Журнал «Вокруг Света» №07 за 1993 год
Шрифт:
— Ты тоже знаешь?..
— Я ей рассказывал,— сказал Кин.— Когда она объяснила мне цель своего прихода, я позволил себе пригласить ее на просмотр. Мне не хотелось бы, чтобы вы из-за нее уехали,— заключил он с улыбкой.— Немного коньяка для мисс...
Я поднял тост:
— За мисс Ховард и за «Без названия».
При этих словах я почувствовал, что в моей голове возникла тревожная мысль. Я ненавязчиво вертел в руках тяжелое пресс-папье и, воспользовавшись тем, что Кин был поглощен дегустацией десерта, подчинился невольному импульсу и спрятал его в карман. Хотя,
Позже я спрашивал себя, что со мной случилось в тот момент. Казалось, что атмосфера недоверия и подозрительности родилась на пустом месте, из ничего. А когда Кин пригласил нас спуститься в кинозал, я почувствовал странный озноб, словно ожидал нападения. Это было неприятно и труднообъяснимо.
Кин на несколько минут задержался в проекционной кабине и затем присоединился к нам.
— Технический прогресс представляет собою величайшее благо для цивилизации,— мрачно улыбаясь, произнес он. — Можно совершенно не сдерживать свою лень. Никто не нужен для съемок — все камеры работают в автоматическом режиме, как, впрочем, и осветительные проекторы.
В полумраке зала я почувствовал, как Энн прижалась ко мне. В ответ я обнял ее за плечи и сказал Кину:
— Конечно, это здорово облегчает нашу жизнь. А когда же фильм выйдет на экран?
— Никогда,— ответил он с металлом в голосе.— Люди еще недостаточно образованны и подготовлены для этого. Может быть, лет через сто его оценят по достоинству. Фильм создается для будущих поколений, как шедевр фантастического жанра.
Приглушенно щелкнув, включился кинопроектор, и на экране показались титры: «Без названия». В тишине голос Кина прозвучал необычайно громко.
— Это немой фильм за исключением небольшого отрывка в самом начале. Звук только мешает восприятию ужасного и разрушает иллюзию реальности. Позже вы услышите музыкальное сопровождение.
Я промолчал, потому что на сером прямоугольнике экрана совершенно неожиданно появилась книга, на обложке которой можно было прочитать выведенное крупными буквами название: «Цирк доктора Лао». Чья-то рука открыла ее, и длинный палец начал водить по строкам. Одновременно бесцветный голос монотонно читал:
— Отбросим в сторону все привычные и знакомые нам формы жизни, существующие во Вселенной. Мы будем говорить о странном порождении света и тьмы, появившемся в каком-то отдаленном уголке Вселенной и спустившемся затем на Землю. Наука не может объяснить некоторые явления, однако разгадку их мы часто находим в области мистики. Так вот, когда нечто, являющееся началом всех начал в этом мире, казалось, закончило свою работу, когда Боги ушли на покой, последний всплеск этой первичной энергии выкинул в мир ужасных и отвратительных монстров.
Голос замолк. Книга исчезла с экрана, уступив место груде мрачных развалин какого-то непонятного строения. Время не пощадило камень, весь испещренный шрамами и щербинами. Каменные барельефы было почти невозможно узнать. В моей голове возникла аналогия с развалинами, когда-то виденными мною на Юкатане.
Пошел крупный план. Казалось, руины растут на глазах. Объектив остановился
— Это очень древний храм. Теперь будьте очень внимательны.
Создавалось впечатление, что мы оказались в глубоком подземном захоронении. Некоторое время экран был совершенно черным, затем случайный луч дневного света тускло осветил статую какого-то божества, стоящего посредине подземного грота. Сверху виднелась узкая щель, через которую и пробился этот убогий лучик. Сам божок вызывал чувство неприязни, граничащее с отвращением.
Мне с трудом удалось рассмотреть его при этом тусклом освещении, но в моем сознании четко запечатлелся образ массивной яйцеобразной формы, напоминающей немного ананас или еловую шишку. На экране черты этого уродца не были достаточно четко видны, и это делало его еще более неприятным. Через несколько секунд идол исчез с экрана, уступив место прекрасно освещенной гостиной, заполненной счастливыми парами.
Главное в фильме начиналось именно с этого момента. Все актеры были мне незнакомы, судя по всему, Кин набрал их со стороны и съемки проходили у него дома втайне от всех. Что касается съемок вне дома, то, видимо, они были сделаны тут же, в каньоне. Скорее всего Кин во время работы использовал естественный декор, подгоняя под него сценарий — прием, позволяющий сэкономить массу денег. Мне тоже не раз приходилось прибегать к нему. Например, во время съемок прошлой зимой в Лейк-Ароухед, совершенно неожиданно повалил снег и, естественно, изменил весь фон. Мне пришлось быстро переделать часть сценария, адаптировав его под изменившиеся условия съемки. В результате все получилось просто великолепно. Так же поступил и Кин, только он сделал это с самого начала, заранее приспособив свои замыслы под окружающую среду.
В фильме шла речь о молодом человеке, который подвергся остракизму со стороны окружающих из-за своей фанатичной страсти к непонятным и странным явлениям и задался целью создать произведение искусства, живой шедевр непознанного. Он начал с создания достаточно необычных фильмов, вызвавших обильные комментарии. Но это не принесло ему удовлетворения. Это было всего лишь кино, а ему хотелось гораздо большего. По его мнению, ни один, даже самый великий актер не в состоянии сыграть естественную реакцию ужаса. Это чувство должно быть настоящим, и только тогда его следует заснять на пленку.
Именно начиная с этого момента, в фильме прекращался рассказ о собственной жизни Кина и автор пускался в причудливые фантазии невероятного. Действительно, прототипом для образа главного героя послужил он сам. В этом, собственно говоря, нет ничего удивительного: очень часто создатели картин играют в них основные роли. Благодаря прекрасному монтажу через несколько эпизодов зрители вместе с Кином оказывались в Мексике, куда тот отправился на поиски «Настоящего». Кину удалось обнаружить развалины старинного ацтекского храма, затерявшегося где-то в горах. Именно здесь исчезала всякая реальность и действие начинало разворачиваться в атмосфере извращенно-болезненной необычности.