Журнал «Вокруг Света» №10 за 1993 год
Шрифт:
...Вот уже половина пути позади. Наконец у Марата перестала болеть нога, но аллергия не проходила, и каждую ночь он снова и снова расчесывал тело до крови. Во второй половине маршрута супермарафонец ежедневно пробегал около 80 километров. В гористой части Сахары большой жары не чувствовалось — всегда был спасительный прохладный ветерок.
После поселка Арак Сахара совсем преобразилась. В ущелье попадалась зелень, верблюжья колючка. Часто встречались верблюды — домашние, как объяснил Абид (было совершенно непонятно, где же их хозяева, так как жилые поселки встречались не часто). Вообще-то мы очень соскучились по чему-либо живому. Поэтому, когда вдруг Марат увидел двух газелей, он тут же подскочил к нашей автомашине, взял фотоаппарат и бросился в гору наперерез
И вот на пятнадцатый день пути мы прибыли в Таманрассет. По нашим планам мы должны были теперь отправиться на юг — 420 километров до границы с Нигером. Как просто было в Москве, взяв атлас, спланировать этот маршрут! В Нигер шла пунктирная линия — грунтовая дорога.
В Таманрассете мы узнали, что южные районы Алжира и северные районы Мали и Нигера населены туарегами. Часть из них решила объединиться в новое государство и повела политическую и вооруженную борьбу за воссоединение. На практике получилась война местного значения, где главную роль стали играть бандитские группы, которые под политическими лозунгами занимались обычным грабежом. Особо лакомая добыча для них — туристы из Европы, которые планировали маршрут, сидя над картой дома, без учета реальной обстановки. Официальные же власти этих соседних стран сознательно умалчивали в прессе о сложившейся ситуации.
Но наши партнеры из турагентства «ОНАТ» заявили, что не могут гарантировать нам безопасность на пути к нигерийской границе. Начались переговоры с местной администрацией, со столичным начальством Алжира. Даже после сильного давления со стороны посольства России нам все-таки не разрешили стартовать дальше на юг, хотя и был желанный вариант — чтобы нас сопровождала машина с вооруженной полицией. Ведь ни полицейских кордонов, ни асфальтовой дороги, ни поселков на всем пути до границы нет.
Пришлось нам сделать 400-километровый круг по горам Ахаггара. Правда, мы об этом особенно не жалели. Это было наезженное туристское кольцо, типа нашего «Золотого». Через каждую полусотню километров встречались оазисы и поселки, где жили туареги, верно хранящие свои обычаи.
День отдыха в Таманрассете пошел на пользу Марату. Под конец пути все раны затянулись. Так всегда бывает у победителей.
Но в тот вечер мне пришлось изрядно поволноваться. Марат должен был прибежать в лагерь к палаткам в 7.30. Но и в 8 вечера его не было. Стало совсем темно, луны не было. И тут я понял, что в такой темноте ему наши палатки не найти: ведь костер развести было не из чего.
Я взял карманный фонарик и отправился навстречу Марату. Дорога была грунтовая, шла по сыпучему песку, поэтому постоянно разветвлялась, петляла: каждый водитель, видимо, старался найти, где грунт потверже. В результате чего в одном направлении шло много наезженных дорог. Днем хоть были ориентиры — горы, а ночью — ничего.
Пришлось вернуться в лагерь, взять автомашину и ехать навстречу Марату. Так и сделали. Мы нашли Марата на боковом луче дороги в 5 километрах от лагеря. Но Марат был на удивление спокоен: «Подумаешь, полночи прошагать. Все равно бы я вас нашел». Опыт пересечения Каракумов в одиночку явно пошел ему на пользу.
Оказалось, Марат потерял около часа, когда при подходе к поселку Тахифет увидел, что дорога забаррикадирована пустыми бочками. Он решил, что это тупик, и побежал по обходной дороге, но она скоро кончилась. Он вернулся к бочкам, а за ними в 200 метрах на взгорье стоял военный пункт для проверки документов. Завидев транспорт, солдаты выходили навстречу, проверяли документы, а потом только разбирали баррикаду и пропускали машину дальше. Так они поступили и с нашей машиной, взяв в качестве мзды
Финиш пробега был в маленьком поселке туарегов Тарифок, а заключительный этап в городе Таманрассет. Финиш снимало национальное алжирское телевидение, показав на следующий день сюжет о пробеге Марата в разделе важнейших новостей дня. Марат стал известной и популярной фигурой в стране. Часто на улицах люди просили у него автографы.
На пресс-конференции в столице Алжира в нашем посольстве корреспондент агентства Рейтер Джон Баггли спросил Марата: «Каким же будет следующий пробег, когда величайшая пустыня на земле — Сахара, уже покорена?» Марат, не смутившись, заявил, что в конце этого года он стартует в новом пробеге вокруг земного шара. Его продолжительность — ровно один год, старт и финиш — в столице Казахстана Алматы.
Алжир — Таманрассет Федор Склокин / Фото автора
"Англичанка" под российским флагом
Миле Кларк обычно называл вою яхту «Старая леди», хотя выглядела она не по летам ослепительно; родилась она в 1936 году в старой доброй Англии. На самом же деле, как ни странно, «Леди» называлась «Дикий гусь».
Писатель, путешественник и фотограф Майлс Кларк задумал путешествие вокруг Европы на собственной яхте еще три года назад. Разумеется, с пересечением России. В одной из поездок по нашей стране он встретился с Дмитрием Шпаро — шефом клуба «Приключение». Он и помог Кларку осуществить задуманное — пройти по рекам и каналам от Белого моря до Черного. Поскольку иностранным судам плавать по внутренним водным путям запрещено, решили, что «Дикий гусь» пойдет под российским флагом с российским же капитаном, имея на борту в качестве пассажира... владельца яхты. Оформили договор аренды, и яхта стала временной собственностью клуба «Приключение»... В светлую летнюю ночь «Дикий гусь» появился в Беломорске. Переждав шторм у причала деревообрабатывающего комбината, яхта направилась к шлюзу № 19 Беломоро-Балтийского канала. Здесь диспетчеру была предъявлена судовая роль, в которой я — Николай Литау — значился капитаном, Виталий Чанксилиани — матросом и переводчиком. В графе для пассажиров были записаны: владелец яхты — Майлс Кларк и корреспондент журнала «Нэшнл джиогрэфик» Джим Блэйр. Он имел статут аккредитованного журналиста и вдобавок «мощное» письмо от МИДа.
«Россия — страна, где все сговорились морочить путешественников». Эти слова из книги де Кюстина «Записки о России» лучше всего поясняют наши двухдневные хлопоты и утряски с судоходным инспектором, когда все начальство Беломорканала стояло на ушах, цепенея от ужаса, что «Дикий гусь» создает небывалый прецедент. И в самом деле британская яхта была первой иностранной ласточкой в закрытой зоне канала. Пожарные, навигационные и санитарные смотры доконали и меня и инспектора, но все же мы тронулись в путь.
Дальше наше плавание было размеренным и не очень обременительным, особенно после прохождения шлюза. Мы свободно удалялись от фарватера. В сторонке виднелась живописная деревня или заброшенный лагерь. Еще три-пять лет назад «щелкать» с палубы судна на канале считалось бы крупным ЧП. Теперь же Майлсу да и нам доставляло удовольствие наблюдать признаки шока у работников шлюзов, когда фотоаппаратура Джима щелкала и вспыхивала.
Как правило, к ночи мы становились на якорь. Майлс и Джим устраивались на своих койках, я с Виталием делил ночь на вахте.
Утром Майлс, отлученный от капитанских забот, готовил всем завтрак, и мы выбирали якорь. В своем поварском обличье Майлс смотрелся столь же убедительно, как и с фотокамерой или за пишущей машинкой. У седьмого шлюза состоялась встреча с начальником Беломоро-Балтийского канала Виталием Петровичем Александровым. Он принял нас на штабном судне «Онего». Начальник оказался человеком гостеприимным, что, впрочем, не помешало содрать с нас 36 000 рублей за проход канала, как с трехтысячетонного сухогруза.