Журнал «Если», 2004 № 03
Шрифт:
Вот почему у меня на сердце такая тяжесть, пока я возношусь на вершину. И хотя сейчас я одета по самые уши, и волосы у меня теперь само совершенство, в лифте никто на меня не смотрел. У всех глаза пустые и бегают.
Когда ко мне подошли с электродами, я отмахнулась.
— Все подстроено, — сказала я. — Не трудитесь.
Еще два часа, и все было кончено. Костюмы Хьюго Босс и Армани зажгли свет и теперь представляют этого черноволосого амбала Сайруса, который влюбится в Ванессу, едва Билли уедет… Кажется, все единогласны в том, что он уедет. Кроме меня, понятно.
— ЭКГ сказало: все, ребята. Пора попрощаться с Билли Мэтсоном,
— говорят костюмы, — и поздороваться с новым сокрушителем сердец. Да здравствуют «Признания» и Сайрус!
Странно, когда он выходит из кабины и проходит между нами, он чуть дольше лижется с Карлой… Вот стерва!
— Стерва, — говорю я Хэлу. — А я ее подругой считала.
Он вздыхает глубоко и облегченно, как человек, который знает, что сохранил работу.
— Мне очень жаль, — говорит он и в доказательство, что мы по-прежнему друзья, пытается взять меня за руку, но я не даюсь: — Могу я потом пригласить тебя выпить кофе? — спрашивает он.
— После того, что ты сделал с Билли? — Я выглядываю из-за него, дожидаясь, чтобы Билли вышел из кабины и мы обнялись.
— Мария, да опомнись же, это всего лишь ТВ.
— Это моя жизнь!
— Это только телевизионный сериал, а он только актер. — Хэл оглядывается, потому что Билли выходит из кабины. — Верно, Билли?
И Билли, мой Билли кивает.
— Вот именно, черт дери, и этому актеру пора убираться.
Я простираю руки к Билли:
— Милый, не сдавайся…
Билли проходит мимо, будто даже не видит. Он говорит Хэлу:
— Я покончил с этим дохлым сериалом. И отправляюсь на побережье. Ты слышал, меня приглашают в «Смертельное оружие-8»? Мне светит номинация: лучший поддерживающий актер, верно? — Голос у него такой счастливый, что я понимаю: он просто старается из последних сил.
Поддерживающий, поддерживающий… Я знаю, его сердце разрывается, и я кидаюсь к нему, распахивая объятия.
— Билли, ты звезда!
И Билли, моя любовь, отмахивается от меня, как от мухи, которая мешает беседе:
— Мэл Гибсон — коп, а я его помощник, — говорит он Хэлу. — Из старика уже песок сыплется, так что только вопрос времени, когда главная роль будет моей. И послушай, надеюсь, ты про меня не забудешь, если они одобрят твой сценарий.
Его сердце разрывается, и мое тоже. Я дотягиваюсь до него.
— Билли, не надо!
— Извините, — говорит он и отдирает меня, будто что-то, налипшее на его рубашку.
— Не уезжай! — Ничего не могу с собой поделать: начинаю на высоте плеч, соскальзываю ниже и ниже, умоляя: — Билли, я еду с тобой.
Он оборачивается к Хэлу, который с мукой смотрит на происходящее, и небрежно спрашивает:
— Это кто?
— Ты не знаешь?
— Вроде бы нет.
И все это время я думаю… ну, неважно, что я думаю, горе слишком глубоко и слишком нестерпимо.
— Это Мария. Мария из фокусной группы. Она твоя…
— Самая большая поклонница, можешь не договаривать. Спасибо, Мэри, но мне и правда пора. — Он отдирает меня, и, как ни унизительно, я лужей растекаюсь у его ног. — Ну, бывай, — говорит он Хэлу. — Как-нибудь свожу тебя выпить в «Шато Мармон».
И Билли уже нет. Совсем.
Но Хэл еще тут.
— Как ты? Ничего?
Я не могу говорить, я просто жду, чтобы он ушел. Я хочу свернуться в кресле клубочком и оставаться так, пока меня не выметут вон, но место в глубине моего плеча, где спрятан чип, нагревается, жжет и снова звенит новостью откуда-то, и я начинаю думать, что не все потеряно. Я забираю чек и спускаюсь в лифте. Выйдя наружу, сбрасываю свою телевизионную курточку и бейсболку «Признаний» и засовываю их в мусорный бак, прежде чем перейти Бродвей, сесть в метро и отправиться домой: у меня остается мало времени до четырех, когда начинаются «Признания».
Я в таком напряжении смотрела варианты концовок, что как-то даже не заметила этого парня, Сайруса, которым заменяют моего Билли. Идут первые кадры. Он брюнет и атлетичнее, чем мне казалось.
— Сайрус, — произношу я вслух, примериваясь. — Сайрус. Ты здесь новый, верно? — и мое плечо начинает звенеть. Магия продолжается.
Детка? Это ты, любимая?.. Детка?
ВИДЕОДРОМ
ВСТРЕЧАЙТЕ КОРОЛЯ
О «Властелине Колец» Питера Джексона написано немало, и журнал «Если» не раз обращался к первым двум фильмам. После появления на наших экранах завершающей части саги редакция решила не выступать с традиционным материалом критика, а передать слово нашим писателям-фантастам. Просим учесть, что это самый первый отклик — что называется, по горячим следам.
Сергей ЛУКЬЯНЕНКО:
Третий фильм «Властелина Колец» я ждал с определенными опасениями. Если первый при всех его достоинствах был все-таки неспешен (как и полагается началу саги), если второй был удивительно гармоничен при всей насыщенности событиями, то завершению предстояло стать решающим испытанием киноэпоса на прочность. Перед Джексоном стояла задача, с одной стороны, воплотить грандиозную финальную битву Добра и Зла, а с другой — обеспечить плавный выход из эпоса, соответствующий книге Толкина. Удержать зрителя в зале полчаса после того, как все бои отгремели и все положенные по смете спецэффекты закончились, дело почти невозможное. Но Джексон с ним справился.