Журнал «Если», 1993 № 08
Шрифт:
— Видимо, обычный вид излучения, — размышляла вслух Габи, — либо настолько сильное излучение, чтобы совсем усыпить нас, либо, как тогда, в самолете, когда мы летели в горы, достаточное для того, чтобы лишить нас возможности двигаться. Понимаешь, чем более направленного действия ты хочешь добиться, тем больше энергии надо подать на передающее устройство. Дело не в том, что ты переключаешь его с одной частоты на другую, — передающие станции могут работать только во всем спектре одновременно. Единственное, что можно сделать — это дать максимальную мощность на
— Честно говоря, не совсем, — признался Рэйф.
— Смотри, — сказала она. — Представь себе прямую линию. Это зона действия твоей первой передающей стации. Теперь стираем почти всю линию, кроме маленького отрезка, и это будет та территория, на которую ты хочешь воздействовать излучением. Чем меньше эта территория, тем больше надо стереть. В итоге для того, чтобы получить такой узконаправленный пучок излучения, необходимо затратить почти столько же энергии, сколько и на первую передающую станцию, то есть, по сути, энергетические затраты удваиваются, что, естественно, невыгодно, даже в масштабе Проекта Энергии Ядра. Поэтому никто и не протестовал, когда уже в самом начале работы над Проектом появился усыпляющий эффект. Чтобы его избежать, энергии потребуется столько же, сколько дают сами станции. Разумеется, за эти три года технология ушла вперед. Мы столкнулись с теми, кто может излучение использовать более дифференцированно. Но предел есть: поэтому я и говорю, что мы можем столкнуться только с одним видом излучения, не больше.
— Ну хорошо, — сказал Рэйф, — а если они переключатся с одного вида на другой?
— Вряд ли, — покачала головой Габи, — это не так просто. Я почти уверена: они не будут, пытаясь сбить нас с толку, использовать разные типы излучения. У них на это уйдет невероятное количество энергии. Им придется выбрать для нас определенный вид излучения.
Она наконец улыбнулась.
— Так что, если только нам удастся незаметно приземлиться на острове, мы сможем идти, куда захотим, по крайней мере ты сможешь, да и Лукас тоже…
— Подожди-ка, — прервал ее Рэйф. — Я все хотел спросить, откуда у Лукаса иммунитет к излучению?
— Никакого иммунитета у него нет, — ответила Габи. — Когда Эб с ним работал, то встроил в череп миниатюрный передатчик. Его излучение ощущается только в радиусе шести дюймов, и ни на кого вокруг не действует, зато передатчик гасит любое внешнее излучение. Естественно, если знать диапазон действия передатчика, нетрудно вывести его из строя. Но это никому не известно — Эб даже мне не сказал. А пытаться сделать что-либо с Лукасом, не зная этих данных, все равно что вскрывать сейф, не зная шифра.
Рэйф понимающе кивнул.
— Так что же мы имеем? — продолжала она. — Лукас и я, да и ты тоже — мы кое-что смыслим в излучении. Итак, если доберемся до острова, мы просто обязаны найти Эба. Без всяких проблем.
— Без проблем, — усмехнувшись, откликнулся Рэйф.
— Что ты смеешься! Какие могут быть проблемы?
— Целая куча. На острове должно быть полно этих двухмерных головорезов. А Лукаса можно вывести из игры, если подобрать нужный диапазон излучения.
— Я же сказала тебе — никто не знает…
— Кроме Эба, — напомнил Рэйф. — А Эб, судя по всему, на острове. Может случиться, он поведал кому-нибудь тайну волка. И в излучении он разбирается по меньшей мере не хуже тебя, и твои возможные ошибки он будет знать заранее.
— Но Эбнер не будет… — она запнулась.
— Он мог измениться, — сказал Рэйф. — Его могли изменить. Не забывай, его не силой увели из дома. Как я понял из рассказов Лукаса, он ушел по собственной воле, а может, и по собственному желанию.
— Лукас говорил, что Эб не хотел уходить!
— Но ушел.
— Почему ты думаешь, что Эб изменился? — раздраженно наседала Габи. — Что могло его изменить?
— Вспомни, как Повелитель демонов приказал тебе поклониться ему. Ты ведь была готова это сделать.
Чтобы не видеть ее глаз, Рэйф уставился в окно, на усыпанное звездами небо. Оба молчали.
— Это был гипноз, — голос Габи прозвучал ровно и спокойно. — С Эбом такое бы не прошло. В отличие от меня, у него железная воля.
— Это уже почти прошло со мной, — сказал Рэйф, — когда я держал его за глотку. К тому же это был не гипноз.
— Не гипноз?! — Габи в изумлении уставилась на него.
— В гипнозе я кое-что понимаю.
— Но тогда что же?
— Возможно, черная магия, — ответил он.
— Чер… — ее и без того широко раскрытые глаза совсем округлились. — Что за чепуха?! Сам Повелитель демонов поймал тебя на том, что ты не веришь в сверхъестественное.
— И ошибся. Я готов поверить во что угодно, если вижу результат. Но, кстати, вовсе не Повелитель демонов подвел меня к этой идее. Я пришел к такому выводу еще до возвращения с Луны. Между прочим, это была одна из причин, почему я вернулся.
— Ты вернулся, потому что считал, что здесь происходит нечто сверхъестественное?
— Да, — сказал он. — Сверхъестественное. Только в несколько нетрадиционном смысле. Попытайся понять, что я тебе сейчас скажу. Представь себе, что во Вселенной существует некая ирреальная сущность. Правда, наша цивилизация отрицает ее существование — само это отрицание можно считать частью развития нашей материальной культуры и технологии.
— Предположим, представила, — сказала Габи. — Что дальше?
— Хорошо, — продолжал Рэйф, — теперь вспомним вот еще что. Принято считать, что интеллектуальный потенциал нашей цивилизации постоянно растет и охватывает все новые и новые области непознанного. И методы познания с каждым разом становятся все более совершенными. Таким образом, предположив, что где-то существует некая область сверхъестественного, не кажется ли тебе, что рано или поздно цивилизация создаст необходимые условия для того, чтобы открыть ее, и поставит нас с ней лицом к лицу.