Жозеф Бальзамо. Том 1
Шрифт:
— Какой патент?
— Вот он, мне прислал его вице-канцлер. Теперь Самору осталось лишь принять присягу. Велите ему присягнуть, и пускай он нас охраняет.
— Приблизьтесь, господин губернатор, — приказал король.
Самор приблизился; он был в форменном мундире: расшитый воротник, капитанские эполеты, короткие панталоны, шелковые чулки и шпага на перевязи. Шел он твердым размеренным шагом, а под мышкой у него была зажата огромная треуголка.
— Но знает ли он присягу? — усомнился король.
— Еще как! Проверьте.
— Подойдите, как полагается, — велел король, с любопытством разглядывая эту черную куклу.
— На колени, — подсказала графиня.
— Клянитесь, — приказал король.
Мальчик прижал одну руку к сердцу, другую вложил меж ладоней короля и произнес:
— Верой и честью клянусь моим повелителю и повелительнице защищать до последней капли крови замок, который мне доверили охранять, и в случае нападения, прежде чем сдаться, съесть все имеющееся в нем варенье до последнего горшочка.
Король расхохотался: его развеселила и форма присяги, и серьезность, с какой Самор ее произнес.
— Взамен за эту присягу, — напустив на себя приличествующую случаю серьезность, ответил он, — жалую вам, господин губернатор, право верховной власти, право высокого и низкого суда над всеми, кто населяет воздух, землю, огонь и воду в этом дворце.
— Благодарю, повелитель, — вставая с колен, отвечал Самор.
— А теперь иди и похвастайся своим красивым нарядом на кухне, — заключил король. — Ступай, оставь нас в покое.
Самор вышел. Но едва за ним затворилась дверь, другая дверь открылась, и вошла Шон.
— А, вот и вы, крошка Шон. Добрый вечер!
Король усадил девушку себе на колени и поцеловал.
— Ну-ка, крошка Шон, выкладывайте мне всю правду, — продолжал он.
— Помилуйте, государь, вы не на ту напали! — возразила Шон. — Правду! Я, наверное, еще ни разу в жизни не говорила ее. Если вам и впрямь нужна правда, обратитесь к Жанне, она не способна врать.
— Это верно, графиня?
— Государь, Шон слишком хорошего мнения обо мне. Ее пример меня испортил, и с этого вечера я решила врать, как настоящая графиня, поскольку нет смысла говорить правду.
— А, кажется, Шон от меня что-то скрывает! — воскликнул король.
— Нет, клянусь вам.
— Наверно, свидание с каким-нибудь герцогом, маркизом или виконтом?
— Не думаю, — отозвалась графиня.
— А что скажет на это Шон?
— Не думаем, государь.
— Придется потребовать от полиции донесения на этот счет.
— Какой полиции — господина де Сартина или моей?
— Господина де Сартина.
— И сколько вы ей заплатите?
— Если они сообщат что-нибудь любопытное, скупиться не стану.
— Тогда отдайте предпочтение моей полиции и выслушайте ее рапорт. Я послужу вам… по-королевски.
— Вы сами себя предадите?
— А почему бы и нет, если за тайну будет хорошо заплачено?
— Будь по-вашему. Послушаем ваше донесение. Но только не врать.
— Француз, вы меня оскорбляете.
— Я хотел сказать, без уверток.
— Итак, государь, готовьте денежки, вот вам донесение.
— Они здесь, — позвенев в кармане золотыми, ответил король.
— Во-первых, графиню госпожу Дюбарри видели в Париже около двух часов пополудни.
— Дальше, это мне известно.
— На улице Валуа.
— Очень может быть.
— Около шести туда приехал Самор.
— И это возможно. Но что же госпожа Дюбарри делала на улице Валуа?
— Она была у себя дома.
— Я понимаю, но зачем она поехала к себе домой?
— Чтобы встретиться с «крестной».
— С «крестной»? — повторил король с гримасой, которую ему не удалось полностью скрыть. — Значит, она собирается креститься?
— Да, государь, в большой версальской купели.
— Ей-богу, это она зря — ей больше подходит язычество.
— Что поделать, государь, вы ведь знаете поговорку: «Чего захочешь, о том и похлопочешь»?
— Что ж, нам теперь захотелось иметь «крестную»?
— И она у нас есть, государь.
Король вздрогнул и пожал плечами.
— Мне очень нравится это ваше движение, государь: оно доказывает, что вы пришли бы в отчаяние при виде поражения Граммонов, Гемене и прочих придворных святош.
— Что-что?
— А что? Вы же вступили в союз с этими людьми.
— Вступил в союз? Графиня, зарубите себе на носу: король вступает в союз лишь с другими королями.
— Это так, но все ваши короли — друзья господина де Шуазеля.
— Давайте-ка вернемся к нашей «крестной», графиня.
— Я тоже это предпочла бы, государь.
— Значит, вам удалось изготовить ее?
— Нет, я нашла готовую, да еще какую — графиню Беарнскую, породненную с царствующей династией, ни больше ни меньше. Надеюсь, она не опозорит союзницу союзников дома Стюартов.
— Графиню Беарнскую? — с удивлением переспросил король. — Я знаю только одну графиню Беарнскую, она, кажется, живет неподалеку от Вердена.