Зимопись. Книга четвертая. Как я был номеном
Шрифт:
Нас развязали и по деревянному настилу свели на берег. Вода с ревом мчалась сквозь узкий проход между каменных стен, судно удерживалось на месте только канатами. Его оттащили немного назад, чтоб не мешать спускавшемуся по течению новому кораблю. Часть стражников заняла место для встречи следующих гостей, остальные сначала простучали каждую досточку и вскрыли каждый мешок, затем оставили судно и повели меня и Марианну вслед за Никодимовцами.
За открытыми настежь воротами крепости глазам открылось нечто вроде внутренностей однажды посещенного с экскурсией Раифовского монастыря, единственного в мире обладателя молчаливых лягушек. Может, в других монастырях так же, не знаю, был только в одном. Разница лишь в том, что здесь все строения размером поменьше и деревянные.
Едва нас принял страж у ворот, как сопровождавшие воины вскочили на привязанных коней и умчались.
– Я – Вешняк, – сообщил плотный улыбчивый страж, расцветя до ушей.
От него, большого и жизнерадостного, исходило так долго искомое спокойствие. Чувствовалось, как моя спутница тает под его участливым, почти отеческим взглядом.
Теперь он ждал, чтобы назвались мы.
Резко отстраненная царевна вскинула на меня гневный взор, в ответ прилетел щипок в мягкое место.
– Марьяна и Ва… ня. – В последний момент я передумал с именем. Во избежание.
А спутнице надо привыкать держать рот закрытым, когда мужчины разговаривают. И не расслабляться. Рано еще. Если вообще когда-то не рано.
– Полюбовнички?
Судя по тону, Вешняк не имел ничего против, глаза смеялись – по-доброму. Наверное, это слово здесь передает информацию, не имея обидного оттенка, но мы с царевной покрылись краской.
– Брат и сестра, – глухо сообщил я.
– Не похожи. Ну, мое дело вас принять и разместить, а родственники вы или еще нет, время покажет. Пойдемте. – Вешняк двинулся в сторону домишки, откуда чудесно пахло. – Издалека?
Вместо ответа у меня вырвался горестный вздох. Даже не представить, насколько издалека. Это касаемо меня. А насчет царевны и ее титула помолчим, тоже во избежание.
– Покормите мальцов, – громко распорядился Вешняк.
Помещение оказалось столовой. Страж усадил нас на скамью при длинном столе и куда-то вышел.
Донесся шепот Марианны:
– Почему не говоришь, что мы с той стороны? Здесь хорошие люди. Нас переправят через Большую воду, и все кончится.
– Ты еще выкуп предложи и представься по полной программе.
– И предложу, и представлюсь! – Царевна обидчиво нахмурилась.
– Сейчас местные на ту сторону ходить боятся, а если услышат про выкуп, начнут охотиться как на волков. Твою семью, как ближайшего соседа, уничтожат одной из первых. Впрочем, благодаря выкупам, не сразу. И еще. У вас уничтожают прибывших чертей, не разбираясь, хорошие они или плохие. Почему?
– Несут угрозу стабильности!
– Люди с той стороны реки для местных еще большая угроза, потому что близкая и известная. Повторю: все люди с той стороны.
Заметив движение, мы умолкли.
На стол подавал толстый бородач… назовем его повар, ведь кто еще будет ходить в переднике и нахлобученном колпаке? Кормили здесь кашей… с мясом. Нет, не так. Вот так:
С МЯСОМ!!!
Марианна содрогнулась, подавляя рвотный рефлекс.
– Это…
– Отдай мне. – Выхваченный у нее жирный кусок перекочевал в мою миску.
– Почему девочка мяса не хочет? – насторожился повар. – У нас все отменное, козлика только с утра закололи.
– Больная потому что, – брякнул я первое пришедшее в голову. – Э-э… организм с детства мяса не принимает.
– А я грешным делом подумал, что вы из Каинова племени, даже рука за мечом потянулась. – Запанибратское подмигивание показало, что повар так шутит.
Добрые у него шутки. Если здесь все столь же добрые…
Марианна глядела с ужасом и абсолютным непониманием. Главное – она молчала, и я мысленно перекрестился, а губы вылепили беззвучное «Алле хвала». Когда мозг соотнес бездумно сделанное, захотелось улыбнуться, но что-то внутри не дало. Пусть все идет, как идет. Под какой бы крышей ни работал мой ангел-хранитель, со своей ролью он успешно справлялся, и не нужно сбивать его с толку лишним философствованием. С волками жить – по-волчьи выть, закон джунглей.
Мысли повара поменяли направление.
– Пятнадцать есть? – Облокотившись о тесаную столешницу, он пристально глядел на царевну.
Ответил я:
– Почти, но еще нет.
– Красивая невеста растет. Сыну шестнадцать, а ничего подходящего не нашли. Сколько просите? Я хоть и трапезник, а человек не бедный. Как с отцом связаться?
– Мы, – я переглянулся с окаменевшей царевной, – сироты. Родители… утонули.
– То есть, теперь ты за нее отвечаешь? Ваней зовут? Никому, Вань, девку не отдавай, срок придет, я тебя найду. Не обижу.
Трапезник еще раз масляно подмигнул и отошел. Компот нам принес поваренок, копия толстого повара, только на щеках пух вместо бороды. Зуб даю – это упомянутый сын. Отправлен на смотрины. Вскоре из-за ширмочки донесся разговор отца с сыном, который старший толстяк даже не пытался приглушить:
– На днях опять ушкурники чудили, эти, должно, с пощипанного челна. Хороша девка, верно?
Сынок не ответил. Громко, во всяком случае. Но через некоторое время раздался его интересующийся голос:
– Не понимаю, почему конязь ушкурников не приструнит? Зачем вообще пускает?
– У нас договор: мы не трогаем их, они – нас. У них вода, у нас земля, у каждого свой способ заработка. В наших водах они платят десятину.
В дверях вновь появился Вешняк.
– Вань, сестрица уже на ручки просится. – Он задумчиво пожевал нижнюю губу, глаза при этом глядели куда-то в середину царевны. – Нет привычки?
Марианна вспыхнула, подогнутые ноги мигом вернулись вниз:
– У вас пол очень занозистый.