Зимопись. Книга 1. Как я был девочкой
Шрифт:
— Если тебе придется выбирать между дружбой, скрепленной клятвой взаимопомощи, и необходимостью клятву нарушить, что выберешь?
— Глупый вопрос, — заявила со своего места Феодора. — Слова ничего не значат. Нужно проверить.
— Так в чем дело? — вопросила Глафира, отлипая от меня и вновь завертываясь. — Вперед!
Тихо крякнула отворяемая дверь. Как-то само собой отметилось, что только в моей комнате она дикая и истошно вопящая, другим принадлежат вполне солидные, степенные, серьезные создания, не нарушающие ночного покоя. Повезло. Зато я под чужие звучочки сплю, а они под мой аккомпанемент — нет. Так кому повезло?
— Уверена? — тихо спросила Феодора.
— Астафья сменилась. Сама видела, — ответила Глафира.
Два комка простыней и я, в штанах и рубахе, под их руководством прошлепали по коридору в половину цариссиной свиты. Делали мы что-то недозволенное, поскольку таились и вздрагивали от каждого шороха.
— Тсс! — Палец Глафиры снова прижался к губам.
Сзади нас кто-то нагонял. Ближайшая приоткрытая дверь, куда сразу метнулись, оказалась микро-туалетом на одну персону. Вот же, паразиты-эксплуататоры, красиво живут. Извилины зашевелились в оценке пройденного расстояния и возможных опасностей для будущих экспедиций сюда по-маленькому.
Глафира с Феодорой сжали меня с двух сторон, как части булки котлету гамбургера. Ни пикнуть, ни вздохнуть.
Мимо протопотал бойник, обеспечивший чистоту в ученической уборной. Сюда, к великому счастью, не заглянул.
Булка схлопнулась, выдавив котлету, которую предварительно обратила в фарш. Вывалившись вперед и прислушавшись, мы двинулись дальше. Как понимал, здесь были апартаменты высшего состава школы, далее остались только несколько комнат стражи. Ни одна из дверей девочек не заинтересовала. Впереди замаячила стена, за которой ворота. Все, больше идти некуда.
Прямо в перегородившей дорогу стене нашлась незаметная дверца наружу. Пальцы Глафиры легли на полотно и медленно нажали. Получилось почти бесшумно. Стук наших сердец звучал громче, а дыхание должно было пробудить убитых.
Убитые не проснулись. Живые тоже не побеспокоили. Распахнутая дверца открыла вид на сторожевую башенку по ту сторону ворот. Задрав головы, наша ночная троица дружно застыла: припертый к поддерживавшей крышу опоре страж постанывал, покрываемый поцелуями Карины. В ее личности не было сомнений. Стражем был известный мне молодой войник Никандр.
Рука Глафиры затворила дверцу.
— Видела?
Обращались ко мне.
— Да.
— Узнала?
— Угу.
— Пошли.
Ступая след в след, таясь и настороженно оглядываясь, прибежали обратно. Девчонки рухнули на лежаки, я остановился в дверях и прислонился к косяку, намереваясь распрощаться.
Феодора прилегла на бок, укрывшись с ногами. Глафира просто плюхнулась задом на свое место.
— Что скажешь? — спросили почти одновременно.
Да что говорить. Совет да любовь.
— Пусть у них все будет хорошо.
Феодора с Глафирой озадаченно, но радостно переглянулись.
— А донести папринцию?
— С ума сошли?
Мое неподдельное возмущение оценили.
— Теперь видим, Чапа, ты настоящая подруга, — объявила Глафира.
Простыня наполовину сползла с ее плеч, поэтому я стал смотреть только на Феодору.
— И искренний член Тайного круга, — прибавила Феодора. — На тебя можно положиться.
Как представителя противоположного пола, меня чуточку покорежила последняя формулировка. Бросила в краску. Для маскировки пришлось осторожно закашляться: ведь дверь оставалась открытой.
В глазах Феодоры блеснула ухмылка, словно она тоже оценила двусмысленность.
— Нужна будет помощь — зови, — твердо объявила Глафира.
Взвив руки, она исконно женским движением принялась поправлять растрепавшуюся прическу.
— И если вдруг одной из нас… — Феодора стрельнула глазами в соседку, затем вновь обернулась ко мне. — Ведь не предашь?
Я развел руками: как может быть иначе?
— Само собой!
— Приятно слышать. Красивых снов!
Чудесное напутствие.
Ноги несли меня к себе. Где-то в лесах скрывается от преследования Малик, приходивший за нами, а я тут…
А я — тут. И ничего не поделать.
Не знаю, Карина ли дважды покушалась на мою жизнь, но два раза спасла именно она. Карина была вчера с Никандром, иначе я не ушел бы в лес так легко и попался бы сразу при входе. Войник был увлечен и отвлечен. Когда заметил, не успел поднять тревогу. Наверное, спешно приводил себя в порядок. Забавы на посту — путь на плаху, ему ли не знать, если профессионал.
Родная дверь визгливо посочувствовала, впуская внутрь.
Зарина, скинув все лишнее, любовно надраивала паклей сапожок. Расположилась прямо на полу, между табуретов. Сидела на корточках, спиной ко мне, одна рука продета в голенище, вторая чувственно наяривает по поверхности. Она упорством добивалась лоска и блеска, которых эти материалы не могут дать в принципе. Нужна хотя бы вакса. Но девушка старалась. Острые позвонки выглядывали из распущенных волос как скалы из горной речки. Коленки глядели в стороны, качающийся затылок старательно изображал, что помогает руке.
При визге двери опущенная головка Зарины испуганно обернулась. Приветливая улыбка озарила личико. Кивнув, она продолжила чистку, не меняя позы.
Что за беда с этими девчонками. Пойду-ка, умоюсь.
На повторный скрежет недовольной моим уходом деревянной стражницы из своей комнаты выглянула Аглая.
— Чапа? Не спится?
Я пожал плечами. Не то, что бы да, а как бы не дают. Но вслух не скажешь.
— Пошли с нами.
Она втянула меня внутрь, как совсем недавно Глафира. Обе соседки были одеты в самое простое, но удобное. То есть, как я: по две самые нужные вещи на человека. Варвара полезла в окно. Перемахнув, подала мне руку. Аглая помогла неслабым толчком сзади, затем быстро присоединилась, подтянувшись на крепких руках и в одно движение перекинув тело.