Зимняя невеста
Шрифт:
Его слова действовали так же возбуждающе, как прикосновения, от которых по телу катилась жаркая волна. Что с ней происходит? Исабель чувствовала, что тает, как воск на солнце, и сознание тает вместе с телом.
– Нравится? – пробормотал Джед, играя завитками. – И нет никаких сил ждать? Тогда ложись, дорогая. – Раздвинув ей ноги, он отступил на шаг, чтобы посмотреть со стороны. – Боже, как я хочу тебя!
Исабель и сама видела, как напряглась его плоть, обтянутая джинсами, как возбужденно трепетали его ноздри, когда он смотрел на нее. Но как это было странно:
Джед снова приложил ладонь к ее лону, его пальцы нежно коснулись мягкой влажной плоти:
– Скажи мне, что ты хочешь меня.
– Да… я…
Он скользнул кончиками пальцев внутрь, словно проверял, готова ли она. Вместе с тем движение было возбуждающим, дразнящим:
– Скажи все предложение целиком.
Исабель вдруг почувствовала, что тело ее выгибается дугой, а изо рта рвется сдавленный полустон-полукрик желания.
Джед хрипловато рассмеялся:
– Это убедительно, но я хочу большего. Скажи, что тебе это нравится.
– Да, – прошептала она, чувствуя, как кружится голова, как ее уносит куда-то жаркая волна желания. – Джед…
– Это тоже звучит неплохо, – он снова накрыл ртом ее сосок, поглаживая грудь пальцами. – Повтори мое имя опять.
Исабель опустила глаза к его серебристой голове, которая лежала на ее груди. Джед чуть-чуть стиснул зубами сосок, отчего меж ее ног вспыхнуло жаркое пламя, поглотившее ее целиком так, что она уже ни о чем не могла думать:
– Джед!
– Тебе хочется прекратить эту пытку? И мне тоже, – он снова лизнул сосок и опять стиснул его зубами. – Только скажи, что хочешь меня. Я должен это знать.
Скорее всего он и сам видит, насколько сильно мое желание, промелькнуло в голове Исабель, как во сне. Настолько сильно, что дольше вынести эту пытку она не могла:
– Мне хочется, чтобы ты… делал со мной все, что тебе вздумается, – проговорила она, с трудом переводя дыхание, считая, что этого ему будет достаточно.
Но Джед вдруг остановился.
– До чего же знакомы эти слова. Что они мне напомнили? – Он вскинул голову и мрачно посмотрел на нее. – Ты ведь в любом случае согласилась бы принять меня? Не так ли?
Перемена, произошедшая в нем, и неожиданная вспышка гнева настолько поразили Исабель, что она не сразу нашлась, что ответить.
– Проклятье, – негромко проговорил Джед и отодвинулся от нее. – Уходи отсюда ко всем чертям.
Непонимающим взглядом она посмотрела на него:
– Ты хочешь, чтобы я ушла?
– Нет. Мне хочется уложить тебя на кровать и лечь, ощущая, как ты будешь извиваться подо мной, – хрипло ответил Джед. – И если ты сию же минуту не уйдешь отсюда, то это неминуемо произойдет. Быстрее. Ну же!
Исабель выпрямилась и начала собирать одежду. Каждое движение давалось с трудом, тело не слушалось – оно все еще находилось во власти того чувства, которое охватило ее.
– Перестань возиться! – Он схватил платье и, натянув его на Исабель, одернул, после чего резким движением помог подняться и подтолкнул
Исабель дрожала, как в лихорадке, и не сразу поняла, о чем он говорит.
– Но завтра мне надо прийти сюда снова?
– Да, черт возьми! Ты угадала, – мрачно усмехнулся Джед. – Быть может, к тому времени мне удастся избавиться от угрызений совести, и я наконец смогу получить то, чего хочу больше всего на свете. – Повернувшись к ней спиной, он бросил отрывисто:
– Уходи. – Каждый мускул его тела был натянут как струна.
Из домика ее вынесло – будто ветром сдуло. И по тропинке она летела стрелой, выпущенной из лука, пока не оказалась возле спасительных стен замка. Но жар, пылавший в теле, так и не прошел. И дрожь продолжала сотрясать ее. Что со мной творится? – в который раз недоуменно спросила себя Исабель, входя в зал и начиная подниматься по каменным ступеням. Нет, ей ни в коем случае нельзя приходить к нему завтра. То, что он заставляет ее переживать, похоже на игру с огнем. Это слишком опасно. Она не имеет права отвлекаться на посторонние вещи. Быть может, ей удастся придумать другой план…
– Что с тобой, Исабель? Я видела, как ты мчалась по тропинке, словно за тобой гнался сам дьявол.
Увидев Бетти на верхней ступеньке лестницы, Исабель застыла на месте. Только сейчас она поняла, что у нее растрепаны волосы, щеки пылают, глаза затуманены. Но что самое скверное – под мягкой тканью отчетливо вырисовывались грудь и набухшие соски, ведь под платьем у нее ничего не было. Это могло сразу выдать ее. На миг показалось, что Бетти сразу поймет, что с ней произошло.
Отвернувшись от домоправительницы, девушка, запинаясь, ответила:
– Н-н-ичего особенного. Просто мне нравится бегать.
– Зато мистеру Арнольду это не понравилось бы. Он считал, что ты должна двигаться с чувством собственного достоинства.
– Я забылась.
– Да уж, ты быстро забыла многое из того, чему мы тебя учили, – резко проговорила Бетти. – Где ты пробыла почти весь день?
– Гуляла.
– В последнее время ты что-то слишком много гуляешь.
Исабель с трудом удавалось сохранять терпение и спокойствие. В нынешнем ее состоянии она не выдержит пристрастный допрос Бетти и не сможет отвести ее подозрения, потому что в любую секунду готова была взорваться. Трудно представить, во что это может вылиться. То ли она закричит на Бетти, то ли топнет ногой, то ли расплачется:
– Прогулки действуют на меня успокаивающе, – медленно проговорила она, – как горячий шоколад.
– Это вызов?
– Нет, просто констатация факта, – и прежде чем Бетти успела сказать еще что-нибудь, Исабель стремительно поднялась по ступенькам и скрылась с глаз домоправительницы.
Но та все же не отставала, и Исабель слышала ее злобное бормотание. Каждое слово Бетти было пропитано ядом. Исабель давно привыкла к невыносимому характеру домоправительницы, но сейчас прорвавшаяся в ее словах ненависть поразила девушку. Она даже невольно вздрогнула. Почему Бетти испытывает такое наслаждение, унижая ее?