Журнал «Вокруг Света» №12 за 1974 год
Шрифт:
Заповедник на Таймыре необходим прежде всего как огражденный от всякого влияния человека эталон тундрового ландшафта. Как я уже говорил, этот ландшафт очень легко разрушается, и без заповедника сохранить его в первозданном виде не удастся даже на Таймыре. Крупный же ландшафтный заповедник мог бы полностью сбалансировать природное равновесие на своей территории даже при хозяйственном использовании окружающей земли. Мы меняли и будем менять природу, от этого не уйти, но нельзя направлять ход событий в благоприятную сторону, если нет эталона, с которым можно сверять изменения. Вот почему гениальная догадка основоположников отечественного заповедного дела, отстаивавших
В заключение стоит сказать, что проект организации Таймырского заповедника уже завершен. Авторитетное совещание, созванное недавно Советом по проблемам Севера при Президиуме ВАСХНИЛ, признало целесообразным создание заповедника именно в районе озера Таймыр и бассейна реки Логаты.
Ф. Штильмарк, кандидат биологических наук
В поисках алгоритма Севера
Завершая цикл очерков «XX век: Человек и Север», редакция предлагает вниманию читателей запись беседы, состоявшейся в Кают-компании «Вокруг света». Гости нашего «круглого стола» — член-корреспондент АН СССР Петр Филимонович Швецов, доктор экономических наук, старший научный сотрудник Совета по изучению производительных сил при Госплане СССР Василий Федотович Бурханов, заведующий отделом проблемной Лаборатории по освоению Севера Семен Александрович Ракита и кандидат экономических наук Мурад Эскандерович Аджиев.
П. ШВЕЦОВ. Наверное, то, что произошло со мной во время первого «свидания» с Севером, происходит каждый раз со всеми «северными неофитами»: он предстает совсем иным, чем виделся по описаниям — прочитанным или услышанным. Я готовился к чувству одиночества, оторванности от всего живого... Мои — наивные для сегодняшних будней — представления можно понять. Все-таки это было почти сорок лет назад, когда о Севере мы знали очень и очень мало... Но ничего похожего на чувство одиночества я так и не испытал. Наоборот, тундра показалась мне очень заселенной — добрыми и умными оленеводами, охотниками и рыбаками.
Даже на малюсеньком острове Иттыган в проливе Сенявина жило несколько семей эскимосов. На острове я сильно заболел. Я метался в жару в натопленной яранге, и мои добрые хозяева много дней подряд не отходили от меня. Помню, они все время просили меня измерять температуру большим метеорологическим термометром, чтобы узнать: лучше мне или хуже?
А заболел я потому, что не учел исключительно резкого контраста погоды на побережье Чукотского полуострова. Я проводил топографическую съемку возле Пенкегнейских источников горячей воды. Там, где били эти источники, зеленели травы, водоросли и мхи; температура приземного воздуха была положительной, а в 100 метрах от них — 35 градусов мороза. Да еще с ветерком! Так начался для меня Север — каждый раз неожиданный, разный.
Я думаю, что и присутствующие здесь представители молодого поколения освоителей Севера испытали при первом знакомстве с ним нечто похожее.
М. АДЖИЕВ. Безусловно. Хотя, говоря современным языком, первоначальной информации о Севере у нас было больше, чем у наших учителей. И тем не менее... На студенческой скамье я мог довольно точно, как мне казалось тогда, объяснить всем, «что такое Север». Первое же очное знакомство развеяло всякие иллюзии. И вряд ли я сейчас смогу ответить на этот вопрос исчерпывающе, хотя поиски ответа на него — тема моей научной работы, а с Севером я практически знаком не один год...
Что такое Север? Место, где снег, мороз, метели? Если так, то наше благодатное Причерноморье может быть названо Севером — с точки зрения жителя Экваториальной Африки. А с точки зрения, например, москвича — он начинается уже где-то возле Вологды. Для норильчан же Вологда — знойный юг. Искать золотую середину в этом вопросе, исходя из приблизительных, бытовых представлений, по-видимому, бесполезно. Ответить твердо можно только на вопрос: где самая «северная» точка Севера? На полюсе, конечно. Ну а где южная граница его?
...Можно попытаться Севером назвать территории, лежащие севернее или восточнее экономически развитых районов. Но ведь места, что сегодня пустынны, безлюдны, завтра могут стать мощным экономическим и производственным центром. Иными словами, если придерживаться этого критерия, по мере развития народного хозяйства территория Севера будет все уменьшаться и уменьшаться — и в конце концов вообще «официально» исчезнет.
B. БУРХАНОВ: Это особенно хорошо видно в исторической перспективе. С 1917 по 1941 год в народное хозяйство северных территорий было вложено около 2 миллиардов рублей. К 60-му году эта сумма увеличилась почти в семь раз, а к 70-му — в 15 раз! Иными словами, сейчас осваивается капитальных вложений в год почти в 4 раза больше, чем в первые 20 лет. Следовательно, то, что только с экономической точки зрения было еще недавно Севером, сейчас уже так названо быть не может. А ведь Директивами XXIV съезда КПСС намечается еще большее увеличение темпов роста его экономики.
М. АДЖИЕВ. Была также предложена карта, на которой северная зона очерчивалась границей продвижения зерновых культур. Но ведь и эта граница не может считаться постоянной. Сейчас, например, на Колыме выращивается овес. По мнению биологов, в ближайшем будущем ожидается сельскохозяйственное освоение болотных массивов в Западной Сибири Согласитесь, без Колымы, без Васюганья — Север не Север.
C. РАКИТА. Нельзя также забывать, что определение понятия «Север» на наших глазах перестает быть только теоретическим.
В нашей стране накоплен весьма богатый опыт его научного изучения. Но до недавнего времени главным образом уточнялась географическая карта, исследовались природа и недра. Это было время познания закономерностей жизни огромного «белого материка»... Я не хочу сказать, что этот процесс уже закончен. Он идет, и он бесконечен, как и все процессы научных исследований.
Но сейчас изучение Севера вступило в новую фазу, неразрывно связанную с качественно новыми экономическими требованиями.
Какие причины заставляли людей в прошлые времена, рискуя жизнью, идти в этот край? Их было много. В том числе получение дефицитного сырья, редкостной пушнины, кости и т. д. Любым способом, ценой любых жертв. Освоение было, как мы называем, очаговое, выборочное. Масштабы — локальные, узкие.
После Октябрьской революции бурно развивающаяся экономика нашей страны стала требовать все больше и больше дефицитного сырья. А в хорошо к тому времени освоенных районах его уже было мало или же оно отсутствовало... Развитие экономики кардинально изменило и само понятие «дефицитное сырье» И — самое главное — столь же кардинально менялось и представление о рентабельности северного хозяйства. Иными словами, прежняя формула освоения «увидел — взял» уже перестала отвечать требованиям времени. На повестку дня стала задача — как взять?