Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих
Шрифт:
Но если бы, наконец, я захотел рассказать подобным же образом обо всех шутках и живописных работах Буонамико Буффальмакко, в особенности о том, что он проделывал в мастерской Мазо дель Саджо, которая была приютом всех городских весельчаков и шутников Флоренции, повествование мое стало бы слишком пространным, и потому рассказ о нем закончу. Умер он семидесяти восьми лет; во время своей болезни он был отправлен братством Мизерикордиа во флорентийскую больницу Санта Мариа Нуова, по крайней его бедности, так как был он таким человеком, что тратил больше, чем зарабатывал; когда же он умер в 1340 году, то был похоронен вместе с другими бедняками в Осса (так назывался двор этой больницы, где было и кладбище). Работы его ценились и при жизни, впоследствии же одобрялись всегда, как творения того времени.
ЖИЗНЕОПИСАНИЕ АМБРОДЖО ЛОРЕНЦЕТГИ СИЕНСКОГО ЖИВОПИСЦА
Если не подлежит сомнению, что художники, обладающие прекрасным талан том, должны быть многим обязаны природе, то еще большим обязаны им мы видящие, с каким рвением заполняют они города почитаемыми постройками и полезными и красивыми композициями
Таков был и сиенский живописец Амброджо Лоренцетти, замыслы которого были прекрасны и разнообразны, обдуманно сочетавший и размещавший фигуры в своих историях. Об этом правдиво свидетельствует в Сиене у братьев-миноритов история, весьма изящно написанная им в монастырском дворе, где изображено, как юноша становится монахом и как он и некоторые другие отправляются к султану, где их избивают и, приговоренных к казни, подвешивают на дереве и, наконец обезглавливают, в то время как разражается ужасная гроза. В этой живописной работе он большим искусством и умелостью сопоставил возмущение воздуха и ярость дождя и ветров с человеческими страданиями, благодаря чему новые мастера научились приемам и основам такой композиции, ранее не встречавшейся и потому заслужившей ему бесконечную похвалу.
Амброджо был опытным колористом во фресковой живописи, в работах же темперой применял краски с большой умелостью и легкостью, о чем можно судить и теперь еще по картинам, законченным им в Сиене в малой больнице, именуемой Мона Аньеза, где он написал и отделал историю с новой и прекрасной композицией. В большой же больнице он написал фреской на стене Рождество Богородицы и Введение ее во храм с отроковицами, а у братьев-августинцев в том же городе он расписал капитул, где на своде мы видим изображения апостолов со свитками в руках, на которых написана составленная каждым из них часть Символа веры, а под ними небольшие истории изображают при помощи живописи то, что написано вверху буквами. Рядом на большой стене находятся три истории из жития св. Екатерины-мученицы, ведущей диспут с тираном во храме, а в середине – Страсти Христовы с распятыми разбойниками по сторонам и Мариями, внизу поддерживающими лишившуюся чувств деву Марию; произведения эти были завершены им с очень большим изяществом прекрасной манере.
–
В палаццо делла Синьория в Сиене он изобразил в Большом зале также войну из-за Азиналунга, рядом же мир и разные его проявления; там же он изобразил полную по тем временам космографию и в том же палаццо выполнил восемь историй очень чисто написанных зеленой землей. Как говорят, он отослал также в Вольтерру доску написанную темперой, получившую в этом городе большое одобрение, а в Массе где он совместно с другими расписал фресками капеллу и доску темперой, он показал горожанам, какой рассудительностью и каким талантом обладал он в искусстве живописи. В Орвието же он расписал фресками главную капеллу в соборе Санта Мариа.
После этих работ он попал во Флоренцию, где выполнил в Сан Проколо образ, а в одной из капелл истории из жития св. Николая малыми фигурами, в угоду некоторым своим друзьям, пожелавшим увидеть, как он работает, и, как опытный мастер, он выполнил эту вещь в столь короткое время, что его известность и слава возросли бесконечно. Работа эта, в пределле которой он написал свой портрет, была причиной того, что в 1335 году он был приглашен в Кортону по распоряжению епископа дельи Убертини, который тогда был синьором города; там, в церкви Санта Маргерита, незадолго до того выстроенной братьями-францисканцами на вершине холма, он расписал кое-что и главным образом половину сводов и стены так хорошо, что и теперь, когда все это почти уничтожено временем, все же видна в фигурах прекраснейшая выразительность, и следует признать, что он заслуженно за это восхвалялся.
Закончив эту работу, Амброджо возвратился в Сиену, где и прожил в почете конец своей жизни и не только потому, что был превосходным мастером живописи, но также и потому, что с юности занимался и литературой, каковая стала полезной и сладкой подругой живописи и таким украшением всей его жизни, что, так же как и его живописное ремесло, даровала ему всеобщую любовь и расположение. И потому он не только постоянно общался с людьми учеными и заслуженными, но и с большой для себя честью и пользой принимал участие в делах своей республики. Нравы Амброджо были во всех отношениях похвальными, и он скорее напоминал дворянина и философа, чем художника, и, что больше всего свидетельствует о благоразумии человека, всегда был готов удовлетвориться тем, что ему было дано людьми и временем, и потому переносил с духом умеренным и спокойным добро и зло, даруемые судьбой. И поистине и сказать невозможно, сколь почтенными спутниками должны для всех искусств почитаться благонравие и скромность вместе с другими добрыми благоприобретенными качествами, в особенности же для тех искусств, что имеют свое начало в разуме, в таланте благородном и возвышенном, поэтому каждый должен был бы заслуживать себе всеобщее расположение своими нравами не меньше, чем своим превосходством в искусстве. Наконец, в последние дни своей жизни Амброджо выполнил для вящей своей славы образ в Монте Оливето ди Кьюзури, вскоре после чего отошел счастливо и по-христиански к лучшей жизни, восьмидесяти трех лет от роду. Работы его относятся к 1340-м годам.
Как уже упоминалось, Амброджо изобразил себя собственноручно с капюшоном на голове в пределле образа в Сан Проколо. Чего же стоил он в рисунке, можно судить по нашей Книге, где есть несколько превосходных собственноручных его вещей.
ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ПЬЕТРО КАВАЛЛИНИ РИМСКОГО ЖИВОПИСЦА
Рим в течение многих веков был уже лишен не только хорошей словесности и военной славы, но даже и всех наук и искусств, когда родился
После этих работ Пьетро отправился в Тоскану, чтобы посмотреть работы других учеников своего учителя Джотто и самого мастера, и по этому случаю расписал в Сан Марко во Флоренции много фигур, которых теперь не видно, ибо церковь выбелена, за исключением Благовещения возле главных дверей церкви, ими прикрытого. В церкви же Сан Базилио, что на Канто алла Мачина, он выполнил на стене фреской другое Благовещение, столь сходное с более ранним, написанным им в Сан Марко, и с некоторыми другими, находящимися во Флоренции, что некоторые с долей вероятия считают их выполненными рукой того же Пьетро; и поистине большего сходства быть и не может. Среди фигур в названной церкви Сан Марко во Флоренции был портрет папы Урбана V с головами св. Петра и св. Павла, написанный с натуры; с этого портрета его написал фра Джованни да Фьезоле на доске, находящейся в Сан Доменико во Фьезоле, что было немалой удачей, ибо портрет, находившийся в Сан Марко, вместе со многими другими фигурами фресок церкви был, как упоминалось, забелен, когда монастырь этот был отобран у монахов, которым он принадлежал раньше, и передан братьям-проповедникам, произведшим побелку невнимательно и небрежно.
Заехав в Ассизи на обратном пути в Рим, и не только для того, чтобы взглянуть на тамошние постройки и столь выдающиеся творения своего учителя и некоторых его учеников, но и затем, чтобы оставить там что-либо, выполненное собственноручно, он написал фреской в нижней церкви Сан Франческо, а именно в ветви средокрестия со стороны сакристии, Распятие Иисуса Христа со всадниками, разнообразно вооруженными и во всяких необычайных одеяниях разных чужеземных народностей. В воздухе он изобразил несколько ангелов, парящих на крыльях в разных положениях и горько плачущих; одни из них прижимают руки к груди, другие скрестили их, иные же ломают руки, выражая крайнюю скорбь, причиненную им смертью Сына Божия, и все они от пояса, или, вернее, ниже пояса, тают в воздухе. В работе этой, отличной по колориту, свежему и живому, и настолько превосходной в наложении штукатурки, что она кажется сделанной в один день, я нашел герб Гвальтьери, герцога Афинского но так как там нет ни даты, ни какой-либо иной подписи, я не могу утверждать, что она была выполнена по его заказу. Скажу лишь, что таково общее мнение, что она выполнена рукой Пьетро, а кроме того ее манера не может быть более сходной с манерой Пьетро, к тому же можно предположить, поскольку живописец жил в то время, когда в Италии был герцог Гвальтьери, что она была выполнена Пьетро по заказу названного герцога. Каждый может думать, что ему угодно, во всяком же случае работа эта, будучи старой, заслуживает только похвалы, а манера, не говоря об общем мнении, свидетельствует о том, чьей рукой она выполнена.
Тот же Пьетро выполнил фреской в церкви Санта Мариа в Орвието, где хранятся остатки святейшей пелены, несколько историй из жизни Иисуса Христа и его погребения с большой тщательностью; выполнил он это, как говорят, для мессера Бенедетто ди Буоиконте Мональдески, тогдашнего синьора и тирана города, Равным образом некоторые утверждают, что Пьетро сделал несколько скульптур и что они ему прекрасно удались, ибо он обладал превосходнейшим талантом во всем, за что бы ни принимался, а также, что его рукой выполнено Распятие, находящееся в большой церкви Сан Паоло фуор ди Рома, то самое, которое, как говорят и чему следует верить, заговорило со святой Бригиттой в 1370 году. Его же рукой были выполнены некоторые другие вещи в той же манере, погибшие, когда была разрушена старая церковь Сан Пьетро для постройки новой.