Зимопись. Путь домой. Аз
Шрифт:
Повторю еще раз: за ретроградство и ограничение своих подданных в знаниях и возможностях, что позволяет нам выжить – Алле великая хвала!
Поделюсь еще одной радостью: ко мне вернулась моя прелесть. К сожалению, радости сопутствовало огорчение: мое стальное чудо вернулось ко мне ненадолго. Когда пойдем в башню Яны, катану новь придется отдать. А сейчас пальцы сжимали рукоять с чувственным восторгом, сравним разве что с поцелуем или объятиями с Зариной. Никогда не думалось, что я настолько привязчив к вещам.
Поправка: к хорошим вещам. К необходимым для упомянутого выживания. Наверное, это действует инстинкт самосохранения.
Еще одна поправка: все, сказанное перед этим – беззастенчивая ложь, придуманная подсознанием для самооправдания.
В самом деле, при чем здесь инстинкт? Никто не спорит, что владеть хорошей и нужной вещью – приятно, но зачем искать этому естественные причины и возводить в культ? Для кого люди и вещи равны – прошу в темный дом, там для вас, такого умного, найдется удобная комнатка, келья или камера.
Впрочем, я туда и иду. Возможно, итог будет именно таким: меня ждет комнатка, келья или камера (вряд ли удобная), где появится море времени для подобного философствования.
Я, Малик и дядя Люсик лежали на земле и выкладывали на импровизированный «стол» продукты, выданные нам в дорогу в башне Ефросиньи. Рыкцари ответно делились всем, что осталось у них. Ночью Котя сделал вылазку в ближайшую деревню и теперь рассказывал:
– У меня все прошло нормально, люди попались хорошие, поговорили, поделились едой. Причину, отчего случилась заварушка, никто не знает. Вчера царисса изъяла в деревнях большинство лошадей и телег, а всех здоровых мужиков вооружили и поставили бойниками в свите цариссы, которая сразу отправилась куда-то. Приказано готовить следующих бойцов – всех, кто может держать в руках оружие – и ждать нового приказа.
– Вопрос: какого приказа? – Дядя Люсик потер переносицу, будто это помогало ему в поиске ответов. Не помогло. Задумчивым голосом он продолжил: – Защищать свой дом или идти на помощь? От того, кто противник царисс и где он находится, зависят наши дальнейшие планы. Безопасно ли передвижение ночью, не выскочит ли неизвестный враг из-под ближайшего куста? А если неприятель не близко, и все ушли, скажем, охранять границу или в какую-то одну отдаленную вотчину, то можно спокойно путешествовать днем вне дороги и даже по ней. Необходимой нам для принятия решений информации как не было, так и нет.
– Будет, – спокойным тоном произнес Малик.
И мы с дядей Люсиком почему-то сразу поверили.
Или не поверили, но все равно успокоились.
«Не надо искать черную кошку в темном помещении, особенно если ее там нет», – это мнение дяди Люсика, и я его разделяю.
«Если кошка где-то есть, то мы ее поймаем», – это настрой Малика, и я ему завидую. Вернее, на достойном примере учусь и намечаю очередную вершину к совершенству, которую следует покорить. А гений нейролингвистического программирования – это все же не я. Зато радует, что он в нашей компании. А вместе мы – сила.
И нас снова девять. Вооружить бы и защитить каждого по примеру сестрисс, и усилиться кое-какими царберскими прибамбасами…
Над этим стоит подумать. Как это сделать – непонятно, но любой путь начинается с первого шага. С идеи.
Меч святой сестры разрубит любой местный доспех, а стальная кольчуга спасет от всех колюще-режуще-рубящих напастей. С такими оружием и защитой несколько человек пройдут по чужому войску, как включенный утюг сквозь полиэтилен. Даже на крепость покушаться можно, если нужна заставит. Я такой возможности не исключал. Вдруг Зарину перевели в крепость? Или оставили в сестыре. Шансы на это невелики, но они есть.
Чтобы быть готовым ко всему, нужно предусмотреть все варианты, и начинать надо с худших. Крепость и сестырь – две цитадели, которые небольшим армиям, неспособным поддерживать длительную осаду, не по зубам. Смогут ли несколько хорошо вооруженных и обученных человек сокрушить твердыни, к которым не каждое войско подступится?
Я посмотрел на нашу разношерстную компанию. Вспомнилось, как дочка Верховной царицы царевна Деметрия презирала своих союзников-рыкцарей. Несомненно, они отвечали ей тем же, даже если внешне не показывали. Это был временный альянс против общего врага, и если бы все получилось, то началась бы внутренняя грызня. То есть, резня. По-другому не бывает.
Сейчас ситуация была иной. В Малика верили, за ним шли безоглядно, его приказы выполнялись безоговорочно. И все же наши спутники были бандитами. В лес каждого из них привел свой мотив, но с нами их объединяли только общая беда и ненависть к законной власти, в остальном мы были абсолютно разными. Они думали о себе, мы думали обо всех. О себе, конечно, мы тоже думали, и не меньше. Но – в контексте общего. Нельзя быть счастливым среди несчастных.
Рыкцари же были далеки от этих отвлеченных материй, как одноглазый доллар от декларируемого Бога. Несладко нам придется в такой компании. Увы, другой нет.
Я уже мыслю как типичный правитель. Во все времена и во всех странах они тоже постоянно жалуются: мы, мол, все из себя такие умные, добрые и хорошие, а народ попался тупой и косорукий, оттого и не получается ничего.
Пока в голове мелькали эти мысли, Котя рассказывал, как на лагерь вышли трое царберов – обычный конный разъезд, обеспечивавший безопасность на дороге:
– Я думаю, они увидели выбранный нами лесок и решили проверить опасное место – все же следы за собой мы заметали не хуже чем обычно, по прямой не передвигались, и найти нас было не просто, даже если напороться где-то позади нашего пути на свежепрорубленную просеку. Увешанных металлом всадников слышно издалека, это нам помогло. Часть следов нашей ночлежки мы уничтожили, и сколько нас было – противник узнать не мог. В темноте мы выпустили несколько сигнальных стрел для вас и разбежались. Среди ночи подмогу царберам взять неоткуда, они оставались перед выбором: устроить засаду на тех, кого мы могли ждать в лесу, или преследовать. Мы сделали все, чтобы они увязались за нами. Когда лес стал гуще, царберы отстали – наши преимущества возросли, мы могли завалить врагов просто спрыгнув с деревьев им на спины. В борьбе на земле доспехи не спасут, там они только мешают. Мы знали, что царберы не успокоятся, пока не проверят все окрестности, поэтому пришлось всю ночь бежать, оставляя зарубки и заметая следы…
Дальше Котя стал повторяться, пересказывая то же самое с возрастающим количеством подробностей, и меня вновь заняли собственные мысли. И мечты.
***
Путь к следующей башне занял почти неделю. Сначала пришлось обходить храм, еще через два дня – цекаду. По дороге вышло бы намного быстрее, но с нами были рыкцари. И не стоило соваться в храм или цекаду с нашей филькиной грамотой.
Время для меня тянулось невыносимо медленно, и радовало только, что цель приближалась. Темный дом был уже недалеко, просто рукой подать – где-то в конце вотчины, по которой мы двигались уже вторые сутки.