Журнал «Вокруг Света» №07 за 1973 год
Шрифт:
— Сами-то с чем остались? — изумился Сергей Данилович.
— Ничего, — ответил Алтыбасов. — Нам немного надо, на один дизель, мы не бурим.
— Мои дизеля с котельной проглотят вашу солярку за полсуток.
— Полсуток тоже время.
Месяц назад один из поясов на вышке Сергея Даниловича дал прогиб. Ребята Алтыбасова меняли его. Монтажники работали на высоте в такой же пятидесятиградусный мороз с ветром. Их меняли через каждые полчаса. В шерстяных масках на лицах они ходили по горизонтальным поясам вышки, подобно фантастическим привидениям.
Алтыбасов со своими парнями и теперь мог понадобиться. Когда выдергивают прихваченный инструмент из скважины, ситуация считается аварийной.
В скважину закачали солярку, теперь нужно было внимательно следить за раствором. Солярка разрушала корку на стенках скважины. Падал удельный вес жидкости, уменьшалось противодавление, могло произойти разгазирование раствора, и вслед за этим мог возникнуть неуправляемый фонтан. Такие случаи бывают в жизни нефтегазоразведчиков.
Сильный фонтан выкидывает из скважины железные трубы, как макароны. Сначала вместе с газом выбрасывается большое количество воды, буровая превращается в сосульку. Потом от случайной искры, высеченной обломками железа, может возникнуть пожар. Тушение и «задавливание» бушующего фонтана иногда длится месяцами, стоит огромных денег, значительно больших, чем сама скважина.
Сергей Данилович вместе с Николаем Герасимовичем проверил аварийное оборудование на устье скважины. Провернули ручные штурвалы. Проверили действие гидравлического привода.
Алтыбасов заварил крепкий чай.
— А ты что не спишь, Анатолий Ильич? — спросил пришедший с буровой мастер.
— Да как-то не спится... Давай в шахматы играть.
— Боишься, засну?
Анатолий Ильич с удовольствием подменил бы на время своего товарища. Но и за скважину и за бригаду отвечал мастер.
Пурга все мела. Вокруг стояла безжизненная, замороженная
тундра, голая на буграх, заснеженная сугробами в низинах. Ее не было видно, но бескрайнее мертвое пространство тундры ощущал каждый на буровой, как ощущает моряк океан, отделяющий его от суши.
Первая доза солярки не дала результатов. Сделали новую закачку.
Алтыбасов опять заварил крепкий чай. Разливая чай по стаканам, он прислушался.
— Трактор идет, чахает двигателем на подъеме. Слышишь?
— Опять мне сон разгоняешь?
— Ничего не разгоняю, — сказал Анатолий Ильич, надевая полушубок. — Пошли, одевайся.
Трактор действительно шел. Из балков уже вылезли люди, встречали его. Тяжело работая двигателем, трактор подошел вплотную к вагончикам. На прицепе у него были сани с емкостью.
— Почему один, их должно быть два? — сказал Сергей Данилович.
— Что-нибудь случилось, — ответил Алтыбасов.
Из кабины вылезли два человека с темными лицами и воспаленными глазами.
— Где второй трактор? — спросил Сергей Данилович.
— Пришлось оставить на дороге... — ответил пожилой тракторист. — Заглох, не смогли завести. Солярки из емкости часть слили прямо в снег.
Топлива в емкости было около двух третей объема.
— Как же дорогу находили?
— На ощупь... По очереди шли впереди. Она, дорога-то, плотная, по сторонам снег рыхлый. На буграх, где продувает, легче... там заметней...
Прибывших отогревали чаем в балке. Трактор с соляркой подогнали к расходной емкости. Перекачали топливо.
— На пару суток, — сказал Сергей Данилович Алтыбасову.
— На трое можно растянуть.
— Смотря сколько скважина проглотит.
Из прибывших один был молодой парень. Он уже спал мертвым сном. Пожилой стаскивал валенки, бормотал, засыпая сидя.
— Заглох Витюхин трактор, смотрю — у него слезы потекли... Перепугался... Говорю, мне заплакать да свой заглушить, тогда тут и замерзнем... Трактор-то, брошенный, мы на обратном пути зацепим.
Еще порция солярки пошла в скважину — и опять безрезультатно. Солярка, видно, сняла корку из глины со стенок и уходила с раствором в поры пласта. Оставалась последняя крайняя мера — выдергивание инструмента.
За лебедку встал Сергей Данилович. Николай Герасимович в решительную минуту, если потребуется, должен был помочь мастеру, предупредить его об опасности. Остальная бригада стояла на безопасном от вышки расстоянии. За порядком здесь следил молодой Николай.
— Давай! — крикнул Алтыбасов и нырнул в дизельную.
Сергей Данилович включил муфту лебедки. Алтыбасов прибавил дизелям обороты.
Запел трос на таль-блоке. Вся конструкция вышки заскрипела и словно присела от натуги, слегка охнув. Трубы не двигались.
Мастер резко опустил муфту, чтобы дать толчок вниз. Опять скрипнула вышка, теперь будто привстав. Как отпущенная струна, прозвенел трос.
Снова вверх... И снова вниз.
Под перегрузкой шум дизелей переходил в глухое урчание. Алтыбасов следил за оборотами, прибавлял подачу топлива. В промежутке между рывками он выскочил из дизельной, глянул вверх.
— Стоит вышка! Стоит, ноги пока не разъезжаются! — крикнул ему мастер.
Сергей Данилович дернул муфту и отпустил ее еще несколько раз. Трубы слегка подались.
— Еще бы немного, и свернул кронблочную площадку, — сказал Алтыбасов.
— Да, недолго до этого было, — подтвердил Николай Герасимович, — ноги у вышки наружу прогибались. Заметил?
— Не заметил.
— Первый раз инструмент выдергиваешь?
— Первый.
— Вот Герасимовичу, наверное, не впервой.
— Бывало... Ломали кронблоки, и вышка раз падала…
Со второго захода трубу удалось вытащить на полметра.
На буровой проверяли раствор. Подождали. Циркуляция в скважине усилилась, опасность выброса миновала.