Журнал Наш Современник 2009 #1
Шрифт:
– Андрей, вернись, умоляю! Что же ты делаешь-то, одумайся!
В конце концов она отстала, но от ее истеричного голоса захотелось побыстрее проскочить мимо нескольких усадеб, поскорее укрыться у Розы, и чтобы никто и никогда более не совался в его жизнь. Он, как ошпаренный, заскочил к Розе на веранду, а она уж ждет его, смотрит испуганно, словно нашаливший ребенок, и слова произнести не может.
– Пустишь жить?
– спросил Бунтов и нашел в себе силы улыбнуться.
– Навсегда пришел!
– Если навсегда - живи!
– тоже улыбнулась Роза и добавила: - Даже
Он прошел за ней в дом, положил сумки в углу, поставил гармонь на диван и притопнул:
– Где наша не пропадала! Эх, сто пятьдесят бы махнуть, тогда совсем бы недурственно было!
О выпивке Бунтов вспомнил совершенно случайно, но сейчас был именно такой случай, когда он не отказался бы от рюмашки. А что, разве он не заслужил за последние полгода? Разве не заслужил за сегодняшнюю нервотрепку? Шальная и непривычная мысль о выпивке, от которой он по-настоящему отвык, не давала покоя, пока он примерял и резал стекла, вставлял в рамы, но никак не могла оформиться в конкретное предложение. И повод нашелся, когда Роза подошла и стеснительно, даже стыдливо спросила:
– Обедать-то когда будем?
– Вот застеклю, тогда можно и перекусить! Хотя нет: это нам сегодня не подходит! Давай-ка настоящий стол организуем, как на свадьбе!
– Смеешься, что ли?
– Вполне серьезно говорю… - Бунтов достал из кармана деньги, отсчитал приличную сумму.
– Сходи в магазин и купи закуски хорошей и бутылочку, какую побогаче! Думаю, коньяк можно взять, и шоколадку к нему! Денег не жалей - не последние. А что: гулять так гулять!
– Ты что, гулять пришел?
– Нет, конечно, но и от рюмки сегодня грех отказаться!
– Тебе нельзя!
Если Бунтов говорит, значит, можно! Не слушай никого. Только меня!
Роза ушла, а Бунтов пожалел, что отправил ее: не дай Бог, встретится с Валентиной в магазине, - ведь кровопролитие может быть! Валентина сразу поймет, откуда деньги у Устиновой. Но зря он переживал. Роза вернулась быстро, и с другим настроением, словно на красивом концерте побывала. Бунтов вскоре закончил резку стекол, правда, в конце торопился и обрезал палец, но не сильно. Роза принесла йод, бинт и сама забинтовала ему палец. Пока бинтовала, Бунтов обнял ее свободной рукой, чувствуя, как душу наполняет необъяснимая радость.
Когда сели за стол и он откупорил бутылку, то внутри его будто появился знакомый человек и начал нашептывать голосом жены: "Одумайся, Бунтов! Ты что себе позволяешь?" И Андрей усмехнулся в ответ: "Я полгода тебя слушал, по струнке ходил! А теперь у меня и своя голова есть!" Он разлил коньяк по рюмочкам, подсел к Розе и, прежде чем выпить, пристально
посмотрел в ее грустные глаза, словно хотел заглянуть в душу, по-настоящему понять ее саму, ведь до этой минуты они все делали на ходу, бегом, нисколько не задумываясь над тем, что делают. А теперь, пожалуйста, смотри друг на друга, сколько хочешь, и никто не помешает!
– За нас с тобой!
– сказал Бунтов и, легонько стукнув своей рюмочкой по рюмке Розы, одним глотком выпил коньяк, почти не ощутив вкуса.
Роза отпила глоточек
– Закусывай!
А Бунтову и есть-то совсем не хотелось. В этот момент он с подзабытым ощущением почувствовал, как сразу же запьянел, как приятным теплом наполнилось все тело. Ощущение было настолько необычным, будто он выпил впервые в жизни, а не заново привыкал к этому прекрасному состоянию. Невольно подумал: "Вот, как надо пить-то! Редко, но с настроением, чувством, а не так, как всю жизнь глотал!" Правда, когда повторил, то ощущение показалось не столь уж необычным, почти таким, каким оно было всегда.
– Вот теперь и закусить можно!
Перекусив, Бунтов взял гармонь и начал играть, и игра его показалась Розе необыкновенно громкой.
– Потише, а то, наверное, с улицы слышно!
– пугливо попросила она.
– А кого бояться? Мы теперь сами себе хозяева!
Он хотя и хорохорился, но понимал, что Роза сейчас всего боится, и только лишь поэтому отложил гармонь, потянулся за бутылкой и налил себе еще. Хотел налить и Розе, но она отказалась:
– Не хочу… И тебе хватит для первого раза!
– А второго не будет!
– твердо сказал Бунтов, как кованый гвоздь вбил.
Она подошла к нему, чмокнула в щеку. От ее поцелуя он сразу почувствовал себя не чужим в этом доме, а хозяином. Поэтому и сказал, как приказал:
– Пошли, поваляемся!
Они не заметили, как наступил вечер, и напомнил о нем рокот трактора под окнами. Бунтов выглянул в окно, а это "Кировец" улицу загородил. Бунтов оделся, вышел на веранду, а Коляня уж на крыльце сидит, дожидается.
– Чего приперся-то?
– недовольным голосом спросил Бунтов.
– Твоя послала… Говорит, ты там больше не живешь! Что произошло-
то?
– То и произошло, - оглянувшись на входную дверь, сказал Бунтов.
– Валентина застукала. Стекла поколотила!
Фролов улыбнулся:
– Значит, у вас все серьезно!
– А ты как думал! Хоть три дня для свадьбы бери… Ладно, как-нибудь обойдусь. Завтра я в поле, а ты Артему помогай!
– сказал Бунтов, давая понять, что разговор окончен.
Все-таки не зря приходил Коляня. После разговора с ним Бунтов вернулся в наезженную колею, когда к нему вернулся привычный ход мыслей, именно такой, какой был в последние дни, и вернулось привычное настроение, какое могло быть только в доме Розы. И Бунтов сразу забыл обо всем на свете, только знал, что есть Роза и он рядом с ней. Утром она сказала:
– Теперь понятно, почему твоя так бегает за тобой!
– Почему же?
– Сам догадайся!
– А-а-а, - улыбнулся Бунтов.
– Это коньяк виноват!
Начавшееся с шутки, в дальнейшем наступившее утро Бунтов не мог выделить как-то по-особенному. Даже хуже того: когда Роза собралась на работу, и он собрался, потому что оставаться в чужом доме одному показалось невыносимым делом, особенно теперь, когда только-только по-настоящему понял, что вчера произошло! А вернее сказать: что вчера натворил! Зачем-то