Злом за зло
Шрифт:
– Кавидус как червивое яблоко - снаружи красив, а внутри одна гниль, - поделился своим мнением Тискрет Балеван, - и смрад ее рвется наружу. Представьте, каково мне быть рядом с ним, учитывая мой нос! Приходится затыкать его ватой.
– Вы... однако, неожиданно откровенны, обсуждая своего собрата по оружию в присутствии чужака.
– Кавидус мне даже не симпатичен, и годы совместной работы не сблизили нас. Мы профессионалы, а не друзья. Не доверяйте ему свою спину, мэтр де Верье. Это я так, на всякий случай вам говорю.
Коротышка остановился
– Открывай, Люка, мы вернулись.
Их впустил в дом широкоплечий крепыш, казавшийся приземистым из-за того, что держал бритую голову вжатой в плечи, сутулился и смотрел исподлобья.
– Устрой этого месье и его попутчиков. Напряги кого-нибудь, чтобы сюда скорее привезли несколько пинт гоблинской крови...
– Свежей, разделенной по донорам и отданной добровольно, - вставил Тобиус.
– Да, желательно, добровольно, - подумав, кивнул Балеван.
– Где монсеньор?
– В городе, до утра велел не ждать.
– Плохо. Я напишу письмо, а ты пошли кого-нибудь к нему. Это срочно.
Отдав распоряжения, носатый маг быстро зашаркал прочь, а крепыш безо всякого удивления похватал бесчувственных Вадильфара и Вилезия, дотоле паривших в воздухе рядом с Тобиусом, и потащил их на второй этаж.
– Следуйте за мной, мэтр.
Остаток дня и изрядную часть ночи волшебник просидел над гвардейцами, постоянно следя за их состоянием. Надо было отдать местным службам должное, кровь они достали быстро, еще теплую и пригодную к работе. Используя очень дорогую полую иглу и трубки из обработанного алхимическим образом каучука, Тобиус произвел переливание.
Спать той ночью он не собирался, а потому, дабы спокойно поработать над книгой заклинаний и прогнать устоявшуюся в комнате духоту, смешанную с запахом пыли, волшебник распахнул выходившее в сад окно. К его разочарованию, даже тот слабый ветерок, что гулял в летней ночи, беспокоя ветки деревьев, был теплым и ничуть не освежал.
С упрямством, достойным лучшего применения, Тобиус поднял взгляд на темные небеса и нашел там красный, как свежая рана, росчерк кометы.
– Когда же ты уже уползешь в то пекло, из которого появилась?
Той ночью он не смог заняться книгой, а лишь набил трубку драконьей кости, уселся на подоконник, дождался, пока табак затлеет, и до самых предрассветных сумерек курил.
– Во всяких мясорубках я бывал, но через камнедробилку меня пропустили впервые, - поделился своими ощущениями Вадильфар.
– Пить, пожалуйста.
По воле Тобиуса из воздуха сгустилась сфера чистой влаги и опустилась на губы гвардейца.
– Вилезий?
– Да, спасибо.
Несмотря на то что волшебнику удалось залатать гвардейцев и их жизням больше ничто не угрожало, последствия полученных ран все же заставляли считаться с собой. После пробуждения гном и гоблин чувствовали сильный упадок сил и нуждались в уходе.
– Простите нас, господин Солезамо, оплошали мы, не справились, - уныло произнес Вадильфар.
– Пустое.
– Был дан приказ оберегать и защищать любой ценой, - присоединился к собрату по оружию Вилезий Вильтгрин, - но кто ж знал... не справились.
– Ты его хоть поцарапал, плесень?
– Не, этот урод вертелся как сумасшедший, а меч его был везде одновременно. Несколько ударов я отбил, а потом он меня проткнул, и кишки запросили воли.
– Мрак.
– И не говори.
– Облажались мы...
– Довольно, - оборвал волшебник, - а то это уже смахивает на жалость к себе. Непобежденными бывают только фермеры, потому что им не приходится сражаться ни с кем, кроме куч навоза и мелких вредителей в поле. Для воинов и, верьте мне, магов поражения - есть часть бытия, так что хватит сопли жевать. В конце концов, у каждого свой предел возможностей, а против всякой силы найдется сила более великая. Все, забыли.
Гвардейцы приумолкли, и могло показаться, будто Тобиус устыдил их. Но ненадолго.
– Оно, конечно, верно, но зря вы так о фермерах, господин Солезамо, - укорил гоблин.
– Во-во, я тоже подумал - зря! Это ж люди, из чьих рук выходит еда!
– поддержал гном.
– Работа в поле - это тяжелый труд! Особенно летом!
– Страда - она от слова 'страдать'!
– Свежее молоко, мясо, яйца! Как бы мы жили без всего этого?
– Питались бы подножным кормом, во как! Ковылем, например!
– А вы их так не уважаете!
– Презираете, можно сказать!
– Задумайтесь над своим мировоззрением, пока не поздно.
– А уж если говорить о том, какую роль фермерство играет в межгосударственном товарообороте...
– Вам бы только кривляться, хихляки бездарные. Один родился в лесу, а второй - в горах, и оба рассказывают мне про фермерство. Вы выздоровеете, не сомневаюсь. Сволочи - они существа живучие.
Гвардейцы расхохотались настолько громко, насколько им позволяло самочувствие, неловкий момент был сглажен, и волшебник отправился на первый этаж в поисках кухни.
Хотя, творя целительские чары, он тратил свою собственную гурхану, для восстановления организмов Вадильфара и Вилезия все же необходимы были и их собственные внутренние ресурсы, так что следовало поскорее восполнить потери, например, каким-нибудь супом на жирном бульоне.
Час стоял еще ранний, так что в коридорах особняка царили тусклые сумерки, а потому он интуитивно старался двигаться тише, чтобы не разбудить спящих, о которых мог лишь подозревать. Как оказалось чуть позднее - не зря.
Начав спуск по старинной скрипучей лестнице, и миновав промежуточную площадку, волшебник замер, разглядывая человека, спавшего внизу, в прихожей. Тот тихо похрапывал, сидя на стуле и закинув ноги в грязных сапогах на антикварный круглый стол. Со спинки стула, балансировавшего на задних ножках, свисал длинный плащ, а лицо спавшего скрывала широкополая шляпа с длинным пышным пером. На столешнице лежала перевязь со шпагой, парой пистолетов и дагой.