Журнал «Вокруг Света» №10 за 1975 год
Шрифт:
И следом за вражескими падает на землю самолет «воздушного казака Вердена»...
До конца первой мировой войны оставалось четыре дня...
* * *
Продолжая работу, я храню затаенную надежду на помощь читателей. Что знаете вы о названных н не названных здесь русских летчиках, что хранят ваши домашние архивы, семейные предания?
Что знают в Латвии о замечательном пилоте, одном из героев Вердена, политэмигранте социал-демократе Эдуарде Пульпе, уроженце Риги? Французы называли его «летчик с вулканом в сердце». В одном из боев он вступил в единоборство сразу с восемью немецкими самолетами. Обратив противника в бегство, он сбил два
Эдуарду Пульпе, су-лейтенанту французской авиации, удалось попасть на русский фронт, где он и погиб, приняв, как всегда, неравный бой. В его неотправленном письме есть такие строки: «...Не нужно мне хвалы и венков, лишь одного хочу — победы... Умру, как все. Мои мысли будут о Тебе, мое Отечество Россия, о моей колыбели — Латвии. Я отдаю им себя всецело — свою жизнь и кровь — во имя будущего, победы и славы».
В Париже я нашел портрет Пульпе, несколько реляций о его подвигах, отчет о торжественных похоронах в Риге.
А какова судьба Михаила Жарикова, Николая Скачкова, Дмитрия Борисова, Александра Гомберга?.. Что еще можно узнать о русском прапорщике Эдуарде Томсоне, который, будучи интернирован в Германию, сумел бежать и впоследствии вступить во французскую авиацию. Там он воевал настолько смело, что даже немецкие газеты поместили о нем очерк: «Приключения летчика Томсона на французском фронте». Еще очень много осталось неизвестного о русском подданном, уроженце Эстонии Мартине Треппе, родившемся в декабре 1892 года и окончившем летную школу во Франции. Об инженере-пилоте Константине Акашеве и многих других...
Юрий Гальперин
Шаги под землей
Много лет грузинские спелеологи исследовали каменный лабиринт Новоафонской пропасти. Пользуясь их данными, горностроители пробили в теле Иверской горы туннель длиной более километра, в самое сердце пещеры, чтобы любой человек мог увидеть то, что ранее доступно было лишь спелеологам.
…Как-то Зурабу Тинтилозову, тогда еще молодому спелеологу, пришло письмо из Нового Афона. Оно было написано крупным, почти детским почерком. Некий Гиви Смыр сообщал, что в междуречье Мааниквара и Псырцха на Иверской горе есть карстовая пропасть, которую местные жители называют Бездонной ямой. В нее не раз бросали камни — однако звука удара о дно не было слышно. Несколько лет Гиви думал о том, как бы спуститься вниз, но одному это было не под силу, а желающих помочь не находилось. Однажды он таки совершил отчаянную попытку: закрепил веревку и спустился метров на двадцать. Свет фонаря выхватывал из темноты только голые стены колодца. Спускаться дальше не хватило решимости...,
В тот июньский день 1961 года на Иверскую гору пришли почти все жители Нового Афона. Старые абхазцы неодобрительно качали головами — веками вокруг Бездонной ходили мрачные легенды...
Один за другим исчезли в пропасти четверо. Люди долго глядели в черноту проема, пока не утонул во тьме последний блик фонаря, не затих последний звук.
Первым спускался отважный спелеолог Арсен Окроджанашвили, за ним — Гиви Смыр, Борис Гергедава, Зураб Тинтилозов.
Вначале шла тридцатиметровая шахта с отвесными стенами. За ней следовала крутая наклонная галерея, обрывавшаяся в пропасть. У края пропасти на крошечной платформе, занятой озерком, сделали первый
...Арсен остановился у щели, в которую нельзя было проникнуть, даже если уменьшиться в два раза. Столько трудов, переживаний риска — и тупик! Но облазив буквально каждый метр, они все-таки нашли маленькое круглое отверстие, в которое можно было только вползти два-три-четыре метра... И люди, ощутив вдруг свободу, очутились в поистине небывалой пустоте. Лучи фонарей гасли вдали, не достигая ни потолка, ни противоположных стен. Дно было загромождено глыбами известняка. Вдали слышался гул водопада. Спелеологи спустились по навалам глыб в широкую галерею, которая привела в новый зал, к подножию кальцитовой горы. На ее куполообразной поверхности светились озера, с потолков свешивались стройные шеренги сталактитов. Зураб посмотрел на часы. Пора было возвращаться, иначе они останутся без света...
— Позже мы еще много раз штурмовали Новоафонскую пропасть и с каждым разом задерживались на ее дне все дольше. Пятая экспедиция длилась 352 часа...
Зураб Тинтилозов склонился над планом пещеры: черные зигзаги рассекали белое поле ватмана.
— Пещерная система в недрах Иверской горы — это подземный «город» в миллион кубических метров, — продолжал он. — Скажу для сравнения: пещера Оптимистическая, под Тернополем, в тридцать раз длиннее Новоафонской, но более чем в три раза уступает ей по объему...
С тех пор как в Тбилиси, в Институте географии имени Вахушти АН Грузинской ССР, была создана лаборатория карстологии и спелеологии, которой руководит доктор географических наук Зураб Тинтилозов, грузинские спелеологи открыли сотни пещер. Но ни одна из них, по мнению Тинтилозова, не может сравниться с Новоафонской красотой и богатством собранного учеными материала. Исследуя, в частности, причины появления под землей таких величественных пустот, спелеологи сделали интересное открытие. Раньше думали, что карстовые пещеры образуются только лишь свободно текущими водами. Пример Новоафонской пропасти говорил об обратном: здесь все зависело от напорных вод.
Сидя в кабинете, ученый «водил» меня по галереям и залам, названия которых произносил, как имена живых людей, припоминая первые минуты знакомства... Потом помолчал и добавил с горечью:
— Да, нас было тогда четверо. Теперь осталось трое... Арсен — он пять раз спускался в пропасть, первым коснулся ее дна на глубине почти двухсот метров, — погиб при исследовании Асхского известнякового массива. Остальные... Что ж, остальные не забыли то удивительное чувство открытия неведомого, которое, испытали тогда... Борис теперь ищет ход в недра массива Охачкуэ. А вот Гиви по-прежнему в Новом Афоне. Только попробуй найди его...
Я сошел в центре Нового Афона, у пруда. По его темно-зеленой воде плавали черные и белые лебеди. Рядом два молодых абхазца в красных рубахах и белых передниках жарили шашлыки. Отсюда наверх, в горы, вела асфальтовая дорога. Современный дворец из стекла и стали — вход в пещеру, словно прилип к Иверской горе. Пещера готовилась принять туристов.
Я спросил, как найти Гиви Смыра.
Абхазцы переглянулись; один из них ответил: он живет в Орлином гнезде. Видишь, красную крышу?
Он ткнул пальцем, как мне показалось, в небо. На вершине горы я разглядел домик с красной крышей.