара, и это, если вдуматься, было только к лучшему. Но Кевин и Седрик… может, их отцы были братьями-близнецами?
– А можно…
– Что?
– Можно, ябудуобращатьсяенекРонуиГермионеактебе?
– на одном дыхании выпалил Кевин.
– Они старосты, они хорошие… но…
Кевин замялся, не умея подобрать слов, что должны были следовать за этим «но».
Гарри улыбнулся краешком рта.
– Можно. Хочешь, я расскажу тебе о Седрике? Ты ведь не видел его почти год перед тем, как он умер…
– Хочу!
Гарри спрыгнул с подоконника, подхватил Кевина подмышки и закружил по коридору, вызвав у мальчика приступ смеха. Такой лёгкий, Мерлин помилуй… у него что, кости как у птиц, полые? Его и Луна или Джинни без усилий на руки подняли бы, пожалуй…
– Пойдём, - Гарри поставил всё ещё хихикающего Кевина на пол.
– Орлёнок…
– Он тебе и об этом рассказал?
– в голосе Кевина звучало явное неудовольствие.
– Рассказал… в тот день, когда умер. А меня он прозвал котёнком, так что, если вдуматься, у тебя более лестное прозвище.
– Котёнком? Разве ты похож на котёнка?
– Кевин забыл о своей мимолётной обиде.
– Седрик говорил, что похож, - Гарри рассмеялся.
– Я не спорил… с ним было трудно спорить.
– С ним было невозможно спорить, - согласился Кевин и взял Гарри за руку. Тонкие, горячие, доверчивые пальцы.
– Он писал, что ты лучше него ловишь снитч… это правда?
– В единственном матче против Седрика мне повезло - я совершенно случайно поймал снитч ртом, - улыбнулся Гарри.
– Это было на моём третьем курсе, а потом из-за Турнира квиддич отменили…
Гарри шёл рядом с Кевином, сжимая его руку, рассказывал о Седрике - всё, что помнил; обещал Кевину покатать его - в драконьем обличии, разумеется; рассказывал, что такое Патронус и трудно ли быть анимагом; слушал о первых успехах в квиддиче, которых Кевин достигал дома, на почти игрушечной метле, смеялся, ерошил каштановую копну и церемонно представлял Кевина выплывшему навстречу Кровавому барону.
И не было в это время никакой войны, не было её в сладковатом, уже отдающем осенью воздухе; не было ни крови, ни смертей в безмятежном голубом небе, в зелёной траве, в хороводе ярких бабочек, наколдованных Гарри; не было Чёрных Меток над домами в огоньке на ладони Гарри - Кевин смело сунул туда руку и обиженно заявил, что
Целый час вокруг Гарри не было даже намёка на войну.
* * *
«15.09.
Наблюдал прелюбопытную картину, сидя невидимым в углу слизеринской гостиной: Поттер и Блэк как ни в чём не бывало вваливаются в святая святых змеиного факультета и устремляются к спальням. Откуда, интересно, они узнали пароль?
Судя по звукам голосов, Люпин и Петтигрю остались снаружи, на шухере; но когда через несколько минут Блэк и Поттер вернулись, ругаясь почти в полный голос, два оставшихся Мародёра решили, что сторожить больше нет необходимости.
– Его там нет!
– объявляет Блэк драматическим шёпотом.
– Саму мантию не искали?
– спрашивает Люпин.
– Пробовали, - хмуро говорит Поттер.
– Под подушкой и матрасом нет, на тумбочке и сундуке охранное заклятие - обжигает.
– Кто-то из вас обжёгся?
– тревожно уточняет Люпин.
– Ерунда, - Поттер показывает красный след на пальцах. Хорошее заклятие, я пол-Запретной секции перерыл, пока отыскал подходящее.
– Почему его нет в постели?
– Либо он знал о том, что мы придём, либо у него сегодня ночью выдались какие-то свои дела, - спокойно говорит Люпин. Странное дело, мне показалось, что Люпину стало как-то легче от этих новостей.
– Откуда ему знать?
– удивляется Блэк.
– И какие дела могут у него быть по ночам? Зелья запрещённые варить, что ли?
– Может, у него свидание, - буркает Поттер.
Блэк сдавленно ржёт, согнувшись в три погибели; затыкает себе рот рукой, чтобы не разбудить никого ненароком. Я когда-нибудь убью эту гриффиндорскую мразь. Может, даже прямо сейчас.
– Сохатый, что ты курил? У Сопливуса - свидание?! Да с ним и дементор целоваться не станет!
– Сириус, - укоризненно говорит Люпин.
– Не нужно… и вообще, давайте-ка уйдём отсюда, раз его нет.
– Может, попробуем вскрыть тумбочку?
– предлагает Петтигрю.
– Ремус, ты наверняка знаешь подходящие заклятия…
Люпин вздыхает и под горящим взором Блэка неохотно говорит:
– Алохомору пробовали?
– Пробовали, - сознаётся Поттер.
– Сыплет искрами, и только.
– Тогда… - Люпин задумывается.
– Пожалуй, я могу попробовать что-нибудь сделать… но учтите, я даже не знаю, что это за заклятие, которое обжигает.
– Ты всё знаешь, Реми, - без тени сомнения заявляет Блэк и тащит Люпина за собой в спальню.
Разбудите Уилкса, Розье, Обри и Стеббинса, думаю я, разбудите, мародёрчики… весь ваш драный факультет останется без баллов на пару лет вперёд. Да ещё и отделают вас так, что мало не покажется.
Поттер не проявляет энтузиазма и остаётся в гостиной - что странно, это ведь его мантия, ему должно быть невтерпёж вскрыть мою тумбочку (хотя мантии там нет). Петтигрю тоже здесь - устраивается на полу у кресла, в которое сел Поттер.
– Джеймс, а почему ты не пошёл с Сириусом и Ремусом?
– интересуется Петтигрю.