Жулики. Книга 4
Шрифт:
– Господи, сколько попросил, столько и увидел,– Мишка перекрестился и попробовал сломать сталь сам. Сабля выдержала, а то место где она была переломлена, девственно поблескивало, и Мишка снова перекрестился.
– Ну, ты, Мишань, что-то смотрю, в другую крайность ударился. Господу твои махания руками ни к чему. Он в сердце смотрит. Что у тебя там? Испуг, Изумление? Вера должна быть и Любовь. Ну а коль их нет, то Надежда должна быть. А уж если и ее нет, то, значит, мертв человек.
– А как же жить-то, когда
– Ты как мальчонка пятилетний, Мишань, Господа застеснялся. Да Он всевидец и приходит всегда, когда ты позовешь и допреж зова даже, но не лезет навязчиво. Твоя Воля должна быть, а потом только Его на Тебе.
– Так Его нет сейчас рядом?– Мишка оглянулся.– А как же Он слышит молитвы и просьбы?
– Мишань, что ты озираешься. Бог есть Дух. Его увидеть нельзя, если Он, Сам этого не захочет. А если просишь Его о чем то, а Он не дает, значит, или не на пользу тебе сие или сам можешь это сделать, постаравшись. Просить нужно только то, что сам сделать не можешь, вот как я… – Катюша вздохнула:
– Только не проси ничего своей волей, только с Его Воли проси. Говорить нужно: -"Да будет, если на то Воля Твоя".
Кудеяр с "бригадой" заявился, как было сказано и стояли разбойнички у ворот Тихонова дома, не смея постучать, а вокруг них собрался любопытный народ деревенский, недоуменно переговариваясь.
Наконец какой-то старичок не выдержал и спросил Кудеяра, подергав его за рукав кафтана:
– Чей то здесь? Аль на Большой дороге скучно стало?
– Уйди, дедок, Христом Богом прошу. Екатерина велела прийти. Вот и пришли к Михаилу.
– Катерина? Ну, тады стойте, скоро будут оне,– обрадовался старичок.– А вона уже и идут из церкви,– подслеповато щурясь приложил он руку козырьком ко лбу.– Оне самыя.
Мишка с Катюшей подошли к воротам дома и поздоровались со всеми сразу, поклонившись:
– Здравы будьте, люди добрые,– Мишка оглядел толпу.– Что за собрание?
– Здрав будь, боярин Михаил. Здрав будь и ты Катерина…– понеслось со всех сторон. А старичок пояснил:
– Вот на диво взглянуть собрались. Стоят тати и ждут, а чего? Говорят Вас,– Кудеяр поклонился в пояс и прошептал почти еле слышно:
– Вот пришли, как велено,– остальные члены шайки тоже согнулись в поклонах.
– Ну, проходите, коль так,– Мишка повернул запорное кольцо и открыл калитку, рядом с воротами.– Расходитесь, люди добрые, ничего интересного больше не будет сегодня. Вечером приходите, часам к восьми, медом угощу. Уезжаем мы с Катюшей завтра с утра. Все приходите. Сколько есть. Всем передайте. Ждем,-
Мишка взял под руку Катюшу и оглянувшись, попросил Кудеяра:
– Калитку прикройте и проходите в дом,– и разбойники, пугливо озираясь, двинулись гуськом вслед за хозяевами.
Прислугу молодые не держали, предпочитая все делать сами и, Катюша сразу захлопотала у печки, поставив на уголья чайник.
– К столу прошу, господа разбойнички,– пригласил Мишка несмело переминающихся с ноги на ногу мужиков.– Перекусим, чем Бог послал. Катюша сегодня суп грибной сварганила, пальчики оближете. Говорит,– "Мужички подойдут и голодные чай из лесу-то." Наварила чугунище ведерный, так что ешьте сколь влезет.
– Мы, боярин это,.. сыты, ты уж того,..– начал Кудеяр.– Извини,..
– Ну, я во-первых, не боярин – это меня тут так ошибочно все зовут, ну а я и не стал каждому объяснять. Пусть хоть горшком называют, только в печь не ставят. И называйте просто, Михаилом. Во-вторых, садитесь, потому как в ногах правды нет. И за обедом поговорим. Катюша вон уж и миски с ложками расставила. Давай, давай. Коль не голодны, то так похлебаете за компанию,– мужики переглянулись и прошли к столу. Расселись на лавках и чинно сложили руки на коленях.
– Ну-ка в одну руку ложку, во вторую ломоть хлеба. Сама пекла. Съесть все и пока чугунок не опростаете, не выпущу,-
Катюша принялась разливать по чашкам грибной суп. Потом помчалась в сенцы и вернулась с крынкой сметаны. Быстренько вывернула в каждую миску по огромной ложке и опять умчалась. Вернулась с кувшином медовухи:
– Сухая ложка рот дерет,– расставила перед гостями кружки и наполнила их,– Мишаня-то не пьет у меня, а вам для знакомства можно, да и понадобится сегодня мне мужская грубая сила. Народу-то Мишаня наприглашал, всю деревню. Надо будет в трактир за медовухой и пивом съездить. Давайте, мужички.-
Разбойнички переглянулись, перекрестились на образа и, выцедив из кружек медовуху, принялись махать ложками столь усердно, что через пятнадцать минут в чугунке поварешка уже скребла остатки по донышку, а хлеба умяли при этом две ковриги.
– Молодцы,– похвалила мужиков Катюша.– Если вы еще и работаете так же, то цены вам нет.
– Спаси Бог, хозяюшка,– закрестились разбойники.
– Рано, рано спасибо-то говорить. Чай поспел,– Катюша принялась разливать чай.– Самовара нет, жаль. Не завел Тихон. Ну, ничего и из чайничка с пирогами сойдет. С малиной они у меня сегодня,-
Катюша поставила на стол поднос с пирогами.– Ну, не буду мешать. Мишань, отчаевничаетесь, поговорите, да в лавку к Сидорычу сходите. Народу-то придет человек двести. Ты ведь всех позвал, а значит и мелюзга соберется и бабы. А они пряники любят, вот и озаботься. Петушки там какие-нибудь ребятишкам. Боюсь, что лавку сегодня у Сидорыча всю выпотрошить придется. Ну и в трактир загляните. Сколько там у этого, аспида зелья есть, все забирай. Мужики пусть порадуются,-
Катюша выскочила из избы и помчалась по соседям, договариваться насчет столов и лавок.