Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира
Шрифт:
В этом-то храме наслаждений Мария Анна была встречена Дебарро с таким почетом, как будто этот храм, был нарочно выстроен для нее, и как будто желали, чтобы она его никогда его не покидала. Президент Шеври, толстый мужчина, один из лучших друзей Дебарро, такой же viveur, как и он, в сопровождении д’Эльбена, де-Сент-Сорлэн, де-Монтмор, Теофила де-Bиo и четырех или пяти других вельмож и поэтов, все близких друзей хозяина, ожидали молодую девушку у дверей сада, и предшествуемые лакеем, несшим факел, проводили ее до самого
Ужин был подан, – изысканный ужин, орошенный лучшими винами. Дебарро был тонкий гастроном. За этим то ужином вдохновленный даром пророчества… и опьянения, Дебарро, предсказав своей любовнице самую высокую участь среди куртизанок, нашел необходимым перекрестить ее, вместо Грампэн, что пахло провинцией, ее Шалоном на Марне, в Делорм. Он назвал ее "Марион" (Машенька), "моей маленькой Mapион" в течении восьми дней или скорее ночей
– Привет Марионе Делорм! – вскричал он. – Мария-Анна Грампэн не существует более. Да здравствует Мариона Делорм!..
– Да здравствует Мариона Делорм! – повторили все собеседники.
И Мариона Делорм чокнулась со всеми. Ничто не способно так приглушить угрызения совести, как хороший стол и веселое общество.
Когда в середине ночи одни из гостей удалились, другие же упали под стол, Марион на руках Дебарро вступила в свою комнату.
– Ну! – сказал он. – Не прав ли я был? Не лучше ли нам здесь, чем у твоей крестной матери?
Опьяненная парами шампанского и ароматом цветов, долетавшим из сада, – Марионе казалось, что ее любовник никогда не любил ее так, и что она никогда не любила его с такой силой как в эту сладостную ночь!..
Не прошло и суток, как графиня Эвремонт узнала кто похитил ее крестницу, и куда он увез молодую девушку. Вы полагаете что она позаботилась начать розыски? И не подумала. Мадам де-Сент-Эвремонт кричала в своих салонах, что Дебарро чудовище, что он – кровожадный волк, но спасти овечку от ласки этого волка, она ни на минуту не позаботилась.
И вот Марион Делорм, королева Кипра, – царит посреди молодых вельмож и талантов, из которых каждый изо всех сил старается ей понравиться и похитить у короля. Но Мариана любила Дебарро и пока он казался влюбленным, ей не было причины изменять ему. Дебарро казался таким пять месяцев, потом же он охладел и наконец превратился в лед.
Часто по целым неделям она не видала его. Мариона начала досадовать. Между тем он избегал всех объяснений, которые могли бы произвести разрыв. У Дебарро была своя нравственность в любви, он говаривал, что последний знак уважение, которым мужчина обязан женщине, любимой когда то им, состоит в том, чтобы устроить всё таким образом, чтобы женщина оказалась сама виновата… Когда Марион упрекала его за долгое отсутствие, он отвечал.
– Это не моя вина!.. дела, и дела серьезные!..
От досады, Марион дошла до ярости.
– Вы меня больше не любите? Берегитесь! – сказала она. – Я отомщу!..
– Каким образом?
– Полюбив другого!..
– Разве такое возможно?!.. – и повернувшись на каблуках, он уходил посмеиваясь.
При втором подобном вызове, Дебарро достиг своей цели: Марион только о том и думала, чтобы доказать ему способна ли она найти ему преемника. Ей нечего было стесняться в выборе. Но именно по этой причине она и не решалась. И при том, обмануть любовника с одним из его друзей – это так обыкновенно, так просто!.. Марион хотела оригинальной мести. Случай доставил ей возможность исполнить свое желание.
Однажды утром, завтракая с своей любовницей, д’Эльбеном и Сент– Сорлэном, Дебарро говорил об одном музыканте на лютне, Афанасии Лемудрю, которого он слышал накануне и который был великолепен.
При этом имени, Марион сделала такое быстрое движение, что Дебарро его приметил.
– Вы знаете этого музыканта? – спросил он у нее.
– Я думаю. Он из Шалона, как и я же, и он же учил меня тому немногому, что я знаю.
– Ба!.. Это премилый мальчик, который, как говорят, имеет большой успех у женщин.
– Мне будет очень приятно увидеть его, – произнесла Марион.
– По причине его успехов? – насмешливо возразил Дебарро.
– Где живет он? – продолжала молодая женщина, не ответив на вопрос.
– Не знаю; но чтобы обязать вас, я узнаю сегодня же, а завтра он будет у вас.
– Благодарю. Только я прошу вас, не говорить ему, что Марион Делорм…
– И Анна Мария Грампэн из Шалона на Марне одно и тоже лицо… Хорошо! хорошо!.. хотят насладиться нечаянностью этого господина, который знал вас девочкой и найдет прелестной женщиной!.. Признайтесь, Марион, у вас был какой-нибудь роман с этим музыкантом?
– Во всяком случае, мой милый, вы лучше чем кто либо знаете, что если и был роман, так он дошел только до предисловия.
– Это правда. Я шутил!.. Наконец, я повторяю вам, что завтра от полудня до двух часов вы можете рассчитывать на визит г. Лемудрю.
– Рассчитываю.
На другой день она ждала с таким действительным нетерпением, от полудня до двух часов, посещения ее прежнего учителя, что когда ей доложили о приезде Афанасия Лемудрю, она почувствовала как сильно забилось ее сердце.
Пребывание в столице не повредило молодому профессору; талия его развилась, его походка стала изящной и грациозной. Марион нашла, что он стал гораздо лучше, чем был в Шалоне.
При виде ее он остановился как бы пораженный громом.
– Вы! – воскликнул он.
– Да, я, вам неприятно меня встретить?
– Неприятно?.. о нет!.. но я не могу понять…
– Что вам непонятно? Что Мария-Анна Грампэн сделалась Марион Делорм? А если я скажу вам, что вы много значите в этом превращении?