Зима в раю
Шрифт:
– Вот! – сказала с триумфом старая крестьянка, поднося хлопающую крыльями курицу прямо Элли к лицу. – Вот что я называю верным признаком хорошей несушки – чистая задница. Bell'isima!
– Мама! – позвала ее жена Жауме от дверей casitа. – Достаточно уже. Я уверена, se~nora все это знает и без твоих объяснений. Ven aqu'i [210] . Иди и сядь. Я должна как следует угостить наших соседей.
210
Подойди-ка сюда (исп.).
Мария пропыхтела на местном диалекте что-то нелицеприятное
Когда Жауме рассадил нас всех с максимальным удобством вокруг стола, Антония вошла внутрь casita и вернулась оттуда с большой буханкой домашнего хлеба, блюдом ярко-красных помидоров и aceitera – маленьким жестяным контейнером для оливкового масла, по форме напоминающим миниатюрную лейку с длинным тонким носиком.
– Если бы я знала, что los se~nores нанесут нам визит, я бы привезла что-нибудь особенное со своей кухни из apartamento в Андраче, но я думаю – я надеюсь, что вам понравится традиционная сельская закуска, – сказала Антония, нарезая свежий хрустящий хлеб толстыми ломтями.
Я заметил, что Жауме тем временем потихоньку выскользнул в направлении сарая, где стоял трактор.
– Эти помидоры я собрала сегодня утром, – вставила Мария, когда ее дочь стала резать сочные овощи пополам. – Смотрите, они растут вон там, между миндальными деревьями. Видите опоры из тростника? Если хорошая погода простоит подольше, мы будем есть свежие помидоры с поля до самого Рождества, а потом я соберу все, что останется, свяжу в гирлянды за черенки и повешу в доме. Этих tomates de ramillete [211] нам хватит до тех пор, пока не созреет новый урожай… Совсем как в былые времена.
211
Связок помидоров (исп.).
– Конечно, теперь мы еще и консервируем часть урожая, – добавила Антония, натирая разрезанной стороной помидоров каждый ломоть до тех пор, пока поверхность хлеба не станет красной.
Старая Мария постучала пальцем по руке Элли, привлекая ее внимание к себе.
– Знаете, ведь теперь мы еще и консервируем часть урожая.
– Да что вы? Вот здорово! – сказала Элли, изображая удивление.
– О, s'i, s'i. Una idea maravillosa [212] , – согласилась старая женщина и подмигнула. – Я люблю идти в ногу со временем. – Она снова прикоснулась к руке Элли. – На будущий год вам надо будет тоже посадить помидоры, se~nora. Не очень много – только ряд или два в тихом местечке. Но помните, что сажать их следует на растущей луне.
212
Да, отлично придумано (исп.).
– А-а, понятно, s'i, – кивнула ничего не понимающая Элли.
Антония уже сбрызгивала оливковым маслом смазанный помидорами хлеб. Затем она нарезала оставшиеся помидоры кружками и аккуратно покрыла ими каждый кусок подготовленного хлеба. Быстрый взмах солонкой из оливкового дерева, и традиционное сельское кушанье было готово.
– Vale, se~nores [213] . Вот и рa amb oli [214] . Надеюсь, вам понравится.
213
Итак, сеньоры (исп.).
214
Хлеб с оливковым маслом (мальорк.).
Нас пригласили угощаться самим с большого белого блюда, которое хозяйка поставила в центр стола.
– Хм, Антония, – сказала старая Мария с важным видом, – тебе следовало объяснить, что это не просто обычный рa amb oli. То, что ты приготовила гостям, – это особый рa amb oli i tom`atiga [215] . –
215
Хлеб с оливковым маслом и помидорами (мальорк.).
– S'i, s'i, мама, мы все уже в курсе, откуда эти помидоры, – вздохнула Антония, зачерпывая из консервной банки темно-зеленые, мясистые стебли. – Может, гостям будет интереснее узнать об этой закуске, нет?
– Ах, fonoi mar'i – настоящий майорканский деликатес. Это морской укроп, который растет на наших скалистых побережьях, знаете ли. Мы собираем его, замачиваем в рассоле, а потом маринуем в уксусе. Madre m'ia, никакой рa amb oli не раскроет своего совершенства без капельки fonoi mar'i. И он ничего не стоит. Вот, попробуйте, se~nora. И если вам понравится, я могу показать, где искать эту траву.
Элли осторожно откусила кончик растения, а затем сунула в рот весь стебелек.
– М-м-м, – изумительно. Очень похоже на маленький пупырчатый корнишон, только вкуснее. М-м-м!
– Bueno, no? – потребовала ответа на понятном ей языке Мария и блеснула пятью зубами в улыбке, ожидая похвалы.
– Bueno, s'i! – без запинки сказала Элли. – Очень bueno!
– Ах, в былые времена мы могли питаться так постоянно – и совершенно бесплатно, se~nora, как королевы. Каждый день есть рa amb oli вместе с fonoi mar'i – совершенно бесплатно. У нас было все свое – масло из оливок, fonoi [216] со скал, помидоры с поля, и все бесплатно. Нам нужно было только испечь хлеб. В былые времена в каждом доме имелась большая печь в каменной стене, и пока она еще не остыла после выпечки хлеба, мы жарили там свинью – по праздникам и особым случаям. Mierda! Кстати, о свиньях…
216
Укроп (мальорк.).
Тут на сцене вновь появился Жауме с широкой ухмылкой и запыленной стеклянной бутылью, которую он бережно держал обеими руками.
– Последняя garrafa моего собственного красного вина урожая восемьдесят второго года, – объявил он торжественно.
Вытащив пробку с профессиональным хлопком, Жауме почтительно разлил рубиновую жидкость по разномастным банкам из-под варенья, которые его жена отыскала в casita.
– Охо-хо, восемьдесят второй год, что за винтаж, – предвкушал он, вдыхая полные легкие ароматного букета из своего «бокала». В экстазе хозяин прикрыл глаза, невольно закашлялся, потом вытянулся во весь рост, расправив плечи, и произнес тост: – За наших новых соседей! Да будет ваша жизнь в нашей долине счастливой. Molts d’anys! [217]
217
Долгих лет жизни! (мальорк.)
Антония и Мария подняли свои банки и пропели эти слова в унисон:
– A nuestros vecinos nuevos! Molts d’anys!
Жауме разом осушил мужскую дозу своего бесценного напитка восемьдесят второго года, жена отпила один глоточек, а старая Мария поставила банку на стол да еще и пренебрежительно оттолкнула ее в сторону, бормоча на mallorqu'in что-то об «ослиной моче» и «полном нежелании менять свою надежную мотыгу на белую палку для слепых».
Я бесстрашно отхлебнул самодельного вина Жауме, покатал жидкость во рту, как полагается истинным знатокам, а потом разом проглотил ее.