Журнал «Вокруг Света» №09 за 1981 год
Шрифт:
На пастуха, пригнавшего стадо первым, надевают венок, а на поляне начинается состязание стригалей. Никаких электрических машинок для стрижки в этот день не допускают, только огромные, деревенским ковалем кованные ножницы.
Победителю достается венок и вся шерсть с сегодняшнего настрига.
Между тем женщины расстелили на траве длиннющее белое полотно и уставили его яствами. Старейшему пастуху — место около самого большого барашка, зажаренного целиком на рожне. Барашек украшен колосьями, а у головы его стоит солонка с крупной белой солью — символы пожелания удачи на весь год.
Поют за столом, наверное, больше, чем едят,
Здешний луг похож на античный театр не только горным склоном-амфитеатром, а и всем, что на нем происходит. Болгарский народ соединил в себе три начала: древнее фракийское, славянское — самое сильное — и протоболгарское, от тех своих предков, что пришли тысячу триста лет назад с берегов далекой Волги. И все три слились воедино — тесно и органично.
С незапамятных времен праздновали вот так же родопские пастухи победу весны над зимою. И весенний этот обряд связывал человека с землей, с природой.
Пусть утратили ритуалы свой древний магический смысл — они стали незаменимой частью богатейшего культурного наследия болгар.
Совсем недавно появилось в Рибариште еще одно соревнование: по выучке овчарок. Занесли его парни, служившие на границе, а потому и образование у собак куда шире, чем нужно при стаде.
На лугу осталась молодежь. А пожилых людей почтительно отвели по домам отдыхать.
Перед входом в дом дядя Христо задерживает правнука:
— Невестку в дом приведешь ту, что на качелях первая была. Понял?
П. Мартынов
14 дней в штормовом море
Наша страна, как известно, располагает самым протяженным в мире континентальным шельфом. По предварительным прогнозам, около семидесяти процентов его площади перспективны для поисков нефти и газа. В первую очередь акватории Каспийского, Японского и Охотского морей. Освоение нефтяных и газовых ресурсов шельфа острова Сахалин уже начато. Далеко в море шагнули буровые вышки. В районе порта Москалева строится база по изготовлению железобетонных ледостойких оснований для бурения и эксплуатации скважин на глубинах моря до 30 метров. Проектируются намывные острова для месторождения Чайво. В заливе Набиль построен искусственный остров с дамбой и пробурена первая эксплуатационная скважина. Действует нефтепровод Монги-Погиби. Разведка морских месторождений продолжается. Она, естественно, сопряжена с большими трудностями. Вот что случилось осенью прошлого года в Охотском море...
25 октября на самоподъемной плавучей буровой установке «Оха» все шло как обычно. Работала дежурная вахта, остальные люди готовились ко сну. Заканчивала передачу радиостанция «Тихий океан», желая всем спокойного моря и хорошего настроения.
Вчера «Оху», эту стальную громаду в десять тысяч тонн, плавно опустили на воду. Неуклюжий «утюг» с тремя ажурными ногами-опорами — сейчас, во время плавания, они подняты на стометровую высь — медленно плыл вдоль восточного берега острова Сахалин, перебираясь с севера на юг.
Радиостанция «Охи» приняла метеосводку на ближайшие часы и прогноз на трое суток — обещали тихую, безветренную погоду. Бывалые моряки удивились: в Охотском море вообще работать сложно — штормы, циклоны, тайфуны... А уж во второй половине октября и говорить нечего. Трое суток нормальной погоды, обещанных метеорологами, с лихвой хватало на всю операцию.
На борту «Охи» находился тридцать один человек.
Чуть поодаль шли судно-снабженец и небольшое аварийно-спасательное судно — АСС-3. Справа по борту медленно и величаво проплывал остров. Зеленели долины, перемежавшиеся с желто-серыми сопками. Караван делал узла четыре — четыре с половиной. Часов через пятнадцать-семнадцать должны были прибыть на место.
26-го, в полдень, ветер на море стал крепчать. Небо, еще недавно такое голубое и приветливое, заволокло тяжелыми грозовыми тучами. К месту следования каравана неожиданно подошел огромный «паук» — два циклона, закрутившиеся с бешеной силой, образовали в центре зону низкого давления. Слабый и теплый юго-восточный ветерок сменился порывистым восточным. Потом задул холодный северо-восточный. Началась качка. Вода за бортом налилась чернотой.
Люди на буровой были готовы к встрече со штормом. На «Охе», как на корабле,— железная дисциплина, каждый на своем месте, каждый занят делом. Укрепляли перегородки, оборудование на палубе. Задраили боковые вентиляторы. Знали, что не так давно китайская плавучая буровая затонула оттого, что на ней сорвало трубы вентиляторов и через отверстия в помещения ринулась вода.
Ветер уже не свищет, забираясь в переплетения поднятых опор, а гудит, сотрясая воздух. К полуночи он достиг скорости 21 метра в секунду. Волны пенистыми холодными стенами вырастают перед буровой, водяные валы в шесть, а то и в восемь метров захлестывают платформу...
Капитан Григорий Иванович Милютин, плавающий уже два десятка лет и знающий нрав дальневосточных стихий, решил уходить от скалистых берегов в открытое море. Установку раскачивало на волнах, и она, тяжелая и неуклюжая, зарывалась в них, не в силах подняться на гребень. Корма буксировщика, напротив, поднималась высоко над волной, и винт судна оголялся, рубил воздух.
Неожиданно все закрылось белой пеленой: мокрый снег бил в лицо, облеплял все кругом. Милютин всматривался туда, где, захлестываемая волнами, маячила «Оха».
Люди на буровой заметили новую опасность. Вертолетная площадка, смонтированная на носу установки и нависшая козырьком над разбушевавшимся морем, иногда ударялась о гребни волн. И эти удары отдавались гулом в теле плавучего острова. Площадка находилась в транспортировочном положении — были убраны плиты настила, и вся конструкция представляла собой огромную ячеистую раму, сквозь которую свободно проходила вода. И все же скелет «вер-то летки» весил около сорока тонн.