Жонглер с тиграми
Шрифт:
— Так что если в наших делах будут какие-то изменения, они могут быть только к лучшему, — сообщил мой партнёр, застенчиво улыбаясь. Впрочем, это оптимистическое утверждение прозвучало не слишком-то уверенно.
Подобная ситуация не была, увы, для меня новой. В 1985 году я нанялся в гонконгское агентство, чьи дела обстояли примерно так же. Тамошний управляющий уволился и увел с собой почти всех сотрудников, а заодно почти все заказы. В агентстве остались помощник бухгалтера, китайская машинистка и девушка, которая готовила чай для сотрудников. Три оставшихся у агентства клиента на первый взгляд выглядели достойно: была заказана реклама для мыла, банка и сигарет. Увы, в обратном переводе с кантонского диалекта привлекательность их названия несколько поблекла: оказалось, что мыло как-то превратилось в «Чистое дерьмо», банк — в «Банк вурдалаков», а сигареты — в «Смерть» [16] .
16
Можно
Вместо десерта мой партнёр принялся разрисовывать салфетки «схемами реорганизации», которые изображали, как должно работать и сотрудничать с другими пятью агентствами наше «обновленное» агентство. Когда он закончил, рисунок более всего напоминал мочалку из проволоки, какой чистят сковородки.
— Выглядит довольно сложно, — заметил я.
Он посмотрел на свое художество, повертел его и посмотрел сбоку.
— Конечно, это все можно немного доработать, — согласился он, — но идея ясна.
Этой ночью я никак не мог уснуть — пружина моих внутренних часов была закручена до упора, — и читал «Таймс оф Индия». Одна из заметок рассказывала про то, как где-то в Бихаре пьяный слон разбушевался и убил нескольких крестьян. Ворочаясь в кровати, я все пытался понять, каким это образом слон мог напиться допьяна?.. [17]
Взрывоопасный швед, с которым я летел в Индию, сообщил мне, что в Индии есть три способа делать бизнес: правильный, неправильный и индийский. На следующее же после прибытия утро я обнаружил, что на самом деле есть ещё и четвертый: тот, который применяло мое агентство.
17
В заметке речь шла, конечно, не о пьяном, а о бешеном слоне — термин такой же дезориентирующий, как и «пьяный» слон. На самом деле имеется в виду слон в брачный период. В это время особые железы на голове слона вырабатывают пахучее вещество, насыщенное гормонами, животное раздражительно и агрессивно, и иногда впадает в неожиданную ярость, становясь весьма опасным. Это вещество на хинди называется «мадху» («мёд, вино»), и в английском переводе случается путаница.
— С добрым утром, мистер Килли! — приветствовал меня наш коммерческий директор, который сидел за моим столом и что-то торопливо строчил в блокноте.
— Келли. Меня зовут Келли, — поправил я.
— Келли Килли?
— Просто Келли. Нил Келли. Можете звать меня просто Нил, — предложил я.
Вообще-то коммерческий директор должен разбираться со счетами клиентов. Но меня накануне предупредили, что наш вряд ли способен разобраться даже в кранах собственной ванной.
— Ах, ну конечно, Ниил, — ласково улыбнулся коммерческий директор, растягивая мое имя до неузнаваемости. — Не хотите провести встречу?
— Что, прямо вот сейчас?
— Сейчас — нет. — Он нервно хихикнул. — Немного позже. С нашим клиентом.
— Клиентом?..
— Он производит аудиокассеты. А сейчас хочет продавать телевизоры, — коммерческий директор замялся. — Но говоря честно, я должен признаться, что в последнее время он — моя головная боль.
— А в чем дело?
— Он не оплатил ни один из наших счетов. Уже год как не платит, — объяснил коммерческий директор. — И хуже того: сейчас он угрожает, что уйдет от нас.
— Почему?
— Он говорит, что у нас слишком высокие расценки.
Я озадачился.
— Так он же вообще не платит!
— Ну да, он потому нам и не платит — потому что считает, что мы берем слишком дорого.
Позже я определил подобного рода «объяснения» как «индийский трюк с веревкой [18] ». Такой фокус закручивает разговор в узлы и петли и в конце концов по крайней мере одному из собеседников начинает казаться, будто он повис в воздухе.
Мы погрузились в Уммов «Амбассадор» цвета куриного бульона и направились в северную часть города. Наш клиент находился где-то в Старом Дели, но ни Умм, ни главный бухгалтер, похоже, не знали, где именно. Дело в том, что Новый Дели спланирован геометрически, но Старый Дели — это просто клубок спагетти, острое и пряное блюдо из хитроумно закрученных узеньких улочек, многие из которых едва-едва шире автомобиля, а многие — уже. Это блюдо приправлено огромным количеством велорикш [19] , авторикш, мотороллеров, такси, повозок, коров, коз и немыслимыми спешащими толпами. Вскоре мы совсем заблудились и то и дело останавливались, пытаясь выяснить у кого-нибудь дорогу. Наконец, я не выдержал и расхохотался.
18
«Индийский
19
Велорикши есть только в Старом Дели, в Новый Дели въезд им запрещен. Рикш-«бегунков» в Дели нет совсем, в отличие от, например, Калькутты — там они ещё сохранились.
— Что тут смешного, Ниил? — нервно спросил коммерческий директор.
— Да вот, я понимал, конечно, что найти новых клиентов может быть непросто; но кто мог подумать, что поиск старых клиентов окажется такой проблемой!
Коммерческий директор хмыкнул. А Умм расхохотался во всю глотку; он что, всё-таки хорошо понимает английский? Может, он маскируется?..
— На который час назначена встреча? — спросил я, справившись с легкомысленным смехом.
— На одиннадцать.
— Мы чудовищно опоздали, — расстроился я. На часах было почти двенадцать.
— В Индии все опаздывают, — успокоил он. — Это нормально.
Таким образом я познакомился с ещё одним обычаем субконтинента.
В Индии частенько кажется, будто время наглоталось транквилизаторов. Оно, как и Анади — сотворение мира у индусов [20] — не имеет ни начала, ни конца. Безразличие к ходу времени прекрасно отражает язык — в хинди нет слов для обозначения таких понятий, как «рано» или «поздно», а «завтра» и «вчера» обозначаются одним и тем же словом [21] . Индия — точно гигантские песочные часы, где вместо песчинок — люди; люди, которых не особенно волнуют такие пустяки, как минуты и секунды. Несмотря на свои размеры — Индия вдоль параллели протянулась более чем на две тысячи миль — во всей стране единое время, деления на часовые пояса нет, и вдобавок Индия выбивается из общей системы часовых поясов на полчаса: когда в Лондоне полдень, в Индии полшестого вечера, а не пять и не шесть [22] .
20
Индусы, или хинду — индийцы, исповедующие индуизм (поэтому называть «индусом» сикха, мусульманина, парса и пр. неверно).
21
Чистая правда. Чтобы сказать «извините за опоздание», приходится строить длинное предложение вроде «Прошу простить меня за приход после того времени, когда я был должен придти», причем для индийца эта фраза будет столь же бессмысленной, как извинение за погоду или цвет глаз. И «завтра» и «вчера» — «каль», а «послезавтра» и «позавчера» — «парсон» (с носовым «о»), так что приходится догадываться по контексту фразы, идет ли речь о прошлом или о будущем.
22
И ещё диковиннее обстоят дела в Непале: там время обгоняет индийское на… 15 минут. Когда в Лондоне полдень, а в Индии — 17:30, в Непале без четверти шесть…
В конце концов, уже около часа дня, мы добрались до офиса нашего клиента — подозрительно потертого и затиснутого в самый конец узенького, темного переулка. Причем уверения моего спутника, что опоздание не играет никакой роли, оказались заблуждением — те, с кем мы должны были встречаться, ушли обедать, и нам пришлось дожидаться их возвращения в крохотной комнатке без кондиционера, по сравнению с которой средняя сауна показалась бы и просторнее, и прохладнее.
— Могу я воспользоваться вашим туалетом? — не выдержал я наконец.
Посыльный провел меня по тусклому и грязному коридору, вдоль стен которого высились штабеля огромных картонных ящиков.
— Тут очень грязно! — гордо объявил посыльный, распахивая передо мною дверь туалета. Да, он нисколько не преувеличивал. Тут было очень грязно. Это была Черная Яма Дели [23] . Стену украшала корявая надпись: «ЭКОНОМЬТЕ ВОДУ» — хотя никаких признаков крана не наблюдалось. Когда же я вернулся в конференц-сауну, то оказалось, что клиент и четыре его сотрудника уже вернулись с обеда и заняли все стулья, так что мне пришлось остаться стоять.
23
Аллюзия на Черную Яму (Черную Дыру) Калькутты — знаменитую тюрьму, где во время восстания 1756 г. навабом Сираджем ад-Доула были заключены английские защитники города — из 146 человек выжило только 23.