Зимопись. Путь домой. Аз
Шрифт:
Я вновь остался без любимого оружия.
Дальше мы с Маликом и дядей Люсиком отправились втроем. Башня показалась уже в темноте. Черный силуэт выплыл из мрака, через минуту в бойницах вспыхнули мерцающие оранжевыми отсветами огни факелов: нас заметили.
Как и в прошлый раз, говорил от нашего имени дядя Люсик, а мы с Маликом изображали на все согласных и покорных любому его слову подопечных.
– Я – школьный распорядитель
Из башни донесся грубоватый мужской голос:
– Хозяйки нет, решение о вас примет царевна Ярослава. Ее уже известили.
То есть, Ярослава где-то поблизости, но не в башне? Гуляет? Ночью?
Зная ее… почему нет? Оставленная здесь за главного, она вправе делать все, что посчитает нужным, а уж нужным кому – семье или себе – это второй вопрос.
– Мы подождем, сколько понадобится. – Дядя Люсик секунду помолчал и тактично добавил: – Просим прощения, что доставили неудобства несогласованным визитом.
Ответ понравился, голос бойника, выглянувшего белой маской в узкую щель, смягчился:
– Царевна Ярослава согласна предоставить ночлег и стол школьному распорядителю и его спутникам.
То есть… Ага, Ярослава все же в башне, но не горит желанием выскакивать навстречу непонятно кому.
Это, вообще-то, нам сигнал. Дают понять, что «непонятно кто» в данном случае – это мы. Даже если нас всех узнали. А нас не могли не узнать. Папринций представился, Малика ни с кем не спутать из-за внешнего вида по одному только силуэту, какого в этих местах больше не сыщешь, а меня царевна тоже забыть, как мне казалось, не должна. Или девичья память настолько коротка? Или я в жизни царевны настолько незначительный эпизод, что и внимания не достоин?
И если к нам сразу так отнеслись… В груди зашевелились нехорошие предчувствия.
Створки ворот медленно распахнулись, решетка за ними проскрежетала вверх, где и замерла на высоте примерно двух метров – достаточно, чтобы под ней прошли пешие. Не выше. Тоже своего рода показатель.
Впрочем, взглянем на это по-другому, и тогда получится, что все к лучшему. Меньше помпезности и официоза при встрече – меньше требований к нам, ничтожным прохожим, едва достойным, чтобы переступить порог. Типа, должны быть благодарны, что вообще пустили. Значит, и покушений на мою нравственность не будет: запросам царевны не соответствую.
Да все просто отлично. Для меня. А как это скажется на деле, ради которого мы рискуем – скоро узнаем.
Внутренний дворик под прицелом никто не держал – видимо, Ярослава в нас угрозы и возможных неприятностей не видела. Странно. Заявившийся собственной персоной лесной бандит Малик Носатый должен вызвать опаску или некоторые подозрения у любого. Либо Ярослава до непредставимых пределов доверяет папринцию, либо она чересчур беспечна. Или я, делами доказавший свою преданность, оказался той страховкой, на которую положилась юная заместительница хозяйки.
Два встретивших нас бойника немного склонили головы в приветствии. Теплыми словами вспомнились времена, когда меня считали ангелом. Тогда передо мной приседали. Теперь лишь обозначают возможное почтение, которого приветствуемый субъект еще не заслужил и, как бы, не факт, что заслужит в дальнейшем. Авансы здесь выдавать не любили.
Первый из бойников снял со стены факел и пригласил следовать за собой.
– Прошу. – Через десяток шагов он остановился у первой же двери.
Как и в башне Анисьи, здесь нам тоже предоставили ближайшее помещение. Наверное, во всех башнях это вроде гостевой комнаты для приезжих низшего пошиба, потому что более уважаемых гостей обычно провожали выше.
– Помыться вам принесут, к ужину пригласят.
Как и в предыдущий раз, по размещении нас предоставили самим себе.
Комнату выделили одну, это порадовало, несмотря на откровенное приклеивание нам ярлыка «гостей низшей категории». Думаю, заявись сюда среди ночи проезжая царисса со свитой, встречать ее будут не дежурные бойники, а царевна и на все готовый расторопный дворецкий, а нас, не вышедших рылом, без каких-либо объяснений и угрызений совести вышвырнут вон.
До ужина царевна к нам так и не вышла. Когда пригласили в обеденный зал, ее там тоже не оказалось. Лишь после того, как скрип и стук ложек о дно тарелок возвестил, что дело подходит к концу, дежурный бойник с полуприседом отворил дверь, и в проеме показалась щурившаяся от света Ярослава.
Перед нами она появилась сонная, в домашнем халате, с забранными в хвост волосами. Важными гостями, ради которых стоило соблюдать минимум приличий, мы для нее не были, и еще раз молчаливо сообщить нам об этом царевна не постеснялась.
Мы поднялись и склонили головы в приветствии.
Конец ознакомительного фрагмента.