Жизнь во имя любви (С)

Колч Агаша

В комнаты за вещами побежало всего четверо.

– Усман, проследите, чтобы чужого не прихватили, – распорядилась я и пошла вдоль ряда невест.

Отобрала двенадцать молодых и красивых и приказала Замире:

– Этих приготовить, как для самого хана женщин готовили. К вечеру за ними мужья придут.

Советников, возжелавших взять себе жён из ханского гарема, знала. Включив своё ведовство, подобрала для них самых подходящих девушек. Ещё пятерых выбрала для чиновников. В том числе и для Ваха. Вот только невеста, та, чья совместимость с ним

была лучшей, растерянно пряталась за подруг. Отозвала в сторонку:

– Ты чем смущена, красавица? Сама же стала к тем, кто замуж хочет.

– Я стороны спутала… – чуть не плача, призналась девушка.

– Неволить не стану. Можешь к работницам идти, только почему от мужа отказываешься? Поверь, человек хороший. Чиновник, доход имеет приличный, характер покладистый. И гарема у него не будет – православный он, – рассказывала я о Владимире Архиповиче.

– Не могу я… – скрывая слёзы, наклонила голову моя собеседница. – Нельзя мне замуж.

– Почему?

– Грешна я, госпожа….

Милость Триединого! Как?! В гареме, под стражей… И умудряются же! То, что случилось сие дело до того, как сюда попала, невозможно. Каждую девушку целитель осматривает. И артефактами, и традиционным способом. Значит, здесь роман случился. Вот же хитрованы!

– А что возлюбленный твой думает по этому поводу? – вздохнув, спросила я.

– Не был этот мужчина моим возлюбленным, госпожа. Продали меня. Думаете, все девчонки, что в другую группу отошли, так работать рвутся? Кому же не хочется замуж выйти и деток родить? Только порченые мы… – девушка шмыгнула носом.

– Не понимаю. К вам по ночам солдат запускают, что ли? – начала злиться я.

– Не солдат и не запускают. Господам богатым нашу девственность продают.

– Кто?!

Девушка посмотрела на меня, как на ущербную.

– Усман и Замира…

– Да, госпожа. Как хан погиб они, зная, что наследнику мы не нужны, придумали через нас нажиться. Богачек не трогали, у них родня есть, пожаловаться могут. А мы безродные, хоть и красивые. Грозили, что если скажем кому, то нас обвинят, что сами к солдатам бегали. Вы же знаете, что за такое бывает…

Знаю. Камнями побивали блудницу.

– Простите меня, госпожа. Отпустите, пойду я туда, – девушка махнула в сторону тех, кто выбрал работать вязальщицами.

– Много вас таких? – удержала я её.

– Шестеро… Сегодня ещё кого-то на ночь забрать должны.

– Хорошо. Ступай. Не говори никому, что рассказала мне о себе и подругах. Если спросят, то…

– Я скажу, что вы уговаривали меня замуж за старика пойти. Говорили, что он богат и бездетен, что я могу скоро молодой вдовой остаться, да я всё равно не согласилась… – быстро придумала «легенду» собеседница.

– Выдумщица, – хмыкнула я.

– Что есть, то есть, – поклонилась девушка.

– Так может, ты историю свою тоже придумала? – прищурила я глаза, хоть и знала уже, что та не обманула меня ни одним словом.

– Нет, госпожа, всё чистая правда.

«Чистая правда», – повторила я, глядя вслед девушке.

Чтобы она чистой стала, надо грязь с неё смыть. Вывести на чистую воду мерзавцев, которые калечили жизни девчат. Не займись я гаремом, кто знает, что бы они ещё придумали.

Ну, сволочи, держитесь!

Глава 5

Как и следовало ожидать, меня к захвату злодеев с поличным и близко не подпустили.

– Роксана, не следует моей жене подменять службу охраны. Они самостоятельно справятся и без труда смогут задержать всех участников сговора. Ложись спать, утром всё узнаешь, – остудил мой порыв проследить за всем лично Таир.

– А ты? – поинтересовалась я.

– Я в кабинете дождусь доклада и тоже лягу спать, – пообещал муж, выходя из наших общих покоев.

– Теперь-то они сами справятся… – ворчала я, бродя по комнатам.

Помню, как не шёл тогда ко мне сон из-за тревоги о судьбе несчастных девушек.

Утрата девственности до брака в этом мире приравнивается к утрате чести и достоинства. Не сохранившую же честь девушку родители даже могли из дому выгнать. В случае гаремных затворниц вовсе страх и ужас – они принадлежат хану и не могут распоряжаться собой; в наказание девушку могут и в мешок с кошками зашить, чтобы обезумевшие от страха животные разорвали блудницу на части. Или утопить её в ближайшем водоёме. Тут уже как фантазия сработает.

Устав метаться по комнатам, я уселась в ближайшее кресло, и мысли потекли спокойнее. Поначалу несколько раз хваталась за переговорщик, чтобы позвонить Прасковье, но, понимая, что время позднее, откладывала разговор до утра.

Удобный гаджет на тот момент уже приобрёл достаточное количество поклонников. И, несмотря на высокую стоимость, раскупался, в буквальном смысле с пылу с жару, учитывая метод производства. Думаю, немалую роль сыграло и то, что свадебным подарком Их Высочествам Андрею и Диане – младшей дочери кэнедского короля – от княгини и княжны Верхосвятских стали парные переговорщики. Феденька постарался: по эскизу Ульяны разукрасил корпус узорами с вкраплениями драгоценных камней и с имперской символикой. Подробная инструкция, как пользоваться гаджетами, прилагалась.

Через несколько дней Николай Иванович, едва сдерживая смех, вручил мне конверт с монаршей печатью на обороте.

– Хочешь, предскажу примерное содержание послания? – предложил он.

– Я и так знаю, – осторожно вспарывая пакет костяным кинжалом, ответила я. – Заказ на… – я задумчиво почесала нос, – на четыре переговорщика.

– Думаешь, на четыре? Я предполагал, что на два, – приподнял брови граф.

– Вряд ли Дмитрий Васильевич откажет любимой жене в такой же игрушке, какая есть у жены младшего брата, – пробормотала я, разворачивая письмо и пробегая его взглядом. – Мы оба ошиблись. Это госзаказ на сто артефактов для высших армейских чинов. Только в постскриптуме просьба на ещё четыре с драгоценной отделкой.