Зима в раю
Шрифт:
И снова я счел, что настал удобный момент для очередной попытки повернуть разговор ближе к тракторам и местам, где они продаются.
– Э… простите, сеньора Бауса, но…
– Нет, нет, нет! – Она опять замахала пальцем у меня перед носом. – Ох, молодежь-молодежь! Вечно вы торопитесь. Я все объясню, проявите хоть немного терпения.
Мария с трудом поднялась на ноги и осторожно пролезла в пролом в стене, яростно отвергая все мои вежливые предложения помочь ей перебраться по каменным обломкам. Постучав рукояткой мотыги по куску старого металлического желоба, который тянулся от колодца к большой каменной емкости у стены, она продолжила:
– Потом, когда сосуды поднимались на верх колеса, вода, зачерпнутая ими из колодца, выливалась в этот желоб – только раньше он вроде бы был сделан из дерева и плитки – и стекала в ту cisterna [178] ,
– А как насчет…
– И затем, когда наступало время поливать сад, брали ослика с плугом и выкапывали борозды вдоль каждого ряда деревьев в каждом поле, и все борозды соединялись таким образом, что когда вынимали затычку из дна cisterna, вода направлялась по очереди ко всем деревьям на ферме.
178
Цистерну (исп.).
– И все это с помощью осла, – заметил я, удостоверившись, что Мария закончила.
– S'i, и эти старые водяные колеса, которые вращал осел, назывались norias, или sinias; говорят, что их привезли нам арабы в древние времена. S'i, полезное животное ослик. Гораздо лучше для фермы, чем трактор, знаете ли. – Сеньора Бауса бочком придвинулась ко мне и потянула меня за рукав. – Вы когда-нибудь слышали о том, чтобы дизельное топливо помогало дереву расти? Ясное дело, нет. Bueno [179] , вы только взгляните на это дерево mandarina у колодца. Это ли не самое здоровое растение на вашей ферме? Конечно да! – Она подвела меня к дереву. – А знаете ли вы, почему оно самое здоровое на всей ферме? Нет, конечно же нет. Так я вам могу сказать, se~nor : это потому, что к нему привязывали осла, чтобы он тут отдыхал и ел в те дни, когда работал у колодца. Comprende?
179
Послушайте (исп.).
– Нет, я… боюсь, я не уследил за вашей мыслью…
Старая Мария смерила меня с головы до ног взглядом и разочарованно покачала головой.
– Hombre, осел стоял под деревом, ел свою еду и пил воду. Comprende? Что после этого должно было случиться? Madre de Dios! Что вошло с одного конца, должно выйти с другого, разве нет?
– А, точно! Теперь я понял, о чем вы говорите. – Я глупо захихикал. – Осел… э-э… он…
– S'i, claro! Прямо здесь, под этим деревом – aqu'i mismo! – Мария стукнула мотыгой о землю, словно вбивая мысль в мой малоподвижный extranjero [180] мозг. Затем, обхватив рукой один из пухлых оранжевых плодов и внимательно его изучив, добавила: – Да, старый Пако всегда говорил, что причина здоровья дерева кроется именно в этом, но теперь я не так уверена в его словах.
180
Иностранный (исп.).
– Почему?
Она приподняла свои покатые плечи и блеснула пятью зубами в хитрой усмешке.
– Ну, если только тот осел не был волшебным, se~nor, потому что это дерево все такое же здоровое, каким было раньше, а с тех пор, как под него в последний раз наложили кучу, прошло уже лет двадцать. – Ее хрипловатый смех разнесся по всему саду.
– Hola! Надеюсь, мама не заболтала вас, se~nor?
Я взглянул туда, откуда послышался новый голос, и увидел высокого и полного пожилого мужчину, который стоял по другую сторону забора в лимонной роще сеньоры Бауса. Шапка седых курчавых волос венчала его жизнерадостное и добродушное лицо, а на самом кончике носа висели и чудесным образом не спадали очки в замечательной роговой оправе.
– А, Жауме, вот и ты! – воскликнула Мария. – Между прочим, ты опять оставил сорняки в поле! Давно пора продать этот твой трактор и купить хорошего burro [181] .
– S'i, s'i, как скажете, мама, – ухмыльнулся он и опять повернулся ко мне. – Qu'e tal, se~nor? [182] Я Жауме. И прошу вас, не верьте всему, что говорит моя теща, эта старая плутовка.
Мария забормотала что-то на местном диалекте, и я был рад тому, что не понял ни слова из ее гневной тирады.
181
Ослика (исп.).
182
Как поживаете, сеньор? (исп.)
– Buenos d'ias, Жауме. Меня зовут Питер. Я родом из Шотландии, – сказал я, пока крупный сосед сердечно тряс мою руку.
– Ого! Питер – это Педро, нет? Значит, вы дон Педро – дон Педро из Escocia [183] , s'i?
Жауме заметил, что мне понравилось, как звучит мой новый титул, и его плечи затряслись в немом смехе.
Он одарил меня дружеским, но несколько тяжеловатым ударом по спине, отчего я едва не подавился и надолго закашлялся. Мария радостно цокала языком. Жауме еще раз хлопнул меня по спине.
183
Шотландии?(исп.)
– Кхе-кхе… Я… я очень рад познакомиться с вами наконец-то, Жауме, – выговорил я, запинаясь и утирая слезы с самым непринужденным видом, на какой только был способен. – Как видите, наши апельсины уже пора собирать, и сеньора Бауса упоминала раньше, что вы могли бы дать мне совет, как их продать.
Старая Мария немедленно приставила свою мотыгу к широкой груди зятя, будто желая остановить любые слова, прежде чем они достигнут его рта.
– Ему нужен трактор, – объявила она решительно, без предупреждения переходя к моему вопросу, до сих пор остававшемуся без ответа. – То есть он думает, что ему нужен трактор. Я-то знаю, что ему нужен burro, но коли он хочет одну из ваших шумных и вонючих безделушек, как все вы, современные burro, то полагаю, что тебе лучше сказать ему, где можно недорого купить трактор.
И Мария побрела к дыре в стене, бормоча что-то себе под нос на местном диалекте.
Мне показалось, что она немало огорчена тем, что ее эксклюзивный доклад о былых временах был преждевременно прерван появлением Жауме.
А зять, посмеиваясь, смотрел вслед пожилой даме, пока она не оказалась вне зоны слышимости.
– Не беспокойтесь, se~nor. Я буду рад ответить на оба ваши вопроса, – сказал он с улыбкой. – Надеюсь, мама не слишком вас запутала. Мозг у нее теперь играет в чехарду… не всегда легко уследить за ее мыслями, особенно непривычному человеку.
– Да, но у нее удивительный характер, и ее маленькие особенности просто очаровали меня. Признаться, с каждым днем ваша теща нравится мне все больше и больше. Она – славная старая дама.
Жауме с мягкой улыбкой уточнил:
– А еще она крепкая, как старый терьер. По-прежнему приезжает сюда вместе со мной из деревни и выполняет кое-какую работу на finca. Вы знаете, сколько ей лет?
– Да, сеньора Мария сама назвала свой возраст при нашей первой встрече. Кажется, она сказала восемьдесят два.