Журнал Наш Современник 2009 #1
Шрифт:
За столом сразу все заулыбались, а Данилка даже захлопал в ладоши. Но то ли Бунтову не понравилась прибаска жены, то ли к нему пришло иное настроение, но он лихо заиграл цыганочку. Не сразу, но Валентина с Полиной раскачались, но, кроме выходца да нескольких коленец, ничего не показали и плюхнулись на скамейки, а Полина вздохнула:
– Да, подруга, тяжелы мы стали!
Ее слова на какое-то время принесли грусть, но ненадолго, потому что у всех сложилось отменное настроение. Правда, когда выходили из-за стола, Валентина все-таки подсыпала мужу перца.
– Значит, еще лёдом ходил кое-куда?
– спросила она и так уничтожающе посмотрела на Андрея, что у него не нашлось хотя бы словечка,
И все-таки несколько дней Бунтовы жили почти вольготно. Оставшись без Данилки, они занимались каждый своим делом. Хотя Бунтов более, конечно, работал на чужих огородах, выпахав картошку всем, кто просил о помощи. Не сделал исключения и для Розы. И работал на ее огороде открыто, но в дом не заходил, зная, что со всех сторон за ним наблюдают. Всем, кто помогал ему с уборкой картошки, Бунтов выпахивал бесплатно, со всех же
других брал по двести рублей "на подорожавшую солярку". И это было со всех сторон справедливо. Более или менее спокойную жизнь нарушил звонок сына, хотя и долгожданный, но все равно показавшийся неожиданным. Поздоровавшись, сын сразу озадачил:
– Пап, готовься!- сказал он радостно, словно давно ждал этого разговора.
– Через три дня к вам придет трейлер с трактором и плугом в контейнере. Трактор отечественный, "Кировец", но с мерседесовским движком, более четырех миллионов стоит.
– Зачем же такой дорогой брали-то?
– невольно вырвалось у Бунтова.
– Зато надежный! Горя с Коляней знать не будете, уж поверь мне… Да, на счет "Засеки" перевели полмиллиона.
– Пусть мать с деньгами разбирается, а я вот о чем хотел спросить… - замялся Андрей.
– Надо бы еще одного человека на работу принять. Нашелся тут один из приезжих. Мужик вроде башковитый, инженером работал.
– А чего он делать-то будет?
– Пока сторожем, трактор-то без охраны не оставишь, а когда техники больше появится, с ремонтом поможет. А пока мог бы заняться восстановлением бывшей кормокухни. Все равно пустая стоит, а из нее можно ремонтную мастерскую сделать. Только надо договориться с бывшим совхозом - владельцем кормокухни.
– Правильно, мыслишь, отец! Наведи справки и сообщи мне, а наши юристы разберутся. И этого своего мужика проверь в деле. Может быть, балабол!
– Ладно, все сделаю, как договорились. А с трактором не затягивайте - давно пора зябь поднимать!
В тот же вечер Бунтов вспомнил о мужике из Пушкарской, подумал, что пора его известить, - пусть с завтрашнего дня приступает к работе. Поэтому, затоптав окурок, взяв у жены сорок тысяч, Бунтов отправился к Фролову и, увидев его, коротко сказал:
– Поехали!
Коляня настолько привык за последнее время к командирскому тону приятеля, что даже не спросил, куда и зачем они поедут, безропотно пошел выгонять из гаража мотоцикл, но Бунтов остановил:
– Погоди… Сперва отнеси зарплату за картошку. Здесь ровно треть от полученных нами ста двадцати тысяч!
– и отдал ему сорок новеньких купюр.
Фролов послушно отнес деньги домой и вернулся, едва сдерживая улыбку, и Бунтов понял, что теперь Коляня готов ехать хоть на край света.
Черногорца они нашли не сразу, в Пушкарской догадались, кого они ищут, только когда Бунтов пояснил: с бородой такой, инженер.
– Это механик!
– сразу указали на его избу, и Бунтову понравилось слободское прозвище Артема.
Поэтому и разговор состоялся самый благоприятный.
– Завтра в обед подгребай, уважаемый, к ферме в Казачьей Засеке - там и увидишь нас, если, конечно, осталось желание работать совместно, - сказал, как приказал, Бунтов.
– Да заодно приноси паспорт и трудовую книжку, чтобы стаж начал капать. Да не мешало бы и на диплом
Артем от такого внимания чуть ли не прослезился:
– Весьма признателен! Обязательно явлюсь!
– Тогда до завтра!
– сразу распрощался Бунтов.
Он уж направился к затрещавшему мотоциклу, но вернулся и, нагнувшись к уху Артема, спросил:
– С выпивкой как дело обстоит?
– Ни-ни, уж поверьте мне!
– Ну и ладушки!
– улыбнулся Бунтов и, оставив Черногорца в полной растерянности, запрыгнул на сиденье мотоцикла.
Бунтов давно замечал за собой одно до конца необъяснимое свойство: чем больше наваливалось дел, тем он становился изворотливее, тем быстрее работала голова, в которой одновременно уживалось несколько забот, и сама собой определялась их очередность. Поэтому, вернувшись в слободу, Бунтов спросил у жены:
– А ну-ка напомни, чего еще надо сделать? Может, что-то упустил?
– Вроде бы все сделали… - нерешительно отозвалась Валентина и вдруг совсем не к месту улыбнулась: - Да, еще одно дельце осталось!
– Какое же?
– удивился Бунтов.
– Угадай с трех раз!
– Да, действительно!
– сразу сообразил Бунтов, зная Валентину, и тоже улыбнулся, озорно моргнул: - Но это после ужина!
Неожиданный визит гостей все перевернул в душе Артема Черногорца, совсем не ожидавшего подобного внимания. Когда он в прошлый раз отважился на поход в Казачью Засеку, то, поговорив с тамошним человеком, возвращался в Пушкарскую без всякого энтузиазма, почти в отчаянии. Ведь у него эта была единственная возможность за последние десять-двенадцать лет, сколько он прожил в здешней местности, закрепиться на постоянной работе и перестать жить, что называется, на подножном корму, перебиваясь мелкими заработками, начиная от починки телевизоров до копания могил. У него, конечно, за эти годы была возможность найти постоянную работу, и он ее в какой-то момент нашел и полгода работал на механическом заводе, но сам завод, как и всю страну, постоянно лихорадило, производство год от года сворачивалось, пока совсем не остановилось… Так и катилась бы жизнь Артема Черногорца неизвестно к чему, не услышь он этим летом слухов, заполонивших Лонск и окрестности. А они были такими: мол, в Казачьей Засеке собрались мужики, нашли спонсора и взялись за дело, начали скупать земельные паи и создавать производство! Самое главное в этих слухах было то, что все мужики в той артели непьющие! Поэтому и мысли донимали в последние месяцы о Казачьей Засеке. И стоило ему лишь раз побывать там, как сразу убедился в том, что слухи ходят не зря, хотя масштаб работ не произвел впечатления: один трактор с копалкой да десятка полтора баб! Вот, получается, и все производство. Но в тот же раз им были услышаны слова о новой технике, было проявлено любопытство касательно его персоны. Ведь неспроста же интересовался их вожак Бунтов, кто он, откуда, выпивает ли? Правда, культурой этот Бунтов не отличался, а более походил на хамоватого бригадира недавних времен, но откуда же взяться другим. Какие уж есть. Главное, что душой за дело болеет и, кажется, справедливый человек.
Все эти мысли пронеслись, едва Артем распрощался с гостями, с сожалением подумав, что не смог угостить их чаем. Да ведь спешили, сразу чувствуется, что не пустые созерцатели. Черногорец опять ударился в размышления, но сам же себя остановил и укорил: "Чего же я прохлаждаюсь? Готовиться надо к завтрашнему дню!"
С бородой он расправился за двадцать минут. Заглянул в зеркало, а оттуда на него смотрит другой человек: с синими глазами, загорелым лбом и бледным подбородком.
– Привет, Артем Родионович!
– поздоровался Черногорец сам с собой и рассмеялся от такого приветствия, которое сразу создало настроение.